Отдельно стоящие деревья перешли в редколесье. Теперь путь Ривер и Анджо лежал через полузадушенные подлеском дубы, ивы и заросли кустарника к открытому участку прерии, а из него снова в редколесье. Среди деревьев пурпурные ленты встречались редко – в начале, в середине и ближе к концу участка, а значит, командам предлагалось самостоятельно выбрать путь через подлесок.
– Стой, Анджо. Тише, – сказала Ривер, когда они во второй раз нырнули в тень деревьев.
Кобыла тут же остановилась и повернула уши, прислушиваясь к Ривер.
– Тут все в якорцах. Ты изрежешь ноги. А то и запутаешься. Нужно идти помедленнее и внимательно смотреть под ноги. Возможно, мне лучше идти перед тобой, чтобы копыта не попали в колючие побеги. Ничего страшного, мы наверстаем упущенное время на открытом пространстве.
Словно ее слова могли призвать беду, где-то впереди, в гуще колючих зарослей, заржала от боли лошадь.
– Ты узнаешь голос? – спросила Ривер.
«Блю. Не может выбраться. И Люси тоже».
– Жди здесь. Я им помогу.
Анджо помедлила с ответом, но вот в голове у Ривер пронеслось: «Это то, что делает Всадница Старшей кобылы. Помоги им, Ривер».
Блю снова заржала, и Ривер достала из сумки нож и несколько полосок чистой ткани.
– Я постараюсь побыстрее.
«Делай то, что должна. Я буду ждать и смотреть, кто нас обгоняет».
Ривер подбежала к зарослям колючек и осторожно начала пробираться через густой цепкий кустарник. Из всех видов колючек, что встречались в краю Всадников ветра, якорцы были самыми опасными. Каждый из плодов растения был покрыт острыми, как иглы, шипами. Якорцы росли длинными побегами, которые стелились у земли, как щупальца, и тянули во все стороны липкие паутинистые отростки. Часто они лежали на самой земле, поджидая, когда неосторожная лошадь или человек угодит в ловушку.
В зарослях якорцев нередко устраивали гнезда йоти, хищные зверьки, похожие на собак, которые сбивались в огромные стаи и кормились угодившей в колючки добычей, ослабевшей из-за потери крови. Йоти мастерски использовали окружающий мир для охоты, и Ривер, пробираясь через колючки, внимательно следила, не мелькнут ли где маленькие черные глазки и острые зубы.
Справа, за небольшим подъемом, снова раздался пронзительный крик. Ривер поднялась на холм, и ей открылось печальное зрелище.
Блю стояла на коленях. Длинные побеги якорцов обвились вокруг ее ног, удерживая не хуже колючей проволоки. По ногам Блю бежали струйки крови, окрашивая побеги красным. В нескольких ярдах от Блю Люси отчаянно пыталась выпутаться из хватки двух плетей, одна из которых обернулась вокруг ее руки, а другая впилась в бедро. Из обеих ран сочилась кровь; Ривер слышала, как Люси говорит с Блю, пытаясь успокоить ее и убедить не шевелиться.
– Люси! Я иду! Держитесь! – закричала Ривер и начала спускаться, осторожно переступая через лежащие на земле колючие побеги.
Когда Ривер добралась до Люси, та, казалось, чуть не упала от облегчения.
– Ривер! О, хвала Великой Матери-Кобылице! Мы с Блю слишком разогнались. Мы поздно заметили якорцы – только когда они обернулись вокруг ног Блю, и тогда она упала и сбросила меня в колючки. Я… я пыталась освободиться, чтобы дотянуться до сумки и достать нож, но якорцы изрезали мне ладони, и запах моей крови напугал Блю, и она забилась, потому что пыталась мне помочь. – Люси осеклась и разрыдалась, прижимая изувеченные руки к груди и пачкая кровью тунику.
