— Вторая влезла в кредиты и занялась чуть ли не годовалым ремонтом. Теперь испытывает чувство глубокой усталости и ре-едкого удовлетворения. Ой-ой-ой, не по мне! Только подумаю — уже впадаю в депрессию.
— Третья решила обновить не саму квартиру, а ее обитателей — развелась, наконец, с гуляще-пьющим супругом и теперь усиленно подыскивает себе пару по объявлениям. "Ты знаешь, Жень, оказывается, на нас ТАКОЙ спрос! Я только отсеивать успеваю! Если соберешься объяву подавать — со мной советуйся, мы тебе такого насочиняем! Мужики как пчелы на мед слетятся!" Надо серьезно подумать.
— Четвертая меняет регион проживания — обменивает жилье поближе к родственникам, на родину, откуда так радостно выпорхнула когда-то в молодости. Некуда!
— Пятая "на старости лет" решила заняться собой и теперь ходит по фитнесс-клубам и косметическим салонам. Отличный пример, как бы только ему последовать? А то сила есть, воля есть, а вот силы воли… Не наблюдается.
— Шестая ударилась в религию и теперь яростно приобщает к ней непросветленных окружающих. Окружающие отрыкиваются, отмалчиваются и уклоняются. И я подожду.
— Седьмая решила наверстать упущенное за десятилетия праведной семейно-материнской жизни и ушла в загул, встречаясь сразу с несколькими мужчинами. А почему бы и нет?!
Итак.
Этот день все-таки наступил.
Я открыла глаза и уставилась в потолок, пытаясь ощутить разницу между собой вчерашней и собой сегодняшней. Ничего такого… особенного не чувствовалось, пока я не сказала себе: «Поздравляю, дорогая, тебе — сорок!». И резко ощутила груз придавивших меня лет. Не то что груз — я бы сказала — могильную плиту.
Кряхтя, я спустила ноги с кровати. Кряхтя, поднялась, и, не одеваясь, пошлепала к зеркалу. Прильнула к нему, ища признаки неминуемого разложения… тьфу, старения! Разложение случится много позже (надеюсь). Морщин со вчерашнего дня вроде не прибавилось, седин — тоже. Я повернулась в фас и в профиль, разглядывая себя критически. Если втянуть животик… кстати, откуда набежал, полгода назад ведь еще не было?.. жрать надо меньше, что за глупые вопросы… так вот, если втянуть живот, то вроде ничего еще. С целлюлитом все в порядке — он есть, и никуда деваться не собирается. Разве что прирастать. И за осанкой надо следить, от конторской работы позвоночник то и дело норовит съехать в дугу. Тренировки, тренировки, и еще раз тренировки, вон, тетки, заботящиеся о себе, в шестьдесят выглядят лучше некоторых ленивых в сорок! Сладкое — на выброс… после сегодняшнего дня… тренажеры-косметологи-чудодейственные крема…
Здра-асьте, пожалуйста! Такое впечатление, что этих двадцати лет и не было! В восемнадцать меня волновали те же проблемы, и давала я себе, помнится, те же самые зароки. Разве что про чудо-зверя-целлюлита тогда еще и не слыхом не слыхивали. И откуда, скажите, взять на все это дело силы, энергии, а главное — желания? Стимула нет, стимула! Как-то невзначай перед моими глазами мелькнуло видение «стимула» с улыбкой Андрея Юрьевича, но я прогнала его грозным шиканьем: с этого дня — никаких мечтаний!
Просто никаких.
Я залезла под горячий душ и долго грелась под ним, предвкушая длинный и спокойный день. Я целый год готовила своих друзей и родственников к тому, что сорок лет не празднуют, и, надеюсь, урок этот они усвоили. Неспешно накрасила глаза, намазала физиономию кремом от морщин — интересно бы посмотреть на женщину, которой он помог, не в телевизионной рекламе… Неспешно сварила кофе, съела пару штук пирожных.
За окном расцветала весна. Вот природа то и дело шастает туда-обратно: то стареет, то молодеет. Нет бы женщинам так же… Или просто жить бы молодой-красивой-здоровой до самой смерти. А потом — раз, — и сразу коньки отбросить. Не мучаясь. А то все, что мне осталось — морщины, болезни, старость, нищенская пенсия и смерть… И это — счастливая взрослая жизнь, о которой мы так мечтали в детстве? Теперь-то я начинаю понимать мужиков, у которых «бес в ребро» — потенция вот-вот пропадет, надо скорее наверстывать упущенное. Может, и мне пуститься во все тяжкие?
Пора, пора, давно пора!
Первой позвонила, естественно, мама — с полным списком пожеланий. Хоть бы одно какое-нибудь исполнилось за все сорок лет моей жизни! Например, вдруг возникло «сибирское здоровье». Или привалил мешок денег. Или эта, как ее… вечная любовь.
Потом отметились сестра, зять и племянники. Пожелания те же.
После этого телефон онемел. Я посматривала на него с тревогой, то и дело проверяя на предмет исправности. Трубка добросовестно гудела. Ну и что, что я не желаю праздновать свой день рождения? Уж набрать-то номер не проблема! Или услышать поздравление можно только в обмен на вкусное угощение? Ну не сволочи ли? Позабыть о такой исторической дате!
В утешение я съела еще одно пирожное и решила откупорить бутылочку шампанского. В этом деле я не дока, да еще смертельно боюсь вырывающейся из горлышка пробки, а потому вскрыла бутылку чуть ли не через полчаса, красная и шипящая от раздражения, как само шампанское. Замахнула холодный напиток, немедленно налила второй бокал и поплелась с ним по коридору на стук в дверь. Заглянула в глазок — там болталось нечто цветное и яркое…
Шарики!
Напустив на лицо соответствующую суровость, открыла дверь.
— Сюрпри-из! — завопили мои школьные подруги, выскакивая из-за рвущихся к потолку шаров.
— Мы проходили мимо…
— Замерзли…
— Решили попить чайку…
Вперед, как доказательство, высунулась внушительная коробка торта. И бутылка — с чайком, надо полагать. Я ухмыльнулась.
— Замерзли?
— Да!
— При пятнадцати градусов тепла?
— А знаешь, какой на улице ветер?!
— А бутылка зачем?
— Так греться!
— А. Тогда входите.
Мы прикончили шампанское и надрезали белый пышный бок торта, когда в дверь снова позвонили. Переминавшиеся на пороге Роман с Серегой завели знакомую песню:
— Мы проходили мимо… Женя, ты так хорошо выглядишь… А Серега и говорит: «Тут Женька живет, давно не видели».
— А цветы мы просто из любви, не на день рождения…
Я уткнула нос в букет — хризантемы — студенты разорились! Еще и шампанское!
Длинный Роман глянул за мое плечо:
— Вы уже торт едите?!
— Мы его не едим, мы его уничтожаем…
— Ой, ма-альчики пришли! — запели из комнаты уже «поплывшие» подружки.
— А свечи задували? — ревниво спросил Серега, торопливо стягивая кроссовки.
— В моем возрасте, — поучающе сказала я, — стоимость свечей уже превышает стоимость торта! Да хватит вам тортика, иди руки мой!
— Жень, я открываю шампанское!
— Угу, только не в люстру!
Роман попал в дверцу шкафа, и дело пошло веселее. Народ прибывал с периодичностью в четверть часа — клялись, что не сговаривались, что проходили мимо, зашли попить чайку, поговорить, позвонить по телефону… пописать, наконец, —
