– Отец не мог так поступить!
На лицо Вероники падали вечерние тени, делая ее старше. Из-за них углублялись морщины возле глаз. И Лилия понимала, что она не лжет. К девушке прочно приклеилась маска усталости, но не обмана.
– Это естественно. Мы пытаемся защитить близких людей, какое бы дерьмо они ни совершили. Но потом наступает момент, когда понимаешь – это бессмысленно. И их поступки не изменятся от твоих слов. – Вероника сделала глоток шампанского и криво улыбнулась: – Вот такая черная сказка.
Лилия смотрела на девушку, пытаясь увязать образ изящной леди с женщиной, которая пьет из горла бутылки.
– Я поступала несправедливо. Навесила на тебя груз вины твоего отца. Но я была ребенком и не могла пойти к Тигрову-старшему, чтобы высказать боль. А к тебе могла.
А потом ненависть превратилась в привычку.
– Мне так жаль, – прошептала Лилия.
Вероника протянула ей бутылку, и она неуверенно взяла ее. Почему-то сейчас Лили не боялась разозлить отца. Разочарование в нем подарило ей некую свободу. Она решила, что тоже имеет право совершать свои ошибки. И сделала огромный глоток спиртного.
– Ох! А ты меня удивляешь. – Вероника хихикнула и снова превратилась в глупую молодую девчонку. Она запрокинула голову и уставилась на звездное небо. – Ольховы единственные продолжают общаться с нами. Но мы редко принимаем их приглашения. Это все равно что возвращаться в дом, где вырос, и понимать, что он больше не твой.
И вместо тебя там засыпают другие дети, а в тайной каморке спрятаны чужие секреты. Ведь твои уже давно стали достоянием всех.
Слова Вероники осели липким налетом на тело.
– Тебе стоит вернуться в зал. Скоро начнется ужин.
Не зли своего папашу.
– А ты? – Лили поставила бутылку на скамью.
На языке остался терпкий привкус шампанского, слаще обычного.
– Я скоро присоединюсь. Еще чуть-чуть, – она блаженно прикрыла глаза, – мне сейчас так спокойно. А ты иди. Твой мир ждет тебя.
Лилия посмотрела на звезды. Мир ждал ее. Только она не была уверена, что принадлежит ему.
Вероника едва дождалась, когда Лилия уйдет. Воспоминания всколыхнули внутри старые обиды, но она не хотела нагрубить девушке. Лили помогла ей. А она еще не забыла, что такое быть благодарной.
Вероника вздохнула. Как же ей все надоело.
– Мне всегда нравился твой взрывной характер. Твоя честность и прямота.
Она вскинула голову и прищурилась. В темноте разглядела знакомое лицо, а когда парень вышел на свет, сомнений не осталось. Вероника поджала губы. Сердце предательски заныло. Больно, как больно.
– Не думаю, что это хорошая идея, Эдуард.
Эд приподнял брови:
– О чем ты?
Он засунул руки в карманы брюк. Такой недосягаемый и невыносимо привлекательный.
Вероника нервно сглотнула:
– Вечер, тишина, сад, и мы наедине. Не нравится мне такая атмосфера.
– Раньше ты не возражала. – Эдуард подошел ближе.
– Раньше я смела надеяться, что ты будешь со мной, несмотря ни на что. Раньше я верила, что для тебя не важно положение в обществе. Раньше… я любила тебя. Но потом твой отец предоставил тебе выбор. И он оказался не в мою пользу.
Вероника отвернулась и крепко зажмурилась, не позволяя слезам показать, насколько она слаба.
– Я думал, ты простила меня, – прошептал парень. – Все не так просто, Ника…
– Нет. Все даже очень просто. Но жаль, что еще и больно.
На этом разговор закончился. Вероника не видела смысла говорить с тем, кто для нее умер.
