Мы одновременно подскакиваем, словно сговорившись, и дверь внезапно распахивается.
— Джоанна? — удивлённо восклицает Китнисс. И тут уже настаёт моя очередь удивляться, потому что за её спиной возвышается Хорст.
***
— Только не спрашивай меня, где у меня была спрятана отмычка, — с порога предупреждает она и растягивается в самой широкой улыбке. — Неужели ты думала, птичка, что мы так просто заявимся в самый центр Капитолия и попадёмся, словно безмозглые. Это самый быстрый способ пробраться во дворец, разве нет?
Она подходит к канализационному отверстию в полу коридора и, подцепив люк тонкими пальчиками, поднимает металлическую решетку.
— Мне повезло: со мной в одну камеру запихнули этого красавчика, а он ещё и земляк оказался, — она залазит внутрь рукой и нашаривает пистолет. — Его, кстати, зовут Ник, знакомьтесь, — добавляет она.— Ну вот, Финник постарался, пока был во дворце, — рассматривает она оружие. — Правда тут только один ствол.
Мейсон встаёт, засовывая пистолет за пояс и оглядывает Пита с головы до ног.
— А это кто?
— Мы из одного отряда, напарники, — отвечает вместо Мелларка парень за спиной у Джо.
— Ну что ж, тогда идём, — командует она.
Где-то рядом раздается глухой стук. Мы все замираем. Джо дает знак Питу и Нику, указывая на левую сторону каменного коридора. Они занимают свои позиции, а я встаю рядом с подругой.
Шаги приближаются. Я закрываю глаза и прислушиваюсь. Одна пара шагов. Еще одна. И еще. И, наконец, четвертая. Человек впереди группы приближается, и я улавливаю слабый звук дребезжащего металла. Пистолет. Пит впивается в меня обеспокоенным взглядом, и я с силой вжимаюсь в стену.
Охранники идут томительно медленно. Мои руки начинают потеть, дыхание замирает. У нас лишь один пистолет, а их четверо, и они вооружены.
Первым в темницу входит стрелок.
Пит хватает его за запястье, приподнимает и бьет коленом по ребрам. Пистолет с грохотом падает на пол. Он разворачивает миротворца и бросает его в решётку камеры. Железо вибрирует от удара, а Джо кидается на следующего человека, собиравшегося войти внутрь. Судя по телосложению это или женщина, или некрупный парень, одетый в белую боевую амуницию: брюки с наколенниками, сапоги на шнурках и куртку с резиновыми накладками на плечах и локтях.
Успеваю заметить только как Мейсон бьёт рукояткой пистолета охранника по шее, потому что Ник берет на себя третьего. А я — четвертого.
Я коленом ударяю мужчину в пах, мысленно благодаря Боггса за многочасовые тренировки, затем резко бью ему по шее. Он падает на пол, но не успеваю я выдохнуть, как пятый миротворец сбивает меня с ног. Значит, я ошиблась, их было больше.
Вокруг царит хаос, раздается несколько выстрелов. Я не вижу, кто стреляет, так как падаю, больно ударяясь спиной о каменный пол. Не успеваю я прийти в себя, как охранник хватает меня за ногу и тащит в сторону. Я пытаюсь за что-нибудь схватиться, но безуспешно: бетонный гладкий пол не даёт возможности зацепиться. Протащив пару метров, он швыряет меня к стене.
Я пытаюсь подняться, но миротворец резко бьет ногой в мой живот. Воздух вылетает из легких, и я сгибаясь пополам, прислоняюсь щекой к холодному полу подо мной. От боли перед глазами всё плывёт. Я напрягаюсь, вновь ожидая удара, но раздается выстрел.
В груди мужчины появляется рана, и он падает. В нескольких шагах от меня Пит опускает пистолет, видимо, отобранный у одного из охранников. Я смотрю позади него и вижу, что Ник и Джо смогли обезвредить остальных. Они без сознания лежат на полу темницы.
— Спасибо, — хриплю я. Слышно, как дверь в глубине коридора за моей спиной вновь распахивается.
— Надо уходить! — кричит Мейсон, жестом показывая на лестницу в конце тюремного пути с другой стороны.
Новая партия миротворцев врывается внутрь. У меня нет ни пистолета, ни лука — вообще никакого оружия, а в ближнем бою я не настолько сильна.
— Китнисс! — кричит Пит, бросая мне свой пистолет, и солдат устремляется прямо к нему. Мелларк ударяет его ботинком по голени, и я слышу, как противно хрустит кость. Он с криком падает на колено. Пит бьёт его по затылку, и тот падает лицом вниз. Сказать, что я впечатлена, это все равно, что ничего не сказать. Где он этому научился?
Я с легкостью подхватываю пистолет и стреляю. Другой миротворец падает с пулей в шее. Откуда их столько взялось? Ник с Джо отстреливаются и отбиваются на другом конце комнаты.
— Ник! — кричит Мелларк, но он лишь отвечает: — Пустой! — и я вижу, что ему тоже приходится драться в рукопашную.
— Джо! — воплю я, и она, не задавая вопросов, кидает мне новый пистолет. Я успеваю пристрелить миротворца, с которым дерётся Пит, но его лицо уже порядком разбито.
Я вижу, как Ник поднимает с пола пистолет и направляет его прямо на меня, и только через секунду кто-то хватает меня сзади за шею и дергает назад. Звучит выстрел, и миротворец падает, а я опускаюсь на пол, держась за пульсирующую шею.
— Убираемся отсюда, пока их ещё больше не привалило, — шипит Мейсон, запихивая за пояс отобранное у мёртвого стража порядка оружие. Ник держится за предплечье: его ранили. Пит, вытирая рукавом кровь с лица, рассматривает одежду мертвых мужчин и женщин, ища оружие и обоймы.
— Миротворцы пришлют другую команду, как только узнают об этом, — говорит Хорст и они с Джоанной быстрым шагом идут к лестнице.
— Стойте, — окликает их Пит, — давайте возьмем их костюмы? — предлагает он, указывая на мёртвых солдат.
— Неплохая идея, — отвечает Джо. — По крайней мере, так мы хоть какое-то время сможем оставаться незамеченными.
Пит подходит ко мне.
— Держи, — тихо говорит он, вручая мне белую куртку. Со всех сторон нас окружает тишина, нарушаемая лишь копошением товарищей, снимающих форму с солдат.
Мы перебираем вещи, собирая комплекты из неповреждённых пулями и неокрашенных кровью частей. Мёртвых миротворцев и тех, кто просто лежит без сознания, парни затаскивают внутрь одной из камер и запирают.
Я переодеваюсь в белую форму, думая о том, что все эти люди сегодня утром даже предположить не могли, что умрут в сыром подвале.
Я оглядываюсь и смотрю на невысокого, совсем молодого парня, чью куртку я надела. Интересно, знал ли он, во что ввязался, записываясь в отряд миротворцев. Наверное, знал, но это не значит, что мне от его убийства менее тошно.
Перед тем, как
