— Нормально все, — огрызнулась я. — Топаем дальше.
Чем быстрее доберемся до проклятого храма, тем быстрее я окажусь дома! Снова увижу Семицветика, вернусь к привычной жизни и постараюсь как можно быстрее выкинуть из головы воспоминания об Айгеросе и всех его обитателях.
— Арина…
— Что Арина?! Что?! Ты же хотел, чтобы я топала в ваш идиотский храм? Вот я и топаю! Еще какие вопросы?
Недовольство и раздражение клокотали в груди, грозя вырваться потоком отборной ругани. Я устала. Физически и морально. Малодушно хотелось спрятаться и плакать, но я знала: это не выход.
— Арина, остановись, — холодно произнес Каперс, преграждая мне дорогу.
Я встала и смерила его хмурым взглядом.
— Давай передохнём, — настойчиво предложил он. — Ты устала. Не спорь, я вижу. Времени у нас немного, но минут десять погоды не сделают.
Проглотив тугой комок, вставший поперек горла, я скинула мешок на камни и села. Уперла локти в согнутые колени, запустила пальцы в волосы. Дышать старалась медленно, борясь с никому не нужным приступом слабости. Я справлюсь. Я обязательно выживу и вернусь домой.
— Мне жаль, — нарушил недолгое молчание Каперс.
Я непонимающе взглянула на него, и он пояснил:
— Жаль, что ты оказалась здесь, не желая этого. Остальные знают, ради чего рвутся к цели, а ты…
— Я тоже знаю, — перебила сухо, зарываясь в нутро мешка. — Я хочу вернуться домой.
Достала бутылку воды и сделала несколько глотков.
— Ты не поняла меня, — мягко возразил Каперс. — Для остальных этот мир — возможность добиться чего-то большего. Того, о чем они мечтали всю жизнь. Для тебя же Айгерос — испытание, главный приз в котором — прекращение самого испытания. Это не одно и то же.
Не сводя с него внимательного взгляда, я кивнула. Потом закрутила крышку, вернула бутылку в мешок и поднялась.
— Ну что, потопали дальше?
Каперс согласно дернул левым ухом. Сделал несколько шагов — и неожиданно замер.
Я нахмурилась. Что его насторожило?
— Арина, бегом! — вдруг рявкнул он и первым припустил вперед. — Быстро, быстро!
Не понимая, что происходит, я все же послушно сорвалась с места. Бежать по горной дороге оказалось крайне сложно — кеды то и дело норовили заскользить по мелкому гравию.
— Еще чуть-чуть! — крикнул хранитель, обернувшись. — Мы должны успеть!
Его взволнованность пугала и придавала ускорения невидимыми пинками под зад. Сконцентрировавшись на рыжем теле капибара, скачущем впереди, я усиленно перебирала ногами. А потом вдруг ощутила мелкую вибрацию, расходящуюся по телу. Понять ее природу я не успела. Крик Каперса сбил с мысли:
— Быстрее, Арина! Быстрее!
В любой другой ситуации я бы непременно съязвила, но сейчас чувствовала — страх хранителя оправдан. А в том, что это уже не просто беспокойство, а именно страх, сомнений нет.
Земля под нами заходила ходуном. Сверху, словно горох, покатились мелкие камни. Они врезались в горную тропу, отскакивали и летели дальше. Парочка приземлилась мне на голову, заставив охнуть от боли.
— Вон она! Ну же! Почти! — увидев что-то впереди, Каперс припустил с удвоенной скоростью.
Дорога вильнула и скрылась за поворотом. В три прыжка хранитель исчез из поля зрения, а у меня ёкнуло в груди. Умом я понимала, что капибар не мог никуда деться, что он рядом. Однако, как оказалось, один его вид придавал мне уверенности.
— Кап! — испуганно выкрикнула я, продолжая бежать и поскальзываясь на гравии. — Ка-а-ап?!
Залетела за поворот, едва не потеряв равновесие, и… увидела лишь пустую дорогу. Сердце ухнуло и приземлилось, по ощущениям, где-то в желудке.
— Ка-ап?
— Сюда! Живо! — Рыжая морда вынырнула между камней.
Я кинулась к хранителю и юркнула в неприметную пещеру.
Узкий туннель уходил в глубь горы. Куда он ведет, я не знаю, но слепо доверилась Каперсу, который уверенно бежал вперед. Землетрясение усиливалось. За спиной раздался грохот; в воздух взметнулась каменная пыль. Не сбавляя скорости, я мельком обернулась и выругалась сквозь зубы — выход завалило. Лишенный притока естественного света, туннель быстро погружался во мрак.
Я передернула плечами, отгоняя навязчивые мысли о погребении заживо: «Держись, Мандаринка! Ты не помрешь в чужом мире рядом с надменной капибарой! Даже для тебя это слишком эпично!»
Когда мир вокруг нас поглотила тьма, Каперс выкрикнул короткое слово на незнакомом мне языке, и в воздухе зажглись желтые путеводные светлячки. Они летели над нашими головами и освещали узкий туннель, словно лампочки эвакуации.
Сколько продолжался забег, я не знаю. Даже когда землетрясение прекратилось, мы продолжали нестись во весь опор. Дыхание давно приносило боль, в боку кололо, но страх не позволял остановиться.
Лишь спустя вечность Каперс перешел на шаг, а потом и вовсе остановился. Его меховые бока шумно раздувались, словно злобный невидимка пытался накачать грызуна велосипедным насосом.
— Что… это… было? — с трудом восстанавливая дыхание, спросила я.
— Точно не уверен, но, думаю, без вмешательства Гариальда тут не обошлось.
К моему неудовольствию, Каперс говорил почти нормально. Без жутких пауз между словами. Нечестно!
— Кто это?
— Бог гор.
— Если когда-нибудь ты с ним столкнешься, передай ему, что я… его… ненавижу…
Каперс по-доброму ухмыльнулся:
— Не сомневайся, обязательно передам.
— Ну и славно, — выдохнула я, опускаясь на каменный пол. — Где мы? Отсюда есть выход?
— Мы в туннелях Райгеновских гор. Думаю, я смогу вывести нас.
— Думаешь?
— Я, конечно, хорошо знаю географию Айгероса, но все же не настолько, чтобы помнить каждую щель.
— Звучит… обнадеживающе.
— С другой стороны, — Каперс довольно улыбнулся (что выглядело несколько пугающе на морде грызуна), — здесь нам вряд ли встретятся другие участники тотализатора. Если повезет, мы выйдем к Омаканской равнине. Она расположена всего в нескольких десятках миранов от бухты Намеры.
— И чем эта бухта хороша?
— От нее мы возьмем корабль до Ираинского архипелага, в сердце которого и стоит храм. Можно сказать, Гариальд оказал нам услугу! Без нужды я бы не сунулся в эти пещеры, но раз уж все так сложилось… — Он выразительно замолчал.
