— Неджи, что думают Хьюга по поводу открытия Деревни Звездопада? Вы ведь знаете, что там снова появились поселенцы?
— Да, мы слышали об этом. Я бы сказал, отношение к этому скептическое: заселить дома можно, но прежних шиноби не вернуть.
— Конор-сан собирается построить школу для детей поселенцев и со временем воспитать новое поколение шиноби.
— Господин Конор — твой учитель? — спросил Неджи.
— Да, но мы познакомились лишь этой зимой и он научил меня только паре техник. Думаю, теперь у него слишком много забот, чтобы беспокоиться о тренировках.
— Но у тебя до сих пор неплохо получалось тренироваться самостоятельно. Я, кстати, тоже во многом самоучка и считаю, что никто не может лучше чувствовать твои способности, чем ты сам.
— Все же взгляд со стороны иногда полезен.
— Без этого не обойтись, даже если очень захочется, — сказал Неджи, и оба улыбнулись. — Новая школа шиноби — это будет интересно. Соперничество — полезная вещь.
— Да, едва почувствуешь себя сильнее, как твой соперник уже снова на два шага впереди, — сказала Кенара.
— У нас ведь, кажется, была ничья, — заметил Неджи. — Но ты права, это не повод расслабляться.
— Твои техники лучше, они дают тебе огромное преимущество в ближнем бою. А мои… хаотичны и иногда бессмысленны. Мне предстоит еще долго трудиться, чтобы выработать свой стиль боя.
— Не забывай, что ты выдаешь свои слабые стороны своему сопернику, — слегка улыбнулся Неджи.
— Нет, — ответила Кенара, — скорее своему другу.
Одно из правил шиноби требовало хранить в секрете особенности своих техник, тренировок, сильных и слабых сторон, но ведь Неджи благодаря применению бьякугана знал, что шпионов поблизости нет. Поэтому он без колебаний решился нарушить это правило и даже нашел это занятие весьма приятным. Неджи и Кенара увлеклись беседой о различных типах техник, собственных и тех, с которыми им приходилось сталкиваться, и обнаружили нечто общее друг с другом: пытливый ум и любовь к своему делу.
Ли проснулся часа через два, когда багровая луна пересекла небо и начала постепенно клониться к западу. Молодой человек с удивлением обнаружил, что Неджи и Кенара все еще сидят вместе, расстелив спальные мешки среди папоротника, и, наблюдая за бамбуковой рощей, продолжают беседовать. Еще больше Ли удивился, когда услышал голос Неджи, который с необычным для него оживлением рассказывал:
— В классическом учебнике по тактике при формировании отряда учитываются, прежде всего, наступательные техники, идеальным считается наличие шиноби с техниками, действующими на дальнем, среднем и ближнем расстоянии. Говорят, во времена Третьего Хокаге Цунаде-сама настаивала на включении медиков в отряд, но ее предложения были отвергнуты и приняты в расчет позднее. Но даже без этих нововведений подход к формированию отрядов для миссий поменялся, и всего каких-то тридцать лет назад начали уделять серьезное внимание не наступательным, а оборонительным техникам. Это понятно, ведь если вражеский шиноби легко минует твои техники дальних и средних дистанций и вынуждает тебя перейти к ближнему бою, ты оказываешься в проигрышной ситуации. Если таких врагов двое или трое, фактически, оказать достойное сопротивление им может только один человек из отряда — тот, который владеет тайдзюцу и связанными с ним техниками…
На этой фразе Ли, безуспешно пытавшийся вникнуть в суть сказанного, потерпел поражение в борьбе со сном и отрубился, бормоча себе под нос: «Зачем они читают учебники?»
— Проблема заключается в том, что в личные дела опасно добавлять сведения об уровне развития техник, так что невозможно сформировать отряд, учитывая эти факторы, если только ты не знаешь всех шиноби лично, — Неджи использовал бьякуган и, убедившись, что Рипа и его ученики все еще спят, вновь слегка расслабился.
— Тебе, как джонину, приходится решать довольно сложные вопросы, — произнесла Кенара. — Чьим решением было взять меня на эту миссию?
— Я это предложил, а Цунаде-сама одобрила мой выбор. В какой-то степени мне были известны твои способности, ведь я испробовал их на себе. Но у меня были серьезные сомнения насчет медика.
— Футаба — отличный медик и, кроме того, умная женщина, — Кенара попыталась вглядеться во тьму между бамбуковых стволов, но ничего не увидела, ведь у нее не было особых глаз. — Я не знаю, почему она поддалась волнению и позволила застать себя врасплох, но уверена, что она еще покажет себя.
Неджи не стал спорить, он надеялся, что Кенара права.
Когда Ли проснулся в следующий раз, небо алело с востока и с запада; луна опустилась к горизонту и таяла, ее уже не было видно, лишь розовеющее небо раскинулось над рощей, в это же время начинался восход. Солнце выплывало из-за горизонта, скрытое от глаз за деревьями, но с восточной стороны лазурный небосклон также был облит розовым светом. Ли повернулся на другой бок и услышал, как Кенара спрашивает Неджи:
— Бывал ли ты когда-нибудь в Деревне Звездопада?
«Кажется, мне нужно выспаться не за двоих, а за троих», — подумал Ли и добросовестно приступил к выполнению этой задачи.
— Я был там однажды вместе со своим отцом, Хизаши. Мне было совсем немного лет, так что я помню только клены вдоль широкой улицы. Помню еще, что ловил листья и говорил: «здесь и вправду падают звезды!» Ветер кружил кленовые листья и медленно опускал их на землю.
— Правда, что твой отец выглядел совсем как Хияши-сама?
— Да.
— А как выглядела твоя мама, ты помнишь?
— В доме есть ее фотографии, но по ним сложно составить впечатление. К сожалению, я был совсем мал, когда она умерла, — Неджи говорил об этом спокойно, но у Кенары сжалось сердце.
— Мне было три с половиной года, когда мои родители погибли, я их тоже не помню.
— Я думал, ты потеряла семью год назад…
— Родители погибли во время большого цунами, когда помогали жителям побережья эвакуироваться. После этого я жила вместе с тетей и сестрой.
— Значит, я не ошибся, — сказал Неджи.
— К сожалению, наши с сестрой отношения не были такими теплыми, как у вас с Хинатой, — сказала Кенара.
Неджи слегка нахмурился.
— Наши отношения с Хинатой вовсе не были такими теплыми каких-то четыре года назад. Заботиться о ней было моим личным решением, вызванным не распоряжениями Главной семьи, а собственным желанием и чувством вины. Однажды я повел себя с ней как негодяй и едва не убил ее, — в его глазах блеснула злость на самого себя за то, что в его прошлом есть такое позорное пятно.
— Я не верю, Неджи, что ты мог вести себя, как негодяй, — спокойно ответила Кенара и выдержала его взгляд,