Лилия устала. Пронизывающие взгляды элиты Велидара раздели ее догола, сняли кожу и аккуратно отделили мясо от костей. А откровенный разговор с Вероникой довершил начатое. Осквернил душу. И сейчас, опустошенная, она ехала домой, мечтая спрятаться под одеялом.
В детстве это помогало избавляться от монстров, живущих в шкафу. Но, к сожалению, они давно вылезли из тени, и тонкое покрывало больше не спасало.
– Как ты себя чувствуешь?
Лили повернулась к матери и уткнулась лбом в ее плечо. Родной запах как будто укутал в теплый плед.
– Теперь лучше.
Лилия чувствовала, что мама улыбается, и уголки ее губ тоже невольно потянулись вверх.
– Самое страшное позади, цветочек. Они закончили препарирование, и теперь эта история покроется архивной пылью.
– Но если тебе понравилось, можем организовать еще один скандал, – вклинился в разговор Эдуард. – Я нутром чую, как богачи Велидара жаждут юной крови богатой невесты.
– Эд! – Лили посмотрела на брата из-под ресниц. – Не думала, что ты такой злой.
– Он не злой, а глупый. – Отец откинул голову на кресло и закрыл глаза. – Только глупец захочет повторить подобное. – И мужчина улетел мыслями к работе.
Эдуард подмигнул Лили и покосился на Александра Николаевича:
– А у кого-то нет чувства юмора.
Лилия вообще не замечала, чтобы отец дурачился. Всегда строгий, замкнутый. Даже с семьей. Лишь однажды она видела его горящий взгляд и безмерное счастье, когда мама выздоровела. Он окрестил тот случай чудом.
Лили отвернулась к окну. Если бы он знал, чего стоило ей это чудо.
Она посмотрела на пролетающие мимо желтые фонари. Их свет навевал уныние, а вечерние сумерки скрывали красоту Велидара. И по темным очертаниям домов Лили смутно догадывалась, где они едут. Несколько дней назад в такое же время она возвращалась домой в машине Натана. А теперь от него осталось лишь жалкое воспоминание, связанное с унижением и разочарованием. С другой стороны, может, у него уже есть возлюбленная.
Простая мысль ошеломила Лилию, и она дернулась к двери, пытаясь вырваться из душного автомобиля. Но реакция на шокирующую догадку прошла быстрее, чем она переварила ее.
Любимая? У Натана? Теперь понятно, кто скрывался в мансарде и почему он себя так вел. Его раздражала глупая богатейка, возомнившая о себе невесть что. И Кристина даже не заикнулась.
Лили скомкала платье, пересиливая желание зареветь. Она обречена жить без подруг. А ведь Лили надеялась, что Кристина разрушит ее одиночество.
Они повернули на Элитную улицу и проехали мимо серой машины рабочего класса, которая показалась смутно знакомой. Лили выглянула через заднее окно, разглядев высокий силуэт. Сердце дрогнуло.
– Кого-то увидела? – Мама вопросительно посмотрела на Лилию.
Она растерянно качнула головой:
– Нет, никого.
И тут же наткнулась на подозрительный взгляд Эдуарда.
Лили отвела глаза и попыталась убедить себя, что ей померещилось, но сердце не верило. Это был Натан. И почему-то он приехал к ней.
Лимузин, который Александр Николаевич использовал только для званых приемов, свернул к особняку Тигровых и остановился возле парадного входа. Лилия быстро выбралась наружу и вгляделась в сторону дороги. Машина Натана была еще там.
Лили чуть было не бросилась туда, но вовремя вспомнила, что родители наблюдают за ней. Пришлось скрутить желание в тугой узел.
– Ольхова – весьма энергичная женщина. – Марина Андреевна элегантно села на софу и сбросила в сторону накидку. – Ее вечера выматывают.
– Если бы не репутация, я бы не ходил. – Александр Николаевич позвонил в звонок.
Через минуту появился слуга – на подносе стояла бутылка виски и два низких стакана
