– А мы… – басист задумался. – Будем сидеть здесь… Даже если все пойдет не так, как надо, то… Мы же под землей, верно? Нас не затронет.
– Народ, вы можете думать про меня что хотите, но я не псих. Мне это не привиделось. Я уверен. И я видел, как в огне сгорает Настя. Моя Настя! Она была в том видении. Она горела… Блин, я чувствовал запах ее мяса, волос… Вы не понимаете, да? Это невыносимо!
– Мы… Лех, мы все понимаем. – Лева тоже встал, подошел ко мне, попытался взять за плечи, но я отстранился. – Мы понимаем. Мы уверены, что ты видел что-то… Там, в лесу. Но это был результат действия того тумана. В лесу ведь был туман?! Был. Странный такой. Мы все чувствовали себя неуютно.
– Нет, вы не понимаете… Я уверен, – решимость заполняла меня, как вода пустой сосуд. – Все это произойдет. Все сгорит! Все вокруг! А Настю… Я ее видел в железном помещении, когда она горела. Тогда подумал, что это бункер Ожогина. Но я ошибся – взрыв будет такой, что сметет все. И подземный город тоже. Они сгорят прямо там, в этой долбаной камере.
– Под землей? – переспросил Макс. – Как такое возможно?
– Ну, теоретически… Конечно, очень теоретически, потому что я в атомах и бомбах не шарю… – начал Лева, – Я больше по огнестрелу спец… Так вот, теоретически, если мы будем рядом с эпицентром, а он будет, скажем, тоже под землей, то да, такое возможно! Но это ничего не подтверждает…
Он посмотрел на меня.
– Знаю, что вы мне не верите. Но я в этом уверен. Так и будет. Поэтому мы должны предотвратить этот взрыв во что бы то ни стало.
Парни посмотрели на меня.
– Да, уверен на шестьсот шестьдесят шесть процентов. Эти твари устроят здесь ад. И мы должны этому помешать.
– Помешать, но как? – спросил Макс. Сел на пол. Похоже, ему надоело разминать ноги.
– Пока не знаю…
И тут всех пронзил разряд.
– Охр-р-р… – захрипел Лева, корчась в судорогах.
Я упал рядом, а затем и все остальные. Мне казалось, что мое тело распиливают заживо.
«Боже, я умру!»
Но через минуту все кончилось, только вот сил на то, чтобы встать, после такой процедуры просто не было.
Передо мной были ботинки экзоскелета:
– Вс-с-ставай. Пойдем-с-с!
– К-к-куда? – протянул я.
– Император хочет-с-с тебя видеть-с-с, – ответил сорм и поднял меня за волосы. Куда-то понес. И да, я орал всю дорогу.
5– Что это за пацан? Ты его знаешь? – спросила Лена.
Парень, ничего не говоря, повернулся и зашагал по коридору. Ведьма выскочила за ним:
– Эй, стой, ты куда?
– Бежать! – буркнул он и зашагал дальше.
– Эй, подожди. Да что ты, Настя?! Он же уходит! Пошли! – она потянула за собой девушку, которая застыла с открытым ртом.
– Это же…
– Кто?
– Это… – но договорить она не могла. Побелела.
Лена вытолкнула Настю из камеры и обернулась на Рона. Тот встал, чтобы выйти следом.
– Нет уж, макака! Ты разбирайся со своими работодателями! – сказала Лена.
Посмотрела на стену – никаких замков, пультов управления и прочей навигации у камеры не было.
– Да как же она закрывается-то? – пробурчала она, ударив по двери ногой. Вопреки всему, та вдруг поехала в сторону – начала закрываться.
– О, старый добрый метод еще работает, – улыбнулась женщина.
– Нет! Не оставлять! Меня! – вдруг завопил Рон.
– Поздно, лапуля! Бай-бай! – проворковала Лена и, убедившись, что дверь закрылась, бросилась догонять остальных.
