— Самая что ни на есть практическая, — уверила я его. — До истории с наставницей у меня было несколько предложений от ведущих фабрик Гарма. Очень хороших предложений, между прочим. После — все отказались. До одного.
— Хм… — Он задумчиво потер подбородок. — Наставница — Вернер, которая не так давно бабахнула? Громкий такой скандал был, газеты несколько недель не могли успокоиться.
— Да, — подтвердила я и расстроенно добавила: — Никогда бы не подумала, что она чем-то таким занимается. Мне она казалась очень законопослушной инорой.
— Казаться — не значит быть, — наставительно заметил мой собеседник. — Значит, вы уверены, что из-за… гм… проступка наставницы попали в некий Список и теперь двери всех фабрик перед вами закрыты?
— Да, — подтвердила я.
— Но это возвращает нас к тому, что нет никакого Списка, — категорично заявил он.
— Почему у меня тогда нет работы?
— Работа у вас уже есть, — отмахнулся он. — Я вас взял. Считайте, что своим вырезом вы нашли правильный путь к моему сердцу.
Дался ему этот вырез. Я скосила глаза вниз — не такой уж он и глубокий, будь я мужчиной, он вряд ли бы меня заинтересовал, да и мой собеседник особо туда не смотрит. Может, он так пытается комплимент сказать? И тут до меня дошли его слова.
— Вы берете меня на работу? — переспросила я.
— Беру, — подтвердил он. — Но сейчас вас должно волновать совсем другое.
Я вопросительно на него посмотрела.
— Почему вас отказываются брать на алхимические предприятия, — пояснил он. — Повторяю — никакого Списка не существует.
— Послушайте, инор… — И тут я поняла, что даже не удосужилась спросить не только его имя, но даже размер собственной зарплаты, что намного более важно. Он не торопился прийти мне на помощь, поэтому пришлось говорить прямо: — Мы так и не познакомились. Линда Мельсбах.
— Дитрих Хартман, — с небольшим смущением сказал он. — В самом деле. Мы не только не познакомились, но я даже не рассказал вам, что, собственно, придется делать.
— И каков размер зарплаты — тоже, — напомнила я.
Да, круг обязанностей — это очень важно. Не менее важно — фамилия работодателя. Но зарплата для меня сейчас — это много важнее любых обязанностей и фамилий. То, что я узнала, как его зовут, сделало будущую работу для меня более привлекательной, но не настолько, чтобы я забыла про все остальное. Если у меня был вырез, о котором он никак не мог забыть, то в облике Дитриха не было ничего такого, от чего я могла потерять голову и забыть про насущные проблемы.
— Боюсь, что как дипломированному алхимику, да еще с Золотым дипломом я вам платить пока не смогу, — сказал он и широко улыбнулся. — Но учтите — только пока. Клиентура у меня набирается, трат очень много. Я меняю офис на более представительный. В этом, как вы можете заметить, секретарь просто не поместится.
Я тактично промолчала, не желая вспоминать про свои подозрения, появившиеся сразу, лишь я увидела размер этой каморки. Что-то мне подсказывало, что предположение о рабочем месте секретарши на его коленях не найдет понимания, даже если мое декольте будет раза в два глубже.
— Пойдемте, я вам покажу будущее место работы.
Он подхватился так резко, что, открывая дверь передо мной, чуть не стукнул по лбу Эмму, которая пыталась расслышать, о чем же мы говорим. Но подруга — инорита ловкая, успела отпрыгнуть, но выпрямиться до конца не успела, что и позволило мне понять, чем она занималась у двери. Но Дитрих ничего не заподозрил, чем меня несколько разочаровал.
— Запись на театральные курсы — в соседнем офисе, — просветил ее он. — Линда, так вы идете?
— Спасибо, — проникновенно сказала Эмма.
Маг по особым поручениям ей понравился — она окинула его одобрительным взглядом и постаралась подмигнуть мне как можно незаметнее. Впрочем, одобрение подруги заслужить не так уж сложно. Достаточно быть симпатичным, обходительным и молодым. Для иноров в возрасте одобрения у нее иной раз не хватало.
— Так поторопитесь же, — сказал ей Дитрих, — они скоро закрываются. Вдруг театр — ваше призвание? И решительней, решительней. Вам на сцену выходить, к толпам, аплодирующим вашему таланту.
Эмма зарделась от комплимента и постучала в соседнюю дверь. Наверное, чтобы не демаскировать свою легенду. Дитрих одним движением активировал защиту на своем офисе, подхватил меня под руку и потащил к выходу. Я оглянулась — в коридоре было уже пусто. Эмми все же пошла узнавать про курсы.
— Все будет хорошо с вашей подругой, — заметил мой спутник. — Актриса из нее никакая, так что в худшем случае проплатит пару месяцев и чему-нибудь научится.
— Но зачем тогда вы?..
— Не люблю, когда подслушивают, — любезно пояснил он. — Это как-то недостойно воспитанной инориты, не находите?
— Она за меня переживает.
— Это не оправдание. Неужели вы бы ей все не рассказали? А если не рассказали бы, тогда ее поведение выглядит еще более некрасивым.
Он выглядел таким суровым, что я не стала говорить, что рассказала бы я потом, а Эмми хотела знать сейчас. Мужчины такого почему-то не понимают.
Идти нам пришлось не слишком далеко — до соседнего здания, где он вежливо открыл передо мной дверь:
— Нам сюда. Второй этаж.
Мы повернули налево, и он гордо указал на скромную табличку на двери «Дитрих Хартман. Маг по особым поручениям». Затейливый ключ повернулся в замочной скважине два раза, дверь распахнулась и явила моему взору… Нет, не богато обставленный кабинет преуспевающего мага, а скромное помещение, чуть побольше размером, чем его нынешний офис, но с дополнительным столом для меня, то есть для секретаря, конечно. Я же еще не решила, буду ли я работать у этого мага. Пока он про особые поручения так ничего и не рассказал. Я вопросительно на него взглянула, но он понял меня
