— Да, вы правы. Именно так мы и поступим. — соглашается Варэк. — Если не возражаете, я прямо сейчас пойду и обсужу с его величеством этот вопрос.
— Идите. — царственно кивает принц, отпуская целителя, а сам снова садится рядом со мной, уже смелее беря мою руку.
Мы снова остаёмся одни. Пару минут он размышляет о чём-то. Снова хмурится.
— Я только сейчас понял, что не спросил вашего мнения, мама. Вы хотите, чтобы стазис сняли?
Я сразу же сжимаю его пальцы, так сильно насколько могу, показывая истовость своего желания.
— Но вам будет больно, наверное. — обеспокоенно вздыхает он.
Что тебе ответить. Рукопожатия тут точно мало. Пускай больно. Но боль я готова терпеть. Что угодно, лишь бы почувствовать себя живой, а не бесчувственным бревном.
Пару минут он молчит, видимо не зная что говорить. Обычный ребёнок нормальной матери, скорее всего стал бы о себе рассказывать. Но у принца явно не та ситуация. Я, правда, не знаю, что ожидала услышать, но точно не то, что он посчитал нужным мне сообщить.
— Вы, наверное, переживаете, что о вашем недуге кто-нибудь узнает. Уверяю, отец сделал всё возможное, чтобы этого не случилось. Все при дворе уверены, что вы уехали вместе с графом Солди в одно из дальних поместий. Его величество даже изобразил ярость по этому поводу, пригрозив, что за такую наглость лишит вашего любовника титула. Слухи ходят самые разнообразные, но ничего похожего на правду.
Вот сейчас хорошо, что я бревно. Иначе я бы точно спалилась, выпучив глаза и потеряв челюсть. То, как спокойно мне “мой сын” говорит мне о “моём любовнике”, явно даёт понять, что это далеко не секрет, а общеизвестный факт. То есть у королевы есть любовник, а у короля… скорее всего тоже. Любовница, я имею ввиду. А ещё у них есть сын, которому обычной человеческой родительской любви не хватает, с материнской стороны так точно. И что мне в этом гадюшнике делать? Как выживать? Как выбираться? Я ведь должна вернуться. Во что бы то ни стало.
Принц ещё что-то рассказывает. О придворных, каких-то сплетнях, явно стараясь угодить матери новостями. Я честно пытаюсь запомнить информацию, но мозг уже просто перегружен. Меня хватает только на то, чтобы попытаться решить, что дальше делать. Вот снимут с меня стазис, начну я выздоравливать. Так ведь все меня королевой считают. Что делать? Признаваться? Не-е-ет. Доверять никому нельзя. Мало ли кто меня добить захочет. Значит пойдём самым очевидным путём. Скажу, что у меня амнезия. Яд то очень сильный. Никто раньше не выживал. Никому последствия такого отравления неизвестны. Действовать надо очень осторожно и взвешенно. Надеюсь, что до полного выздоровления у меня будет время войти в роль. И разобраться, как то, что со мной произошло, вообще возможно.
Из размышлений меня вырывает звук открываемой двери. Поворачиваю глаза в том направлении и с внутренним трепетом вижу короля. Мужчина в чёрном с серебром камзоле, хмурый, сосредоточенный, выглядит устрашающе, несмотря на всю свою привлекательность. Варэк рядом с ним кажется коротышкой. Очень испуганным, кстати. Не ожидала, что “мой супруг” почтит меня своим вниманием, точнее, я очень не хотела, чтобы он вообще про меня вспоминал.
Принц, увидев отца вскакивает, отпуская мою руку и почтительно склоняет голову. А целитель что-то вещает о состоянии моих магических потоков, каких-то энергетических нитей и их плотности, о странных изменениях моего магического поля, сыпя многочисленными терминами. В конце концов делает нужный мне вывод.
— В общем, ваше величество, с огромной долей уверенности могу утверждать, что энергетически-духовная составляющая достаточно прочно привязана к телу и организм вашей супруги сможет функционировать самостоятельно без магической поддержки. Хотя это конечно будет болезненно для её величества. Ей понадобится кто-то, кто будет ухаживать за ней и помогать восстановиться. — тараторит доктор, едва ли не вытянувшись в струнку перед своим монархом.
— Одна из камеристок подойдёт? — сухо интересуется король, бросая на меня равнодушный взгляд. Правильно, не обращай на меня внимания. Меня здесь вообще нет. Давай уже своё разрешение и иди… по своим делам.
— Э-э-э, нет. Не думаю. Понимаете, скорее всего, первое время её величеству будет сложно двигаться. Тело отвыкло, мышцы ослабли. Да и яд нанёс ущерб, хоть я его и вывел из организма. Тут нужна женщина посильнее, чтобы и поднять могла, и в ванную отнести, и массаж сделать. Возможно, кто-то из целительниц.
— Найдите такую. Но прежде чем она приступит к обязанностям сиделки, я лично с ней побеседую.
Ага, значит ко мне приставят сиделку. Хорошо, что не из придворных дам. Камеристками, кажется, служанки королевы зовутся. Это те, кто первый может догадаться, что я другая. Полностью согласна на целительницу.
— Хорошо, ваше величество. Так мне приступать?
— Приступайте. — чеканит король.
— Эм, смею предположить, что его высочеству не стоит при этом присутствовать. — как можно деликатней произносит Варэк.
— Почему это? — вскидывается принц, гневно щуря глаза.
— Потому что, вашей матери может быть очень больно и для вас это зрелище может оказаться слишком тяжёлым.
— Я останусь. Маме нужна поддержка. Я смогу подпитать её силы, если понадобится. — твёрдо заявляет мальчик, а у меня сердце щемит. Что же ты делаешь, глупый? Зачем тебе на это смотреть? Я понятия не имею, что сейчас должно произойти, но сомневаюсь, что что-то приятное, и не уверена, что смогу держать себя в руках, если будет слишком больно.
Король хмурится, смотрит на сына пристально, явно взвешивая. Решение сейчас за ним. Опять. Ну же. Ты же отец. Запрети ему!
— Нет, Тайрэн. Варэк прав, тебе не нужно присутствовать.
— Но отец… если понадобится моя магия… — с отчаяньем просит самоотверженный сын.
— Нет. Это моё последнее слово.
— Пожалуйста. Она может не выдержать. Позвольте мне помочь ей. — слёзы в голубых детских глазах делают что-то странное с моим сердцем. Оно сжимается и болит, ноет в груди, тяжёлое как камень.
Его отец тоже не остаётся равнодушным. Подходит к сыну, берёт за плечи и, смотря в глаза, произносит уже гораздо мягче.
— Я останусь. И помогу.
— Вы? Правда? — недоверчиво вскидывает брови мальчик. Отношение между его родителями для принца явно не секрет.
— Да. Ради тебя, мой мальчик. Иди. Сегодня я запрещаю тебе сюда приходить. — что ж, кажется ребёнку хотя бы с отцом повезло. Несмотря на свою холодность, этот мужчина сына явно любит и заботится. Не всё так плохо в датском королевстве.
Мою ладонь снова накрывает детская рука.
— Я приду завтра, мама. Можно?
Пожимаю его пальцы, соглашаясь. И принц уходит, с тревогой оглянувшись напоследок. А я остаюсь наедине с ненавидящим меня “мужем” и с целителем, который, сняв с себя ответственность, теперь в явном предвкушении потирает