Коридор был длинный и узкий, по бокам – такие же камеры, как и у нас.
– Это что за место, а? – она догнала паренька, который шел первым.
– Тюрьма, – буркнул он.
– Тюрьма?
– Да!
– Там те ученые, которые здесь были?
Юрка повернулся, посмотрел вскользь на Настю, отвел красные глаза. – Послушайте, я не знаю… Не знаю. Я сам здесь недавно.
– Настя, ты его знаешь?
Она посмотрела на подругу, та все еще ошарашенно молчала.
– Кажется, да.
– Кажется?! – со злобой вдруг выпалил Юрка.
Он развернулся и бросился на девушку, намереваясь то ли ударить, то ли схватить ее за горло. Лена пресекла эту попытку, ударив ему под дых.
– Но-но, парниша, ты нам, конечно, помог, но вот нарываться точно не стоит. Моя подруга, она добрая, а я вот – ни разу. Если что – шарахну так, что неделю кровью ссать будешь.
– Ты не понимаешь… Она меня бросила… Она тогда… – парень катался по полу, хватая воздух.
– Бросила? О чем этот недоросль говорит? – Лена посмотрела на подругу.
Та, не ответив, вдруг села на пол рядом с пацаном и обняла его:
– Юра, прости меня!
И она вдруг заплакала. Пацан шарахался от нее, пытался вырваться, а потом вдруг тоже обмяк. Заплакал.
– Какого лешего здесь происходит? – выдохнула Лена.
6.Меня внесли куда-то. Бросили на пол. Перед глазами – снова ботинки экзоскелета, только на этот раз – больше. Такие мокасины я уже видел. Поднял глаза – передо мной был командир сормов.
– Здрасьте! – сказал я. – Так вы и есть Император?
Тварь рассмеялась. Если бы лягушки умели смеяться, то это звучало бы примерно так же.
«А что смешного, собственно, уродец?» – подумал я, но вслух ничего не произнес, лишь стиснул зубы.
– Нет-с-с! Не я! Дальше-с-с! – ответил он и пинком задал мне направление.
В центре просторного зала, который раньше, видимо, был центральной диспетчерской, сидело нечто. Для этой твари было сооружено что-то вроде трона из остатков железных столов, напичканных оборудованием для контроля над ядерными испытаниями. Выглядело существо как…
– Джабба Хатт, – произнес я вслух. – Прямиком из «Звездных войн»…
Тварь уставилась на меня своими огромными глазами без зрачков. Выглядела она не так, как большинство других сормов. Те по крайней мере в экзоскелетах напоминали людей. Ходили даже на двух ногах. Только черные, и морды у них как у динозавров. А эта тварь больше напоминала лягушку, выращенную в центре Чернобыльской АЭС. Единственное, что роднило Императора и его подданных, – у них кожа была одинакового цвета, аспидно-черная.
– Ну-с-с, – сказало существо. – Садис-с-сь!
Оно показало огромным пальцем на офисное кресло. Кажется, единственное не сломанное в этом помещении. Дальше – сколько хватало обзора – шли разрушенные столы диспетчеров. Оборудование давно сломано, провода вырваны с корнем.
«И чем они собираются взрывать? Или им контроль уже не нужен, а сама пусковая установка в другом месте?!»
Сел на кресло – и вдруг покатился. Резко выпрямил ногу, чтобы остановиться.
– Упс, я и забыл, что оно на колесиках, – брякнул я, не зная, что ожидать от твари. Она может и слопать, просто потому, что я себя веду не так, как надо.
А как надо – непонятно.
«Что это она жрет?! Это же… боже!»
Существо, у которого вместо двух рук было целых шесть, тремя из них держало мертвое тело, которое я сразу узнал. Это было несложно – это был не целый человек, а лишь его половинка. Верхняя часть.
«Это же Брусок. Черт! Это он!»
Тварь остальными лапами отщипывала от него куски мертвой плоти – от щек, живота, плеч – и
