Казалось, она добровольно вытекает из мёртвого тела и бросается в неизведанное.
Ример начал клониться вперёд, и тут с Хиркой что-то произошло. Словно свечу задуло ветром. Что-то погасло. Она больше не была Хиркой. Она стала чем-то другим. Она находилась в месте, где у неё было дело, имелась своя роль. Она уже мертва. Она спокойно заговорила:
– Ример, остальные мертвы. Я не могу им помочь. Но я помогу тебе.
Он не ответил. Она обняла его за пояс и перевернула на бок, так, чтобы рана оказалась сверху и сам он не мог её видеть.
– Не отвечай мне, Ример, просто дыши ровно и слушай меня, – она попробовала засмеяться, передразнивая его голос. – Важно, чтобы ты сейчас меня слушался. Ты понимаешь?
Ей показалось, он улыбнулся. Она сорвала со спины мешок и вытащила растения.
– Ты получил небольшую рану. На вид она хуже, чем на самом деле.
В его глазах появился вопрос. Она улыбнулась настолько успокаивающе, насколько смогла.
– Я промою рану и перевяжу, а потом, через пару часов, когда мы доберёмся до Равнхова, мы посмотрим на неё повнимательнее.
Он улыбнулся и закрыл глаза. Он не дал себя обмануть. Он – Колкагга. Он понимал, насколько серьёзно положение, это было заметно.
– У тебя детская царапина, Ример. Я видела раны значительно хуже. Лежи совершенно спокойно, я сделаю несколько стежков. Временных.
Хирка отыскала иголку и нитку и протёрла их золотыми колокольчиками. Возможно, его придётся зашивать внутри, но она не могла проделать это здесь. У них не было времени. Прилетят вороны и укажут путь другим Колкаггам. Ей просто нужно довести Римера до Равнхова в собранном виде.
Рану было никак не очистить полностью, она слишком сильно кровоточила. Ример не отреагировал, когда Хирка проткнула его кожу иголкой – сначала с одной стороны раны, потом с другой – и соединила края разреза. Рана уменьшилась. Она сделала ещё один стежок, и рана уменьшилась ещё больше. Рана уменьшалась с каждым стежком. Глаза Хирки щипало. Она поморгала, чтобы прочистить их. Ример должен увидеть, что это всего лишь детская царапина, что рана неопасна.
Двенадцати стежков было мало. Очень мало. Но они удержат рану, Хирка распределила их равномерно. Римеру надо подняться на ноги. Быстро. Одной из чёрных теней пришлось пожертвовать штанину на перевязочный материал – все равно ему она больше не нужна.
– Ример, я сделала несколько стежков и промазала всё золотым колокольчиком. Сейчас я наложу сверху повязку.
Ример по-прежнему не реагировал. Она разорвала чёрную материю и несколько раз обвязала вокруг его тела. Должно выдержать.
– Ну, всё в порядке, Ример. Теперь ты снова начинаешь походить на Колкаггу, – она улыбнулась ему. – Садись аккуратно, чтобы я могла завязать концы.
Он сел, его лицо искривилось от боли.
– Тебе кажется, что дело хуже, чем оно есть на самом деле. Не торопись. Постарайся не двигать рукой. И пожуй вот это, – она протянула ему полпригоршни ягод опы. Одних листьев в данном случае будет мало. Благодаря ягодам он сможет какое-то время идти. Он сделал всё, о чём она просила. Его губы, коснувшиеся её ладони, были холодными. Хирка завязала концы повязки у него на спине. Его украшение болталось на шее и мешало ей, она отвела его в сторону и заодно разглядела.
Ракушка. Хирка взяла её в руки. Р и Х. По восемь царапин под каждой буквой. Что-то разрасталось у неё в груди, подбиралось к горлу и душило. Она судорожно глотала. Руки затряслись. Ример сидел с закрытыми глазами и ждал приказов. Повязка уже промокла.
Тёмное пятно на чёрной материи. Хирка поднялась. Её покачивало.
Я слишком быстро встала. Дело только в этом.
Она нашла его рубашку и помогла ему одеться.
– Пошли. Вечером будет холодно, а нам с тобой надо добраться до Равнхова до восхода солнца.
Ример встал. Рука безвольно повисла вдоль тела. Он шагал нетвёрдо и медленно, но всё же двигался вперёд. Хирка не была уверена, что у него получится.
У нас так мало времени.
Они шли черепашьим шагом и больше не беспокоились о маршруте. Они брели по долинам, где передвигаться было легче. Ей хотелось бежать. Хотелось, чтобы он оказался в безопасности. В тёплой постели. Хотелось дать ему какое-нибудь снотворное, чтобы спокойно работать с раной. Какое-то время ей казалось, что Ринна или кто-нибудь ещё из Равнхова сможет дать ей совет, но это ложная надежда. Сейчас именно она лучше всех знала, что делать. Отец мёртв. Даже Всевидящий мёртв. Спросить совета больше не у кого.
Но пока они не дошли до цели, ей не оставалось ничего другого, как болтать с ним. Болтать обо всём, что приходило в голову. О Равнхове. О погоде. О красивых домах из камня и дерева, которые, казалось, были частью скалы. О том, как они склоняются друг к другу на узких улочках. Об острых крышах, крытых соломой. Об Эйрике. О бревенчатых городских воротах. Она болтала о каменных кругах и о том, как отец её нашёл. И о Хлосниане, который знал, что она находится не в своём мире.
Неподалёку послышался шум воронов. Многих воронов. У Куро появилось общество. И Хирка стала рассказывать о воронах и о Тейне. О том, как тот смотрел на неё в купальне. Потом о чае и растениях. О хороших растениях, которые она наложила на его рану. Она зарастёт быстро, он даже глазом моргнуть не успеет.
Его шаги у неё за спиной стихли. Он сел и улыбался ей, как старик, который нашёл самое удобное для сидения место в мире.
– Ример, мы сейчас не можем отдыхать. Но мы уже скоро отдохнём.
Она подошла к нему. Его лицо стало бледнее.
– Ример, я знаю, ты устал. Но давай ты устанешь немного позже!
Ример лёг, положив голову на камень.
– Я… догоню. Иди. Я… за тобой.
Он больше не мог нормально дышать. Хирка заорала:
– Ну-ка быстро поднимайся на ноги, Колкагга!
Он не пошевелился. Она ощутила дуновение холодного ветра на лице, мокром от слёз.
Я просто устала. Мы просто устали. Оба.
– Я помогу тебе, – она взяла его за руки и приподняла верхнюю половину его тела. Он не реагировал, даже не подавал признаков того, что испытывает боль. Хирка вытерла рукавом сопли и снова подняла его.
– Вставай!
Тело Римера повалилось обратно на землю. Она почувствовала, как к горлу подступают рыдания. Сдерживаться становилось невыносимо. Ример лишился сознания. Она теряет его.
– Поток, Ример! Держись за Поток! – кричала она ему в ухо и била кулаками по груди. – Используй Поток, идиот!
Последнее слово прозвучало глухим воплем. Как вой волка. Небольшая группа воронов с криками
