— А ты бы помыла, Мария?
— Нет, — равнодушно ответила она.
— Ну вот. Я не могу оставить беспорядок, да и должен отплатить твоему отцу за гостеприимство.
— Какой-то ты шибко правильный… Даже немного раздражает.
— Думаешь? На самом-то деле во мне хорошего совсем не много.
— Да тебя, наверное, вниманием с головы до ног обваливают…
— Ха, если бы… — усмехнулся Зоренфелл.
— А в чем дело?
— Ходила бы в школу, то узнала бы какой я, по мнению людей. Впрочем, это не так важно.
— Что ты заладил с этой школой? Я туда не вернусь, она мне нафиг не сдалась.
— Именно поэтому ты решила сделать домашнюю работу? — атаковал Зоренфелл.
— Я сделала это потому, что ты попросил.
— Значит, если я попрошу тебя хоть разок сходить в школу, то ты пойдешь?
— Нет, — упорствовала Мария.
— Чего и следовало ожидать. Не совсем я тебя понимаю, если честно, но хочу стать для тебя хорошим другом.
— Зачем?
— Глупый вопрос. Для дружбы нет причин, — непринужденно ответил Зоренфелл.
Для Марии этот ответ имел поучительный вес, из-за чего она погрузилась в недолгие раздумья и размышления на счет того, какой Зоренфелл человек. В её глазах он стал каким-то воплощением идеального парня: внимательный, заботливый, умный, внешностью неплох, да и просто хорошо к ней относится, несмотря на её попытки вызвать негативную реакцию. Вдобавок к этому он разговаривает с неё искренно, считает своим другом. Марии было очень приятно слышать такие слова и чувствовать, что она не одинока.
Однако выверенный образ не всегда совпадает с тем, какой оригинал на самом деле. Поэтому Зоренфелл и избегает подробных рассказов о себе, дабы ненароком не испортить налаженные с Марией отношения.
— Не расскажешь, почему ты перестала ходить в школу? — спросил вдруг парень.
— Ну… — замялась она.
Глава 5
— Мне… трудно об этом говорить…
— Если это так, то может в следующий раз?
Зоренфелл видел на её лице тоску и грусть от воспоминаний, поэтому подумал, что лучше немного сбавить обороты, пока она сама себя не настроит на подобный разговор. Однако…
— Не знаю, смогу ли я об этом рассказать в следующий раз, — произнесла она. — Пойдем ко мне в комнату.
— Хорошо, — согласился парень, вытирая руки об полотенце.
«Если подумать, то и вправду может не найтись более удобного момента для такого разговора. И этот тон голоса… Мария настроена серьезно и это меня радует» — подумал Зоренфелл.
Придя в комнату, Мария залезла к себе на кровать, а парень уселся за стул у стола, развернувшись к собеседнице. На комнату свалилась глухая тишина. Девушка собиралась мыслями и, скорее всего, духом, чтобы высказаться на счет того, с чем ей пришлось столкнуться и в чем причина того, что она просидела все это время в полнейшем одиночестве.
— Это, быть может, глупо или по-детски… и… причина может показаться банальной… — мямлила Мария.
— Не волнуйся, сначала скажи в чем дело, а там вместе подумаем. Я приму все, что тебя тревожит, — тепло поддержал Зоренфелл.
— С-спасибо… — смутилась она из-за последней фразы. — Это все из-за одного парня, которого я любила…
«Да-да-да, могло ли быть иначе с нормальной девчонкой? — мысленно завопил Зоренфелл. — Её бы не задирали, да и друзья точно были, учитывая то, какая она на самом деле… Реально, можно было догадаться, что все из-за несчастной юношеской любви. Эх… Хотя, не думаю, что все так просто».
После своих слов Мария мельком взглянула на лицо Зоренфелла, опасаясь найти на его лице какую-нибудь негативную эмоцию, но он спокойно слушал её речь без намека на плохую реакцию.
— Это был мой одноклассник… Я его любила с начальной школы, но он никогда этого не замечал. Какое-то время мне хватало простой компании с ним, но пару лет назад я решилась на действия… Я призналась ему, предложила встречаться и счастья моему не было предела, когда он согласился, но… — опустила Мария взгляд в подушку и выдержала паузу. — Он все время наших «отношений» игрался мной… Фальшивые свидания, прогулки с его друзьями, когда он на меня даже внимания не обращал, все время отталкивал…
«М-да, действительно, веселого мало…» — подумалось Зоренфеллу.
— Потом одна девчонка из его компании наедине рассказала мне о том, что я ему совсем не интересна и… — с трудом говорила она, — он был со мной только ради веселья. Он вместе со своими друзьями всегда смеялся надо мной у меня за спиной… Когда я обратилась к нему с этим, он все подтвердил с ехидной улыбкой и сказал не обижаться… На следующий день меня ожидал какой-то ад: мой шкафчик с одеждой был весь расписан насмешливыми фразами, как и парта в классе. Пока я стояла над своей партой, они своей кучкой хихикали надо мной и это стало последней каплей… Я не выдержала и сбежала…
«Любовь самоотверженная, значит… — задумался Зоренфелл. — Тяжелый случай… Если человек обладает такой сильной любовью и преданностью и получает нож в спину от любимого человека, то не мудрены подобные последствия. Хорошо еще то, что не закончилась история чем хуже, чем простое затворничество…»
— И чтобы отвлечься, ты решила погрузиться в рок?
— Нет, я не могла ни о чем другом думать.
— Тогда…
— Через два дня после того случая ко мне пришел старшеклассник, которого я немного знала — мы какое-то время были в одной группе в подготовке мероприятия — он меня позвал в ту самую «берлогу» развеяться.
— Ты хотела выбросить все из головы, поэтому согласилась? — сказал наперед Зоренфелл, то есть просто перебил.
— Верно… Он предложил мне бросить школу и жить в свое удовольствие. Так все и было…
«Как-то подозрительно… Откопал информацию о том, где живет Мария, пришел к ней и сделал такое предложение, а ведь мог пойти к тому «герой-любовнику» и кости пересчитать, раз такой взрослый и умный… Что самое удивительное: никто не поддержал её за все эти два года? Люди голову потеряли или забыли о том, что это может произойти с каждым? Безразличное, безмозглое бездействие… Как же я это ненавижу…»
— Значит, ты боишься возвращаться в школу, чтобы не пересекаться с теми уродами, что издевались над тобой?
— Угум… — кивнула она смущенно.
— В любом случае, зря ты спрятала себя настоящую даже от своих друзей и отца.
— Я не могла доверять этим «друзьям» … Та девчонка, что таскала мне домашние задания, была вынуждена это делать, так как жила неподалеку, а сама она тусовалась с тем уродом.
— Довольно странно… Она могла забить на это дело, выкинуть листочек и гулять, где хочет… Ну, да ладно. Что на счет Эриха? Мария, ты же знаешь, что он все поймет и поможет.
— В этом и дело… Если бы я ему рассказала обо всем, то что бы он сделал?
— А-а… вот ты о чем, — дошло до Зоренфелла.
«Тот придурок и костей бы не сосчитал, если бы Эрих разозлился и пошел с ним на разборки. Еще неизвестно,
