Существо хлопнуло в ладоши, и ближняя к нам стена разъехалась, открывая небольшой пульт управления с монитором. Вторая тварь подошла к пульту, нажала несколько клавиш – и на экране появилось изображение.
– Настя?! – не смог я сдержать удивления.
Моя девушка и Лена, судя по изображению, находились в камере и безуспешно долбились в закрытые двери. В углу сидело какое-то существо, мало похожее на человека. Скорее – на обезьяну.
– Да-с-с! – довольный произведенным эффектом, произнес стоящий у пульта.
– Они у нас-с-с в плену-с-с, – пояснил первый.
– Как… – нужные слова не лезли в голову.
«Настя? У них в плену? Как она там вообще оказалась? Ведь должна была сидеть дома! Не послушалась! И теперь попала в еще большую передрягу, чем мы».
– Сейчас мы свяжемся с Ожогиным-с-с с помощью этого, – тварь вновь повертела в руках браслет. – И посмотрим, как быс-с-стро он сюда прискачет-с-с. Вместе-с со взрывателем.
Я вдруг с ужасом понял, что наши жизни за одно мгновение круто обесценились. Зачем теперь им мы, если у них есть в заложниках девушка Кэпа? Стало не по себе.
Словно почувствовав мое настроение, существо приблизилось ко мне и прошипело прямо в лицо:
– Вот и конец-с-с!
И бросило своему подчиненному:
– Уведи их!
Мне показалось, что нас сейчас уведут к расстрельной стене и без лишних слов прикончат, но мутант повел нас темными коридорами куда-то вглубь строения, по ощущениям – под землю.
– Лева, – шепнул я гитаристу.
Тот кивнул.
– Окружаем. Ты в мутанта превращайся, вали гада, а я оружие у него заберу.
Лева, волоча еще окончательно не успевшего прийти в себя Саню, грустно вздохнул.
– Не могу.
– Что не можешь?
– В мутанта превратиться. Они мне что-то вкололи – теперь не могу.
– Черт!
– Тихо-с-с! – прорычал охранник и отвесил мне тумака. Удар получился ощутимым – его рука была облачена в какую-то жесткую перчатку, по ощущениям – прямо продолжение экзоскелета.
«Ничего, еще поквитаемся!»
Спотыкаясь и постоянно падая, мы вышли к небольшой двери, обитой стальными листами. Существо, что вело нас, прошипело:
– Стойте-с-с!
Мы остановились. Один хлопок в ладоши – и дверь бесшумно отъехала в сторону. Интересно, а если я начну аплодировать, она тоже откроется? Надо будет обязательно проверить.
– Вперед-с-с! – приказало существо, бесцеремонно толкнув нас в спины.
– Полегче, приятель! – проворчал Макс, заходя в темницу.
Пахнуло плесенью и кислятиной.
Нас втолкнули внутрь, и дверь тут же закрылась.
– Отворись! – начал хлопать в ладоши Лева, но фокус не удался.
На другое я и не надеялся.
– Черт! Вот ведь влипли!
– Что теперь делать? – спросил Макс.
Ответа я не знал.
3– Бесполезно! Это все бес-по-лез-но! – сказала Настя, вдоволь настучавшись в железную дверь. Кулаки болели. Она знала, что скоро эта боль исчезнет – еще одно качество, которое подарила ей мутация. Но сам процесс ей уже надоел, девушка села на пол рядом с дверью.
– Я вижу, – сказала Лена. Присела рядом. – Может, убьем эту макаку? Все-таки он нас завел сюда.
– Умереть. Зря. Не помочь.
– Да и хрен с ним, зато оторвемся! – сказала Лена.
Ее мечи отобрали, но она готова была придушить этого типа голыми руками. Двинулась к Рону. Тот съежился в углу, поджав колени.
– Что, страшно, тварь? И правильно! – Лена подошла и пнула сгорбившегося мутанта, бывшего ученого, к которому теперь испытывала только ненависть.
– Не бить. Я не мог. По-другому. Никак.
– Все ты мог, ты мог просто сдохнуть, но не заводить нас сюда! Мог! – Лена продолжала бить существо, а когда оно подняло морду, кинулась на него, схватила за горло и начала душить.
