- Я понимаю. И всё же я верю, что у вас есть личная заинтересованность в установлении связи между нашими народами, - сказал король.
- Это так, - просто признался Кили, не зная, как реагировать на столь прямолинейные слова.
Конечно, Трандуил знал о привязанности своего бывшего капитана к гномьему принцу, и всё-таки Кили было неловко слышать, с какой легкостью король говорил об их взаимных чувствах. Ведь гном более или менее знал, что владыка эльфов раньше думал о любви Тауриэль.
Кили снова посмотрел на неё. Сейчас эльфийка казалась ещё более смущённой, чем раньше, хотя по настоящему взволнованной она не выглядела. Он предположил, что нынешние слова Трандуила были своего рода извинением, единственно возможным, которое они могли ожидать от гордого и бесстрастного короля эльфов. Что ж, он постарается не обидеться.
Должно быть, Трандуил почувствовал его неловкость, потому что дальнейшая его речь была почти дружелюбной:
- Я был бы рад содействовать союзу между принцем Эребора и одним из моих подданных.
- Благодарю вас, - заикаясь, пробормотал Кили.
Гном был удивлён и обрадован тем, что король эльфов так охотно согласился на их отношения. Несмотря на уверения Тауриэль, он был не уверен, что смог бы заставить себя попросить об этом. Он до сих пор испытывал противоречивые чувства к тому, кто когда-то смог причинить вред всем, кто был ему дорог: его семье, друзьям и даже его любимой Тауриэль.
- Я очень надеюсь, что мне окажут такую честь, - немного опомнившись, произнёс он.
До тех пор, пока в их отношениях ничего не было окончательно решено, Кили не мог предложить большей уверенности, не смотря на весь свой оптимизм.
- Ваше Величество, - вмешалась в разговор Тауриэль. Она выглядела такой же взволнованной, как гном себя чувствовал, - Путешествие было долгим. Возможно, мне стоит показать принцу его комнаты, чтобы он мог освежиться перед ужином?
Трандуил чуть заметно скривил губы.
- Конечно. Я прошу прощения. Вы, должно быть, хотите отдохнуть.
Тауриэль поклонилась и, взяв Кили за руку, вывела его из комнаты.
**********
У Тауриэль не было возможности поговорить с Кили наедине до самого ужина. Входить в его комнаты ей было бы неприлично, поэтому по дороге она нашла уютный балкон, где они могли бы остановиться и поговорить в относительном уединении, хоть и на виду у всех, кто проходил мимо. Если они хотели завоевать уважение и гномов, и эльфов, они не должны были давать повода для неудовольствия, а значит, их отношения должны были быть безупречны.
- Прости, что перебила тебя раньше, - начала Тауриэль, - Я просто подумала, что для тебя это было бы уже слишком.
На самом деле, это было слишком даже для неё, хоть она и догадывалась о намерениях своего короля ещё несколько месяцев назад. Она только совсем недавно осознала свои чувства к этому гному, и теперь, когда её король открыто поддерживал её брак с Кили, она просто не совсем понимала, что с этим делать.
- Я благодарен тебе за это, - заверил её Кили, - А то я уже начал паниковать. Я никогда раньше не был послом.
- Ты прекрасно справился. Мой король иногда любит подавлять.
- Я чувствовал, что он чего-то хочет от меня, - признался он.
Тауриэль кивнула.
- Так и есть. Трандуил хочет, чтобы ты подтвердил своему дяде, что у него добрые намерения. Но я не думаю, что по отношению к тебе он имел в виду нечто другое.
- А ты не боишься, что он просто использует нас?
- Поначалу я думала об этом. Но я верю, что он знает, что мы на самом деле любим друг друга. Сомневаюсь, что он полностью понимает, но у меня есть основания надеяться, что он знает ценность того, что мы испытываем друг к другу, ты и я.
Она задавалась вопросом, заметил ли Кили то, как Трандуил смотрел на них раньше; как будто они были величайшей загадкой, с которой он когда-либо сталкивался за все свои годы.
- Ты уверена? - спросил гном.
Тауриэль видела, что он всё ещё чем-то обеспокоен.
- Подозреваю, что это единственный способ, которым он может помочь нам добиться того, чего раньше никто даже не осмеливался желать. Он не понимает, почему я люблю гнома. Но если моя любовь к тебе поможет перекинуть мост через пропасть, что лежит между нашими народами, то хотя бы это он, по крайней мере, способен понять.
- Думаю, дело уже не только в нас, - сказал Кили, - И хотел бы я, чтобы это было не так.
Он молча огляделся по сторонам, как будто остро ощущая и дворец, и проходящих мимо эльфов, и даже незримое присутствие самого эльфийского короля. Тауриэль сочувственно улыбнулась.
- Кили, мы никогда не сможем пренебречь своим долгом. Да и захотим ли? Но теперь мы можем надеяться, что в нашей жизни появится место для любви.
Гном вздохнул.
- Ты, конечно же, права. Просто… - лицо его стало лукавым, - Когда всё это кончится, и мы докажем, что мы этого достойны, я хочу сбежать с тобой. Ну, только на время, конечно.
Эльфийка тихо рассмеялась. Она и сама ужасно этого хотела, но всё же готова была подождать времени, когда сможет остаться с ним наедине. Находясь рядом с ним этим летом, Тауриэль была совершенно сбита с толку тем, как сильно хотела его. Стоило ему легонько коснуться её руки, как внутри неё сразу же словно раскрывалось что-то, и это возбуждало и в то же время пугало её. И прежде, чем поддаться какому-то из своих безумных желаний, она хотела разобраться в своих чувствах, потому что знала, что иначе это погубит её.
- А пока, - продолжил он, - У меня есть кое-что для тебя, - гном достал из кармана маленький свёрток и вложил ей в руки.
Она развернула бархатный лоскуток и обнаружила серебряный гребень. На обратной стороне была вырезана изящная цветущая лоза. Тауриэль повертела подарок в руках, и крошечные синие камни заискрились на свету. Она тихо произнесла слова благодарности.
- Теперь я официально за тобой ухаживаю, - произнёс Кили.
Она с любопытством заглянула ему в лицо.
- Ну, я получил одобрение твоего опекуна и сделал тебе подарок.
Взгляд Тауриэль стал резче.
- Твой рунный камень…
Неужели он значил больше, чем она думала тогда? Кили негромко рассмеялся.
- Нет, это не настоящий подарок для ухаживания. Это должно быть что-то сделанное моими руками.
Тауриэль снова повертела гребень в пальцах, восхищаясь безупречными
