— Я не боюсь темноты, — нерешительно повторила девочка, вздохнув и посмотрев на Билла.
Наверное, врать она действительно не могла. По крайней мере, по чертикам в его глазах, устроившим свои сумасшедшие пляски, Мэйбл догадалась, что Сайфер ни на секунду ей не поверил.
Ожидаемо. Наверное…
Пламя внезапно затихло, погрузив все в ту же самую противную темноту.
Пайнс дернулась, крепче прижимая игрушечного медведя к груди. Темнота слишком неожиданно вернулась, а выдуманные чудовища тут же пришли обратно на свои места. Они словно готовы были прямо сейчас схватить Комету и утащить куда-то.
Падающая Звезда задержала дыхание, на секунду зажмурилась и сжалась, словно стараясь казаться незаметнее. Вопли где-то вдалеке будто стали еще громче, вновь становясь заметными.
Но эти желтые глаза, светящиеся во тьме и привлекавшие все внимание Звездочки, будто загипнотизировавшие ее, отчего-то успокаивали. И хотя Мэйбл не видела все лицо демона разума, она почему-то ничуть не сомневалась, что ухмылка на лице Билла стала шире.
— Действительно?
Насмешка в его словах была слишком очевидна.
— Да, действительно, — подтвердила Пайнс, нахмурившись. И хотя ее вранье уже давно было раскрыто, отступать от своих слов девчонка была не намерена.
В следующую секунду где-то сбоку вспыхнуло нечто непонятное. Звездочка дернулась от неожиданности, повернув голову в сторону странного свечения. Странный шарик, издающий ярко-желтое, но необъяснимо мягкое свечение, был всего в несколько сантиметров в диаметре, парил совсем рядом с девчонкой и медленно вращался вокруг своей оси.
— Что это? — удивленно спросила Падающая Звезда, протягивая руку и прикасаясь к этому шарику. Тот оказался ледяным на ощупь и тут же отлетел, будто Комета оттолкнула его.
Между тем чуть дальше показался и еще один огонек, а потом еще и еще — они возникали сами собой, вспыхивая то тут, то там. И всего за несколько мгновений их стало уж очень много. Сотни (или больше?) светящихся шариков парили по всей комнате, вращаясь вокруг своей оси с разной скоростью и теснясь, когда рядом появлялись новые соседи. Они все были совершенно разными. Некоторые оказывались красными — такие были совсем-совсем маленькими. А другие же были белыми или голубыми, казались просто гигантскими по сравнению со всеми остальными.
Мэйбл оглядывалась, рассматривая разбросанные по всему помещению необычайно-красивые огоньки и даже пытаясь их поймать. Однако те всякий раз ускользали, стоило лишь немного коснуться их. Они на мгновение останавливались, словно смеялись над Кометой, а затем возвращались назад, на свое прежнее место. Это только сильнее раззадоривало девчонку, подогревало ее любопытство.
Пайнс не слишком задумывалась над тем, что это за огоньки. Может быть, мелькнула мысль, что они сильно напоминали…
— Звезды, — невозмутимо пояснил Билл, отвечая на ее последний вопрос и продолжая внимательно наблюдать на Кометой. Она улыбалась, крутясь по сторонам, всячески пытаясь разглядеть огоньки. — Их уменьшенная проекция.
— Этого не может быть, — выдала Звездочка и в очередной раз протянула руку, пытаясь схватить светящийся шарик. Однако поймать эту штуковину девчонке так и не удалось — она лишь вновь почувствовала прохладу под кончиками пальцев прежде, чем большой белый шар закономерно отлетел на целый метр от нее. — Звезды горячие. — Падающая Звезда непонимающе посмотрела на треугольника.
— Может, в твоей вселенной это действительно так, — согласился Билл. Мэйбл дернулась, заметив, что в его глазах отражались эти самые звезды. И Комета вдруг поняла, что это почему-то завораживало намного больше, чем все происходящее вокруг. — Эти из другого измерения — там все противоположно. Зато эти шары не такие скучные.
— Это просто…удивительно, — воскликнула Пайнс, все еще всматриваясь в два желтых омута и вертикальный зрачок. Падающая Звезда закусила щеку, решаясь на что-то, а затем приблизилась и внезапно обняла демона, носом уткнувшись в его шею. В тот момент эмоции захватили с небывалой силой. — Спасибо!..
— Надеюсь, Звездочка больше не будет бояться темноты?
На этот раз голос Билла захватил дух. По всему телу прошелся ощутимый ток, и смысл сказанных слов не сразу дошел до Кометы.
— Я не… — она немного отстранилась, нахмурившись. В пресловутых глазах Сайфера блестела та же самая насмешка. Это очень-очень злило, отчего Пайнс окончательно вознамерилась обмануть вредного демона, прекрасно понимая, насколько это безнадежно. — Я не боюсь темноты.
— Правда? — на этот раз демон сам наклонился к ее уху — очень близко, едва касаясь губами раковины. Падающая Звезда задерживает дыхание, а по спине предательски пробегаются мурашки. — Тогда я могу убрать эти звездные проекции.
Целый млечный путь из далекой вселенной внезапно начал исчезать, доказывая, что Билл не шутит. Треугольнику было уж очень интересно добиться истины от Звездочки — так, чтобы девчонка сама призналась.
Это чем-то напоминало игру — а демон любил играть.
И до безобразия часто выигрывал.
— Нет, подожди, — пробормотала Мэйбл, зажмурившись. Она закусила губу и зачем-то положила руку на плечо треугольника, сжимая ткань пиджака. Дыхание Сайфера, обжигающее кожу, слишком сильно врезалось в память. От этой близости буквально ехала крыша, и все остальное неожиданно перестало иметь хотя бы какое-то значение. — Не нужно…пожалуйста, — Пайнс выдохнула. Оставшиеся звездочки замерли. — Я не люблю…темноту.
Демон разума усмехнулся.
Помещение тут же погрузилось в тишину, а эти двое все еще наслаждались непонятной и очень странной близостью, дыханием друг друга. И тем временем проклятое сердцебиение Звездочки звонко отдавалось в этом молчании, буквально сводило Билла с ума.
***
Свет этих странных звезд все еще разгонял мрак. А Билл почему-то все еще оставался тут, наблюдая за тем, как одна Упавшая Звездочка странствует по миру сновидений.
Комета прижимала к себе мягкую игрушку, глубоко дышала. Ее волосы оказались рассыпаны по подушке, а свет, издаваемый звездами падал на лицо. Девчонка вдруг заулыбалась, зарываясь носом в игрушечного медвежонка.
Жаль, но узнать, что именно снилось этой девчонке треугольник не мог. Точно так же, как и проникнуть в ее разум — проклятая связь не позволяла.
И это злило.
Сайфер мог узнать мысли кого угодно, но только не Кометы. И хотя демон разума прекрасно понимал, когда она лжет, понять все остальное, что твориться в ее голове иной раз было невозможно. Особенно, учитывая, что Звездочка часто совершала безумные для себя поступки.
Крики и вопли все еще доносились откуда-то из глубин Страхомиды. Суматоха все еще творилась в этих