– Тише, тише. Это могло случиться и со мной и Анджо. У меня есть нож. Не шевелись, и я мигом тебя освобожу, а потом мы займемся Блю. – Ривер отрезала от лоскутов ткани, которые взяла с собой, две длинные тонкие ленты. – Сперва давай перевяжем тебе ладони.
Люси протянула Ривер дрожащие руки. Кровь струилась из колотых ран на пальцах и запястьях.
– Прости. Я знаю, что из-за меня ты теряешь время.
– Не извиняйся. На моем месте ты поступила бы так же. – Ривер осторожно взяла ее руки. – Тебе нужно успокоиться, чтобы успокоилась Блю.
– Я знаю. Я пытаюсь. Я просто… я не могу. Мне так больно, и к тому же я чувствую боль Блю, – всхлипнула Люси.
Ривер коснулась аметиста в центре бабушкиного ожерелья и почувствовала его тепло. Она представила, как ее и Люси накрывает пурпурный пузырь.
– Дыши. Вдох на раз, два, три, четыре… и выдох – раз, два, три, четыре.
– Х-хорошо. Я постараюсь.
Дрожь в руках Люси успокоилась: кристалл начал действовать.
– Ты молодец. А теперь закрой глаза и дыши, а я перевяжу тебе руки и освобожу тебя.
Теперь потеплели и остальные пурпурные кристаллы, и по груди Ривер разлился жар. Она представила, как целебные свойства камня наполняют Люси. Девушка осоловело кивнула, закрыла глаза и начала дышать на четыре счета.
Ривер перевязала ей ладони и поймала взгляд взбудораженной кобылы.
– Все будет хорошо, Блю. С Люси все в порядке. Ты ведь чувствуешь, как она успокаивается? И тебе тоже нужно успокоиться. Так ты ей поможешь. – С этими словами Ривер представила, как теплый пурпурный пузырь увеличивается в размерах и накрывает кобылу, и с облегчением увидела, как Блю прекратила брыкаться и замерла, тяжело дыша и уткнувшись мордой в землю. Вокруг нее медленно собиралась лужа крови.
Ривер обрезала последние побеги вокруг Люси и освободила ее лодыжку.
– Все, можешь открывать глаза.
Люси распахнула глаза. Секунду она смотрела в пустоту, словно ее резко выдернули из крепкого сна, а потом она втянула сквозь зубы воздух и кинулась к Блю, но Ривер загородила ей путь.
– Спокойно! Не глупи. Посмотри под ноги.
Люси опустила глаза и заметила коварные побеги, которые притаились на земле, готовые снова обвить ее ноги.
– Ривер, прости меня. Я такая дура.
– Не надо. Тебе больно, а Блю потеряла много крови. Неудивительно, что ты не в себе. Пойдем вместе. Мы ее освободим.
Ривер осторожно обошла колючки и приблизилась к лежащей кобыле, а Люси прошла по ее следам. Добравшись до Блю, Люси опустилась на колени у ее головы. Даже морда лошади была исцарапана и кровоточила. Люси прижалась лбом ко лбу лошади и заплакала, повторяя: «Прости меня. Прости меня».
– Люси, не давай ей двигаться. Я обрежу колючки вокруг нее. Но мне нужно, чтобы она не шевелилась. Чем больше она двигается, тем сильнее себя ранит.
Люси всхлипнула в последний раз и вытерла нос рукой в окровавленной повязке.
– Это я могу. Блю, малышка, не шевелись. Я здесь. И Ривер здесь. Она тебя освободит. Ривер сможет – ты ведь знаешь, что сможет.
Блю заржала – устало, но куда спокойнее, чем прежде, и Ривер принялась за работу. Она срезала небольшие куски плетей и одним движением выдергивала их из тела кобылы.
– Молодец, Блю. Храбрая девочка, – приговаривала Ривер за работой. – Ты такая умница.
– Слышишь? Слышишь нашу Ривер? Она говорит, что ты умница. Мы справимся. Все хорошо, малышка. Все хорошо…
Люси продолжала нежно
