- Вы уронили, мисс!
Он оказывается рядом со мной, и я с удивлением узнаю в нём того парня из вагона метро.
- Что? – переспрашиваю я , глядя на тряпку в его руках. – Это не моё…
Я ёще не успеваю понять, в чём дело, но на интуитивном уровне чувствую – происходит что-то нехорошее. Надо бежать. До спасительного выхода на улицу совсем чуть-чуть, я делаю рывок, но в этот момент сильные руки хватают меня за плечи. Прежде, чем я успеваю закричать, на лицо падает эта самая тряпка. Она мокрая и пахнет чем-то едким.
Сознание моментально спутывается, но я каким-то чудом вырываюсь из хватки незнакомца и, держась за кирпичную стену дома, пытаюсь добраться до шумной улицы. Если упаду прямо посреди тротуара, это привлечёт внимание, и я буду спасена – эта мысль маячит на краю моего затуманенного сознания. Я почти добираюсь до тротуара, падаю и беспомощно вытягиваю руку, в надежде, что хоть кто-нибудь заметит. В ту же секунду сзади меня хватают за ноги и утаскивают обратно в темноту грязного переулка.
«Ну, где же ты, Джейсон, когда ты мне так нужен…» - проскальзывает в голове прежде, чем я теряю сознание.
========== Глава 14. ==========
Я удалила “Пролог”, так как изначальная задумка сюжета несколько изменилась.
В ноздри ударяет едкий, пробирающий до самого мозга запах. Я с трудом открываю глаза, но в первые несколько секунд не могу разглядеть ничего кроме пляшущих цветных пятен. Наконец, они сливаются в более или менее чёткую картинку, и я вижу перед собой ухмыляющееся лицо. Память возвращается на удивление быстро и почти с такой же скоростью наступает просветление в голове. Метро, тёмный переулок, мужчина с тряпкой, пропитанной хлороформом, или как там называется эта дрянь? Кстати, именно тот парень сейчас и стоит передо мной.
- Голова не болит? – заботливо спрашивает он и тянется к моему лицу.
Я инстинктивно откланяюсь, одновременно пытаясь занести руку, чтобы остановить его и обнаруживаю ещё один занимательный факт – мои руки накрепко привязаны к стулу. Ноги, как выясняется, тоже.
- Не трогай, - предупреждаю я, стараясь чтобы мой голос звучал угрожающе.
Понятия не имею, что тут происходит, но в таких ситуациях главное - ни за что не показывать свой страх.
Он глядит на меня с уважением.
- Да… - задумчиво говорит мой «тюремщик», - а ты и в самом деле смелая.
Внутри я дрожу, как осиновый лист, но, если ему это пока незаметно, значит, не всё так плохо. Чёрт возьми, что же всё-таки случилось?!
- Даже не спросишь, зачем ты здесь? – интересуется он.
- Думаю, вы сами мне об этом расскажете, - вздёрнув подбородок, говорю я, но голос предательски дрожит.
Он улыбается.
- Только не я. Я всего лишь так… ассистент, - ухмыляется мужчина и отходит в сторону.
Дверь за его спиной открывается, и в тускло освещённую комнатку входит Рутленд.
Конечно… в глубине души я уже знала ответ, просто не хотела в него верить. Я гляжу на Фрэнка, а он на меня – на его лице задумчивый интерес, сквозь который читается тщательно скрываемая злоба. По моей спине пробегает холодок.
- Ну, привет, Лиз, - улыбается он, но взгляд остаётся таким же изучающе-холодным и злым, - или как тебя теперь зовут… - он делает вид, будто пытается вспомнить, - Диана Гордон? Я не ошибся, милая? Что же ты молчишь?..
Я продолжаю глядеть на него – смотрю прямо в глаза, и эта молчаливость, судя по всему, здорово его злит. Фрэнк тигриной походкой направляется ко мне, подходит почти вплотную и, опустившись на корточки, смотрит в глаза. Теперь наши лица всего в нескольких сантиметрах друг от друга и, не выдержав, я всё-таки первой отвожу взгляд.
- Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! – он грубо хватает меня за подбородок и разворачивает к себе с такой силой, что в шее что-то хрустит.
Я невольно вскрикиваю.
- Больно? – участливо спрашивает он. – Мне тоже было больно, милая, когда ты сдала меня.
- Ты это заслужил. Ты преступник.
Сказав это, я зажмуриваюсь, ожидая удара, но ничего не происходит.
- Слышишь, Майки! Я преступник! – восклицает он. – Так говорит Святая Элизабет Палмер!
Стоящий за его спиной Майки хрипловато смеётся.
- Да, Лиз, - говорит Фрэнк. – Я такой. Преступник. Мерзавец. Но вот, скажи, чем ты лучше меня?
- Не знаю, Фрэнк… Может, и не лучше. Но я действовала так, как считала нужным.
- Или как велела тебе совесть? – подсказывает он. – Ты же такая правильная, такая хорошая…
- Ты притащил меня сюда, чтобы убить? – напрямую спрашиваю я.
Он в задумчивости смотрит на меня.
- Кто знает, как сложатся обстоятельства? Жизнь – штука непредсказуемая.
Я оглядываюсь по сторонам. Небольшая комната, грязный пол, старая мебель, одно окно… С улицы доносится отдаленный гул машин и людские голоса. Слышно плохо, но говорят явно не на английском. Можно предположить, что мы находимся в испанском квартале. Дома тут невысокие – этажей в шестнадцать, не больше. Правда, на каком этаже находимся мы, и есть ли тут ещё жильцы, или дом заброшен, понять невозможно. Зато я вижу пожарную лестницу примерно в метре от единственного, имеющегося в комнате окна. Конечно, маловероятно, что у меня будет возможность до неё добраться, но буду иметь в виду. Может закричать: «Пожар!»? Нет, это вряд ли поможет, скорее, будет только хуже. Я делаю глубокий вдох и пытаюсь успокоиться. Без паники, Диана. Она, как известно, плохой помощник. Наверняка Джейсон да и все остальные уже ищут меня. Эта мысль вселяет в меня надежду, хотя я и понимаю, что времени у меня скорее всего, немного. Хотя… Фрэнк пока не спешит меня убивать или причинять ещё какой-нибудь вред. Что же он задумал? Просто хочет поиздеваться? Или собирается использовать как разменную монету? Последний вариант кажется мне не слишком убедительным.
- Ты хорошо устроилась в Нью-Йорке, Лиз? - спрашивает Рутленд. – Я слышал, даже личная жизнь наладилась. Скажи, каково это – быть полицейской подстилкой?
Клянусь, если бы он стоял ближе, я бы плюнула ему в лицо.
- Гораздо лучше, чем твоей.
Рутленд смотрит на меня, скалится, а в следующий миг наотмашь бьёт по лицу. Я невольно вскрикиваю и чувствую, как на глаза наворачиваются слёзы.
- Таким ты меня не знала, правда, Лиззи? - бархатистым голосом произносит Фрэнк.
Он расхаживает вокруг меня, и я инстинктивно вжимаю голову в плечи. Рутленд откровенно наслаждается своей властью и моим страхом и, наверное, ждёт, что я буду молить о пощаде.
- Зато знаю теперь, - собравшись с силами, говорю я.
