– Чем это пахнет?
Горит что-то, факт. Еще мгновение, и в кабине вспыхивает голубое пламя с меня вышиной.
– Оно не настоящее, – шепчу я, но это не помогает: в жизни не видела ничего реальнее и страшнее.
Лео, ища способ погасить огонь, отпускает рычаг, и мы начинаем падать.
– А, черт!
– Ты управляй, тушить буду я! – кричу что есть силы.
Мы выравниваемся. Я отстегиваюсь, шарю по кабине, вскрикиваю, когда огонь обжигает мне куртку сзади. Здесь обязательно должен быть огнетушитель…
Вон он, у двери! Срываю его, заливаю пеной всю кабину. Огонь, к счастью, тоже попадает под струи и гаснет.
– Молодец! – хвалит Лео. – Посмотри вперед – видишь?
Вижу, да. Это Марс, большой и красный – а на орбите у него грузовой корабль, похожий на МКС! На панели должен быть переключатель для «Канадарма», генерал нам показывала… он где-то слева…
– Начинаем выведение на орбиту, – слышится из динамиков. – Приготовьтесь к ускорению и выходу «Канадарма».
– А как его включить? Ручка не при делах! – Растерянный Лео врубает скорость. Марс тянет нас к себе, и мне кажется, что лицо у меня сейчас оторвется, но тут я нахожу нужную кнопку, и кран-манипулятор разворачивается как надо.
Бабах! Мы врезались в борт орбитальной станции.
– Это я переускорился, попробуем еще раз!
Втягиваю кран обратно и жду, держа палец на кнопке. Теперь, судя по металлическому щелчку, мы состыковались нормально. Ура! Но нас опять крутит и уносит за миллионы миль от Марса, к покрытой льдами и красными горами луне.
– Идем на посадку! – В глазах Лео смесь паники и восторга. – Чего включать – парашюты или посадочные ракеты?
– И то и другое, для сброса скорости. – Я жму на кнопку ВЫХОД ПОСАДОЧНЫХ СРЕДСТВ, и на дисплее зажигается красная надпись СБОЙ В СИСТЕМЕ. – Издеваетесь, что ли?
– Одного торможения мало, давай скорей! – кричит Лео.
– Надо перезагрузиться, посадочная техника не работает. Включи пока двигатели орбитального маневрирования. – Я показываю нужное место на панели, и Лео возится с выключателями свободной рукой. Перезагружаюсь дрожащими пальцами, и через бесконечные шестьдесят секунд посадочные ракеты и парашюты наконец-то срабатывают.
Лео переводит ручку на спуск. Мы, болтаясь в креслах, мчимся вниз под мой визг, прокатываемся по льду и наконец останавливаемся.
Стекла кабины темнеют, голос из динамиков объявляет:
– Симуляция успешно завершена. Можете снять шлемы и отключить датчики.
Сделав это, я недоуменно моргаю: кабина выглядит точно так же, как в самом начале. Ни дыма после пожара, ни пены из огнетушителя. Наших виртуальных приключений как будто и не было: современная электроника поистине творит чудеса.
Мы с Лео смотрим друг на друга в счастливом изнеможении.
– С ума сойти, – говорит он, – но мы справились.
– Мы справились, – шепчу я и тянусь к нему, видя свое отражение в его голубых глазах. Все тело как током пронизывает, такого я никогда еще не испытывала – умру, если не притронусь к Лео. Он нежно приподнимает мой подбородок, касается моих губ своими, и я прекращаю дышать. Мы сидим лоб в лоб, глаза в глаза, сознавая всю огромность этого мига, – и я притягиваю Лео к себе, чтобы продлить поцелуй. Он берет мое лицо в ладони, его губы скользят по шее, покрывая ее мурашками. В груди точно бомба взрывается, и все обретает смысл.
Я понимаю теперь, почему так долго разрывалась между сердцем и разумом: потому что влюблялась в Лео с тех самых пор, как впервые его увидела.