– Тварь, ты – тварь! Где мой муж? Отвечай!
– Я не знать. Не знать. Мне не говорить.
– Отвечай, говорю, – она продолжала сдавливать шею обезьяны, которая даже не сопротивлялась.
– Я… кхр-р-р… Не. Знать. Кхр!
– Лена, он же сказал, что тут не было Ожогина. Он соврал. Оставь его в покое.
– Оставить в покое? Оставить в покое?! Да! Я его сейчас упокою!
Глаза твари налились кровью и, казалось, вот-вот выскочат из орбит. Лена продолжала давить.
– Остановись! – вдруг Настя рывком оттащила ее от Рона. Та упала на пол, посмотрела на подругу.
– Что ты творишь? Он же убийца. Он завел нас, чтобы нас тут убили. Эти ваши сраные сормы.
– Зачем мы им?
– Не знать. Я не понимать, – забулькал Рон. И вдруг заплакал.
– Оставь его, пожалуйста. Мне он тоже не нравится, но… – Настя не знала, как продолжить. Как сказать подруге, что она пожалела это существо, которое привело их в эту ловушку.
Рон заливался слезами и что-то бессвязно бормотал.
Вдруг за дверью их темницы раздались шаги, но на удивление не последовало разрядов. Обычно сормы, когда заходили, сдабривали свой приход солидной порцией разряда некой энергии – подобия электричества, но, видимо, из их мира. Оно пронзало тело тысячами острых ножей. Отличное средство для подавления любого сопротивления. Даже возможного.
Но на этот раз разрядов не последовало.
– Кто это? – прошептала Лена. Настя помогла ей встать на ноги.
– Не знаю. Почему не включают свои пшикалки?
– Может… Может, это не сормы?
За дверь послышалась возня, а потом она начал открываться. Рон, выпучив глаза, наблюдал за происходящим. Он не знал, что еще можно ожидать от событий минувших дней.
Настя посмотрела на тень, стоящую за дверью, и произнесла только одно слово:
– Юра!
4– И что нам теперь делать? – спросил Макс. Он расхаживал по темнице туда-сюда.
«Блин, только мешает думать», – раздраженно подумал я.
– Не знаю… Соображаю…
– А может, нам просто пересидеть здесь? – вдруг спросил Саня.
Все посмотрели на него.
– В смысле? – не понял я.
– Ну смотрите сами: они же сказали, что собираются включить эту штуку. Рвануть бомбу. Ну и слинять отсюда, разве нет?
Макс кивнул:
– А что?! Может, мы им больше и не нужны. Зачем мы им?! Зачем нас убивать? Незачем! Карта – у них. Они забрали ее у Юрки, а Ожогин со взрывателем прикатит на выручку Лене…. Ну и Насте, конечно. – Барабанщик виновато посмотрел на меня.
– Погодите! – сказал я, поднялся с пола. – Вы разве забыли все?
– Что забыли? – обернулся Макс.
– Видение. Там было все это. Понимаете, было. – Я закрыл глаза и снова перенесся в те картинки, которые мелькали перед моими глазами. Огромная волна огня накрывает Зону, горит все – люди, мутанты, деревья. Все сгорает в адском пламени. И моя девушка тоже. – Черт! Мы не можем этого допустить!
– Лех, ты, конечно, прости, – сказал вдруг Лева. Вкрадчиво, как дебилу, – но мне кажется, ты сейчас этот свой… эм… глюк пытаешься выдать за истину. Но ведь этого же не было. Я и тогда не поверил. И сейчас, да и парни тоже.
Гитарист посмотрел на группу, которая была собрана в темной железной камере. Идеальное место для того, чтобы поговорить по душам.
– Да, – вдруг встал Саня. От него решительных действий никогда не ждешь, тем более удивительно, когда басист начинает вдруг выдавать на-гора какие-то мысли, которые перечат воле лидеров банды. Официального – меня и неофициального – Левы. – Я думаю, что пусть они себе сделают свои дела. И тихонько свалят отсюда.
– А мы
