— А мне все равно? Предатель! — Я извернулась, выскользнула из его пальцев и стукнула горшком хвостатого профессора.
Вреда никакого, но удовольствие получила.
— А мне не привыкать, — жестко отрубил Эмрис. — Бей! — скомандовал он Стелле, хватая меня за руки.
Секунда, и профессор растворился в моей груди, испуганный удар сердца, и меня окутало темное везение. Везде, внутри, снаружи… Шаг, что я сделала инстинктивно, пытаясь спастись, и что-то неясно изменилось во мне.
Испуганный вскрик за спиной, я обернулась и замерла. Стелла сидела на полу, от ее рук струился темный туман, он тек прямиком к черной фигуре, замершей рядом с ней.
Я поспешно стянула митенки и опустила глаза на свои ладони… На коже сияли четырехлистники. Я все еще жива? Проклятие, то, первое, меня не убило? Я потрясенно посмотрела на Эмриса.
— Одержимость — полезная штука. Я просто сменил хозяина тела, — со смешком пояснил Эмрис, голос прозвучал сипло и слабо. — И стал новым хозяином и твоего проклятия, и заклинания этой сумасшедшей. Главное, дождаться нужного момента. Эх, дамочка! — пренебрежительно фыркнул он, глядя на поникшую Стеллу. — Не ты изобрела это заклятие, а я, и я вполне могу забрать его себе. Одержимость, дамочка, одержимость! Она позволяет забирать чужую магию… или заклятие. Но вот только я не лепрекон и не человек, я почти темная сущность. Я закончил формулу поиска, правда, теперь она не ищет, а позволяет забрать темное везение или магию, но для этого нужно стать таким, как я. Теперь ты — лепрекон-источник. Полярность сменилась, Стелла.
Я уронила митенки, дернулась к Эмрису, хотела помочь. Дверь с грохотом слетела с петель. Кай поймал меня, не дал приблизиться к профессору. Чем больше проклятого везения он забирал у Стеллы, тем меньше был похож на человека, превращаясь в черную кляксу, с которой я встретилась в лесу гиан.
— Пусти! — Я рванулась к профессору.
— Не надо, ты ему только помешаешь, — жестко сказал Кай и отнес меня подальше, поставил на ноги. — Стой тут. Мне нужно помочь уничтожить темное везение.
— Хорошо! — прошептала я, обеспокоенно следя за огромной кляксой.
Последние ручейки тумана втягивались в ее поверхность.
Стелла закричала: следом за темным везением потянулись золотистые огоньки — Эмрис вытягивал из нее магию, ее собственную магию лепрекона, все то, что осталось после двадцати лет общения с тьмой. Возможно, он поступал жестоко, заставляя Стеллу выгорать, но я не хотела его останавливать. Потому что понимала: если в крови моей одержимой тетки останется хоть одна капля магии, она непременно снова начнет мстить сестре.
Леди Стелла потеряла сознание, а клякса с желтыми глазами подлетела к Кайдену.
— Рад, что ты все понял и не остановил меня, — устало вздохнул Эмрис. — Теперь делай свою работу. Летта, прости, что заставил думать, что эта гадина — твоя мать, но иначе бы она не решилась напасть и просто ждала бы, когда слетит печать, тем более до этого оставалось совсем немного. Но твоя доверчивость облегчила задачу, да еще соблазн получить в свои лапы меня со всеми знаниями был очень велик. Она не могла упустить такую возможность. Я ведь ходячий справочник по проклятому везению, на котором она просто помешалась. Давай, Кай, во мне слишком много этой гадости и мало везения, бей уже!
Кайден с сомнением посмотрел на Эмриса, задумчиво взвесил в руке нож, на рукояти которого горели руны.
— Эй, друг! Даже не думай! — невесело усмехнулся Эмрис. — У тебя не получится отделить меня от темного везения! И я, и оно — тьма! Времени не хватит.
— А я рискну, друг.
Вокруг Кая взметнулись ленты магии.
— Летта, хоть ты его вразуми! Дайте помереть геройской смертью!
— И не подумаю! — Я подошла к Каю.
В Эмрисе мало везения? Значит, сделаем много.
Летта решительно шагнула к Эмрису, вспыхнули золотые искры, закружились сияющим вихрем. Кай не стал ей мешать, он принял ее выбор. Будь у него подходящие силы, поступил бы так же. Но лепреконом из них двоих была именно она.
Золотой вихрь окутал Эмриса, связал девушку и старого друга Кайдена, когда-то предавшего его, а теперь спасшего ту, которую он любил. Одна тьма или другая? Одинаковая или все же разная? Разная. Потому что одна несет зло, другая помогает с ним бороться. Одна становится темной ворожбой, другая — чарами охотников. Одна пронизывает душу, давая возможность возродиться Эмрису, другая является темным везением, что вплелось в его суть.
Уловить разницу и не ошибиться.
Никогда в жизни Кай не распутывал нити тьмы так скрупулезно. Он потерял счет времени, уничтожая плохое и оставляя то, что не несло опасности. Правильно предсказала гиана: ему нельзя забывать, кем он является, — охотником и фейри, бывшим женихом очарованной принцессы сильфов, который попал в плен к заговорщикам по вине друга-предателя и потерял память.
Кайден не был тем или другим. Он был тем и другим одновременно. Именно поэтому он не остановил Эмриса, когда понял, какую игру тот затеял. Именно поэтому, зная о его предательстве в прошлом, поверил, что тот изменился, хотя все указывало на новое предательство. Охотник и жених сильфиды просто убили бы профессора и постарались разобраться сами. А Кай не следовал по пути мести, и это их спасло. Их — Летту и Эмриса. Почти спасло Эмриса.
Как чувствует себя цветок в печи для изготовления сухих букетов? Отвратительно. Кажется, всей кожей ощущаешь, как из тебя капля за каплей, искра за искрой испаряется магия. Радовало лишь то, что Эмрис перестал терять форму и клякса больше не расползалась под лентами Кая, вытягивающего темное везение из недобитого афериста.
Сговориться со Стеллой! Додуматься до такого! В голове не укладывалось, что Эмрис сознательно рисковал моей жизнью. Ради, собственно, ее спасения. А Кайден догадался о его афере и промолчал.
Может, ну его, это спасение? Пусть Эмрис сам разбирается. Мысль показалась настолько дикой, что я чуть не прервала поток магических огоньков, тянущийся к Эмрису.