Глава девятнадцатая
ЛЕОМечты смешались с реальностью. Я держу Наоми в объятиях, целую ее губы, ее лицо, ее волосы. Она отвечает на мои поцелуи, и кольцо ее рук сжимается крепче… но шаги за дверью возвращают нас с неба на землю. Я вскакиваю в надежде, что мы не слишком уж раскраснелись, и в кабину входит генерал Соколова.
– Давайте скорей, вы двое, у нас еще одна пара.
Мы быстренько вылезаем, а генерал добавляет вслед:
– И поосторожней!
О чем это она? Но генерал уже переключилась на последних по очереди, Диану Дормер и Ами Накамуру.
– По-твоему, она видела? – потихоньку спрашиваю Наоми.
– Вряд ли, мы ведь все выключили. – Она еще гуще заливается краской. – Разве что догадалась.
– Ладно, в другой раз буду поосторожнее. – Ну и что я такое ляпнул? С чего взял, что будет и другой раз? Вдруг Наоми просто поддалась импульсу и больше этого не захочет? Но она робко улыбается мне:
– Мне ведь не померещилось? Все по правде?
Сердце мое переполнено. Я наклоняюсь к ней и шепчу:
– Не понимаю, почему мы так долго тянули.
Неужели все это происходит не с кем-нибудь, а со мной?
Эта мысль крутится у меня в голове весь день и ночью тоже не оставляет. Мы с Наоми обмениваемся тайными улыбками на тренировках и вплываем в столовую как по воздуху. Не могу поверить, что она мне отвечает взаимностью. В мире, полном боли и разрушений, мне ниспослано чудо.
Теперь, когда все команды объединились, нам больше не приходится сидеть за одним столом с Беккетом. Мы подсаживаемся к Цзяню, Сидни, Дэву и Ане, но я почти не замечаю, о чем у нас идет разговор: наши с Наоми руки соприкасаются под столом.
Свободный час после ужина мы проводим в пустом уголке библиотеки. Она, прислонившись ко мне, пишет в блокноте какие-то цифры.
– Это что у тебя?
– Еще раз смотрю, как закодировать алгоритм, чтобы подключиться… к одному устройству, – подмигивает она.
Меня словно холодной водой окатывают.
– Ты все еще планируешь провернуть это?
– Конечно, – удивленно смотрит Наоми. – С чего я должна отказываться?
Потому что теперь у тебя больше причин остаться, мысленно отвечаю я. Больше причин бояться, что тебя поймают на этом.
Вслух я не говорю этого – просто смотрю, как глубоко она погрузилась в свои расчеты, как быстро летает ее карандаш по бумаге.
Вот уже и отбой. Провожаю Наоми до ее комнаты. Мы здесь одни, и мне ужасно хочется поцеловать ее на ночь, но наверху мигает красный глазок камеры наблюдения. Наоми, тоже взглянув на нее, говорит мне:
– Ты книжку у меня хотел взять, зайди на минутку.
Закрыв за собой дверь, она тут же обнимает меня, и мы наконец целуемся. Какое счастье!
– Надо идти, – шепчу я, хотя каждая моя клеточка жаждет остаться. – Дай какую-нибудь книжку для конспирации.
Наоми хватает с тумбочки толстенный том мемуаров доктора Греты Вагнер.
– Легкое чтение? – ухмыляюсь я.
– Угу. Это моя любимая книга, обращайся с ней бережно.
– Раз любимая, обязательно прочту. – Целуемся на прощание. – Все, до завтра.
– До завтра, – говорит она, погрустнев.
– Что с тобой?
– Ничего, просто… Почему мы не встретились с тобой в другом месте?
– Как это? – Заправляю ей за ухо прядку волос.
– Здесь нас могут разлучить. Я боюсь, понимаешь? Вот Ашер – мы его видели каждый день, а теперь, возможно, никогда уже не увидим. Что, если и с нами так будет? – Она борется со слезами, мое сердце сжимается. – Какая несправедливость!
– Знаю.
