Пришлось делать крюк и возвращаться, к замку герцога подошли, когда уже вечерело, конные патрули принялись рыскать по округе, а остальные стали разбивать лагерь. Только пушкари мои готовили площадки для пушек, потому что как раз им с утра и делать побудку в замке.
Ночь прошла спокойно, я отлично выспался и еще до рассвета распоряжался установкой и наведением пушек на цели. Расстояние примерно соответствовало пистолетному выстрелу, метров сто двадцать до ворот и надвратной башни. Две пушки приказал нацелить на ворота и бить ядрами, остальные будут стрелять гранатами во двор замка. Только заалел край неба, как я скомандовал огонь, и пушки дали залп. Утро было тихим, и дым рассеивался медленно. Дождавшись, когда видимость установится, внесли коррективы и снова дали залп.
Так мы обстреливали замок в течение часа, не спеша, обстоятельно, ворота вынесли еще со второго залпа, но атаковать и врываться в замок никто не спешил. Все войско, кроме моих воинов, впервые видело применение пушек и было, конечно, поражено тем, что происходило. Пушки, грохот выстрелов и производимые ими разрушения наводили на всех прямо мистический ужас. Через час неспешного обстрела я остановил стрельбу и послал вперед свою дружину, во главе с бароном Вартом. Конники осторожно въехали в ворота, и через некоторое время один из сотников помахал нам рукой из проема ворот, сигнализируя, что все чисто. Я и отец с коннетаблем тоже направились к замку.
При въезде видно было лежащих убитых и раненых, барон уже организовал уборку трупов и помощь раненым. И жители замка, испуганно шарахаясь от конников, грузили убитых на телеги, а раненых тащили и раскладывали в холле замка. Под ногами скрипел битый кирпич и валялись вывороченные из мостовой камни. К нам, постоянно кланяясь, подошел перепуганный человек, как оказалось, это был управляющий замком. Поинтересовавшись, чем он может быть нам полезен, замер, ожидая ответа.
– Где герцог? – спросил отец.
– Его светлость мертвы, ваше величество, – кланяясь, как ванька-встанька, проговорил управляющий.
– Тогда его жена, наследник, дочери, наконец…
– Наследник погиб на охоте еще два года назад, упав с коня и сломав себе шею, а жена и дочь тяжело ранены.
– Тогда проводите нас к ним, – попросил отец, сбавив тон. Герцогиня и ее дочь представляли собой жалкое зрелище и, по всей вероятности, были уже не жильцы. Влетевшая в окно граната, разорвавшись, сразу оторвала голову герцогу, несколько осколков пробили грудь их дочери, повредив легкие, и разворотили живот герцогине. Обе были без сознания, и поэтому мы, посмотрев на них, просто молча ушли.
На удивление в замке было много разрушений и раненых, оставаться в нем было тягостно, и поэтому, дав указания одному из отцовских баронов и оставив ему пятьдесят конников, мы, не раздумывая, двинулись в сторону имперского домена.
Барон должен был до получения распоряжения не пускать на территорию никого – ни родственников, ни братьев, ни сестер и прочих. Навести порядок, уволить всех оставшихся гвардейцев, похоронить мертвых и уложить в склеп семейство герцогов. Всем говорить, что замок и территория герцогства принадлежит императрице.
И вот наконец перед нами земли домена императора. Домен был самым большим в империи, и городов на его земле было побольше, а армия насчитывала более десяти тысяч воинов. По имперскому закону, в случае войны каждый из герцогов должен был поставить не менее трех тысяч полностью экипированных рекрутов. Пять герцогов отказались подчиняться захватившему трон узурпатору, с двоими из которых мы на днях столкнулись. Двое активно участвовали в заговоре, но на сегодняшний день после почти года войны между собой оба герцогства лежали в руинах.
А самый последний – герцог Тодор де Урбер – был и самым хитрым, да и поговаривали, что по богатству он не уступает императору. Урбер не участвовал ни в заговоре, ни в перевороте, но и заявления не подчиняться узурпатору от него не слышали.
Имперская армия уменьшилась наполовину, многие аристократы уходили со службы, и многие рядовые воины тоже. Кто-то просто дезертировал, кто-то уходил по окончании контракта, оплату урезали, да и ту задерживали по нескольку месяцев, кормежка была плохая. Просто, когда уходили дорожащие своей честью дворяне, на их место зачастую брали кого попало, а те в первую очередь старались набить свои карманы, понимая, что долго такое счастье не протянется.
Но все это будет предельно ясно, когда мы подойдем к Мальтиону, столице империи, а пока копыта лошадей и сапоги воинов трамбовали королевский тракт, с каждым шагом приближаясь к цели.
* * *– Тодор, Тодор, они скоро будут уже возле столицы. Что делать, что делать? – метался по кабинету императоров Эльрик.
– Я тебе говорил, что делать. Зачем ты полез с войной в Торвал?
– Этот Данис убил моего тестя, я должен был отомстить.
– Твой тесть держал его брата в темнице и пытался убить самого короля, и де Брюлот был в своем праве, а ты, я так понимаю, не очень-то любил своего тестя.
– Да, я его не любил, можно сказать я его ненавидел, но он был очень богат, а теперь все золото досталось этому королишке и ублюдку Зоргу.
– У тебя что, мало золота?
– Золота много не бывает, а еще я надеялся убить это ничтожество, которое вставало всегда у меня на пути, этого Алекса, как же я его ненавижу! Только благодаря ему жива это шлюха Алексия.
– Ну что, убил?
– Нет, нет и нет, он снова ускользнул! – орал, брызгая слюной, Эрлик. Урбер смотрел на него и видел перед собой по сути сумасшедшего человека, которому радужная пыльца уже иссушила мозг, а ведь его и было-то у самозваного императора немного.
– Кстати, по поводу золота, мне надо десять тысяч монет, ты ведь хочешь, чтобы мы разбили их армии, а наемники стоят денег, – проговорил герцог Тодор де Урбер.
– Тодор, ты не бросишь меня, ты придешь с армией? – канючил Эрлик.
– А зачем бы я тогда требовал денег? В течение двух дней я буду под стенами Мальтиона.
– Хорошо, хорошо, мой друг, лишь один ты мне предан, а я не забываю преданных людей… – Эрлик что-то быстро написал на листке бумаги и передал герцогу.
Тот, взглянув на лист, удивленно поднял бровь.
– Ваше императорское величество, вы очень щедры, благодарю вас, вы не пожалеете, – подойдя к двери кабинета, он позвал одного из гвардейцев охраны.
– Передай это моим людям, а они пусть идут к главному казначею, и не тяни, дорога каждая минута.
После чего он повернулся к Эрлику.
– Еще раз благодарю вас, ваше императорское величество, надо
