Виталик перевел на него удивленный взгляд.
- В журнале посещений, - далеко не так уверенно закончил парень и указал пальцем на висящую у входа книжицу. Виталий проследил направление жеста равнодушным взглядом, отвернулся и ничего не сказал.
«Придурок!» злобно обругал себя Эдик. Из всех возможных тем для беседы он выбрал фразу, не требующую ответа.
Диалог так и не завязался. Двадцать наполненных наэлектризованным напряжением минут тянулись для парня мучительно долго. Сосед, казалось, уснул: глаза его были прикрыты, а грудь вздымалась глубоко и мерно.
Эдик же расслабиться не мог. Он пожирал взглядом симпатичного молодого человека, который нравился ему все больше. Который отказывался играть по социальным протоколам и притворяться товарищем. И Эдуард не мог раскусить, в чем кроется причина такого поведения.
Парень был вежлив, но Эд чувствовал, как он бессознательно отгораживается. Это расстраивало и обижало, но Эдик, скрепя сердце, понимал, что сам виноват, и не в состоянии заставить постороннего человека натягивать маску приятеля, если он таковым не является.
«Меньше пиздеть нужно было про отсутствующих девушек» с мрачным садистским удовлетворением подумал он, поднимаясь из кресла. Виталий на секунду распахнул темные глаза, но затем вновь их прикрыл, никак не отреагировав на уход соседа.
Подавив вздох, Эдик покинул кабинет ароматерапии.
понедельник
Ранним утром Эдик, наскоро прошвырнувшись по кабинетам физиотерапии, сбежал на прогулку. Что действительно радовало его и безвозмездно лечило, так это совсем не санаторно-курортный режим жизни, а единение с природой. Зависнув в промежуточном состоянии, словно в лимбо, парень не торопился забегать наперед и предпочитал не озираться назад.
Эдуард неспешно брел по гравию обочины. Асфальт дороги - весь в заплатках - был пустынен в оба конца. Справа, за огороженными частными угодьями, проблескивала сквозь ивы река. Слева, насколько хватало взгляда, раскинулось поле недавно скошенной пшеницы. Эд замедлил шаг и свернул с дороги, останавливаясь. Острая стерня беспощадно колола подошву босоножек, практически не приминаясь под его весом. Парень не стал углубляться в колючие борозды земли и присел на растущую у дороги сорную траву, оплетенную повиликой.
Солнце уже припекало по-летнему, и от влажной, пропитанной ночным дождем земли, поднимался едва уловимый пар. Сквозь короткие мертвые стебли иногда метались мыши: Эд краем глаза на уровне интуиции улавливал их стремительные движения.
Вдыхая девственно-чистый воздух, любуясь окружающей природой, Эдик чувствовал, как напряжение из-за последних событий на работе покидает его, истощаясь с каждым выдохом. В который раз он ощутил благодарность и не мог не отдать Ромке должное - заверения друга в красоте и живописности мест оказались правдой.
Поля отделялись друг от друга узкими посадками деревьев, и Эдуард, удобно опершись на колени, расфокусированным взглядом созерцал колышущуюся под легким ветром листву.
Он чувствовал, как меркнет обида. Как притупляется острая несправедливость его увольнения. Как ноша одиночества после потери близкого человека становится почти посильной. Мягко касаясь израненной души, гармония природы ласково и гарантированно исцеляла.
Глубоко внутри парня проснулся исследователь, и Эдик, вскочив на ноги, принял решение прогуляться перпендикулярно основной дороге. Шагнув под сень деревьев лесополосы, он оказался в прохладной тени. Углубляясь по россыпи гравия все дальше, Эд с изумлением наблюдал над головой роящееся облако стрекоз. Словно маленькие радуги, сверкая перепончатыми крыльями, насекомые беззвучно и хаотично двигались чуть выше его головы, перечеркивая простор непредсказуемыми траекториями.
Поля по обеим сторонам дорожки закончились, и парень вышел на холмистый зеленый луг. Проселочная дорога, представляющая собой две утоптанные колеи, вилась через бугры. Справа, вдалеке, паслось целое стадо коров, насчитывающее голов тридцать, не меньше. Прямо по курсу маячила тихая заводь, ответвление от основного русла реки.
Эдик приблизился к воде и лег прямо на траву, щурясь от пробивающегося сквозь тень ветвей солнца. Земля под жаркими лучами уже просохла, и парень прикрыл глаза, наслаждаясь сельским аккомпанементом звуков: пением птиц, далеким мычанием коров, тихими всплесками воды и редким кваканьем жаб.
Мысли о том, как повернется его жизнь после возвращения в город, пугали Эдуарда, и он предпочитал их игнорировать, что было не так уж просто. Работу он потерял, оборвав все полезные деловые связи с коллегами, к которым так и не смог проникнуться симпатией и дружескими чувствами. Искать новое место Эд не хотел, физически ощущая отторжение при мысли о том, что придется вновь продавать себя на собеседованиях и скрывать весомую часть личной жизни в общении с коллегами. Кроме того, он не знал, насколько истинными окажутся слова начальника о том, что слава о его репутации пойдет далеко по городу.
Дав себе опрометчивый зарок начать работать самостоятельно, Эдик иногда малодушно крутил педали назад, убеждая себя в невыполнимости затеи. Но, стоило отдать парню должное - по большей части он был настроен решительно. Деньги у него были: кое-какие накопления позволили бы прожить первое время, которое потратится на поиск заданий на фрилансе. А дальше рейтинг и репутация все сделают за него сами. Проблема была лишь в нестабильности ситуации, но Эд, скрупулезно и тщательно продумав свой бюджет, остановился на мысли, что риск того стоит.
Внезапно он подумал о Виталике. Образ брюнета всплыл перед глазами, и Эд встрепенулся, понимая, что едва не провалился в сон. Смущенный, он помотал головой, поднимаясь с земли. Сосед-натурал был близок не больше, чем телезвезда на экране, и поэтому Эд принял решение прекращать сохнуть по несбыточному. Отдых без интрижки не был бы полноценным, поэтому парень, прикинув свое местонахождение, направился по проселочной дорожке туда, где - по заверениям Романа - должна располагаться крупная и оживленная база отдыха.
Вечером, приближаясь к корпусу после продолжительной прогулки, Эдуард мельком засек на стоянке только что прибывшего соседа по номеру. Тот выбрался из машины, закурил и закашлялся. Рукой, сжимающей легкую папку, захлопнул дверь автомобиля и неторопливо направился к урне с песком. Эд подумал, что было бы неплохо успеть все же перекинуться с ним парой фраз, и безотчетно ускорил шаг.
- Добрый вечер, Виталий, - поздоровался он, догоняя парня со спины. Носом бесшумно втянул аромат парфюма, который по утрам витал в общем тамбуре их блока. Кожа тот час же покрылась мурашками.
Парень обернулся, черты его лица разгладились.
- О, здоро́во, - слегка фамильярно отозвался он и остановился в месте для курения около служебного выхода столовой. Эдик замер неподалеку.
- Жарко в городе? - осведомился Эд. Для пустопорожнего разговора еще не придумали темы более подходящей, чем погода.
- Да, очень, - сокрушенно покачал головой Виталик. - Здесь, и правда, чувствуется прохлада. Близость водоема, гораздо меньше асфальта...
- Да и семь вечера уже, - в тон ему поддакнул Эдуард и не смог сдержать улыбку.
- Юморишь? - Новый знакомый покосился на него и ухмыльнулся. Эдик
