– Разумно. Как-то я не подумал.
– Условие второе. То, что вы собираетесь передавать, лучше передавать на уровне информации, а не материального тела.
– Это как?
– Хотите передать, например, деревянную палку через десять тысяч лет? Так она или сгниет, или сгорит за это время, а то и просто потеряется. Значит, передавать нужно не палку, а описание того, как она выглядит и как ее изготовить.
– Понятно.
– Третье условие. Рассчитывать на персонал неразумно. Они повымирают и деградируют. Нужно так рассредоточить передаваемую в будущее информацию, чтобы ее мог хранить без искажений любой дебил. А потом реципиент забирает эти кусочки у нескольких хранителей, собирает из них пазл, и информация словно возрождается.
– То есть, соблюдая эти три условия…
– Нет, Док, не три. Их больше. Сейчас озвучу вам четвертое. Как будут жить все эти тысячелетия те, кто хранит и поддерживает хаб? Кто будет их содержать и кормить?
– Ну, сами, наверное. Выращивать там будут всякие сельхозкультуры.
– Замечательно. А как неурожай? Куда бежать? Значит, нужно дать им в руки нечто такое, что будет их кормить, невзирая на погодные условия и проходящие века.
– Что?!
– Театр, куда можно постоянно продавать билеты, а на вырученные деньги поддерживать хаб и самим жить.
– Какой театр?
– Карго-культ, Док. Карго-культ. Все эти бордовые одеяния, песнопения, моления, артефакты на продажу. Все то, что можно вещать в мир с многозначительным выражением лица, исподволь обменивая на деньги. Такие вещи отлично продаются, Док. И именно они и позволяют существовать и самовоспроизводиться всей системе.
Под вечер у Дока разболелась голова. Он взглянул на карту в телефоне. Четыре с половиной тысячи метров над уровнем моря. Проходим перевал. Ничего особенного, обыкновенная симптоматика гипоксии. Выход один – меньше двигаться и привыкать. И тут, почти сразу, из краников в купе и в коридоре вагона раздалось шипение. Включили подачу кислорода. Головная боль быстро прошла. Дальше будет легче – Лхаса на высоте три шестьсот пятьдесят. Док поужинал в вагоне-ресторане и быстро заснул.
Очередь на паспортном контроле прошла быстро. Проверили бумажки, поставили штампы – режимная территория, выпустили в город. Док заселился в «Холидэй Инн Лхаса». Олаф предупреждал:
– Минимум сутки никакой активности – только есть и спать. Иначе потом у вас будут серьезные проблемы. Это пусть туристы носятся сломя голову. И постарайтесь не злоупотреблять выпивкой.
Вышел ненадолго в город. Ощущение в голове, как будто там пусто и звонко. Гипоксия. Нужно идти спать. Заснул.
Следующим вечером сел в такси, отдал бумажку. Ехали недолго. Уже стемнело. Длинная улица, одноэтажные каменные серые дома с обеих сторон. Оконца маленькие, как бойницы. В окнах темно. Ни души. Собаки только погавкивают по дворам. Над улицей густой запах дерьма – где-то, очевидно, прорвало канализацию. А может, они всегда здесь так живут.
Постучал в дверь. Открыла женщина, взяла протянутую бумажку, провела во внутренний двор. Здесь было светлее – на стенах два фонаря, дававшие мертвенно-бледный свет. В центре двора стол, возле него стулья и табуретки. На столе грязная клеенка. И тишина.
Ждать пришлось минут пять. Вышел парень лет двадцати пяти. Небольшого роста, одет в какие-то ветхие брюки и свитер со спущенными петлями резинки. Остановился под одним из светильников, посмотрел на Дока. Между ними было метров семь-восемь. Отдавайте медальон так, как я учил, вспомнились слова Олафа.
Док снял рюкзак, поставил на пол, прислонил к стене. Присел. Вынул из внутреннего кармана коробочку. Достал медальон. Подошел к парню на расстояние вытянутой руки. Зажал веревку медальона между двумя ладонями так, чтобы медальон оказался на уровне подбородка парня. Вытянул руки перед собой и замер. Парень поднял руки перед собой, завел ладони справа и слева от медальона. Свел ладони вместе. Медальон оказался между ними. Док отпустил веревочку. Под ногтями у парня была видна грязь.
Парень повернулся и молча ушел в дом. Док остался во дворе. Парень вернулся через десять минут, неся в руке заламинированный листок бумаги. Положил на стол перед Доком. На листе крупными печатными буквами было написано:
REMOVE ALL RINGS AND JEWELRY[55]
Док снял один перстень, с трудом, проворачивая на пальце, стянул второй. Полез за пазуху, достал и снял нательный крестик. Положил на листок с надписью.
Парень махнул – следуйте за мной – и пошел в дом. От большой полутемной комнаты отходил коридор с дверями по правую и левую сторону. Парень открыл одну из дверей справа, жестом пригласил зайти. В комнате стояли стул и низкий топчан, застеленный простыней. На топчане лежали одеяло из верблюжьей шерсти весьма несвежего вида и подушка-валик. Помещение выглядело грязным и неуютным, но не было никаких запахов – ни неприятных, ни приятных.
Парень показал жестами – снимите одежду, и указал на стул. Док разделся до трусов, положил одежду на стул. Парень показал – ложитесь на топчан. Док лег на спину. Парень развернул одеяло и укрыл Дока по грудь. Повернулся, вышел за дверь.
Док лежал на спине на жестком топчане под грязным одеялом в какой-то жопе мира, хрен знает где, в каких трущобах, и чего-то ждал.
Парень вернулся с пиалой. Жестами приказал сесть и выпить. Док сел, выпил. На вкус было похоже на лимонад. Парень взял его за плечи и на своих руках стал опускать на топчан. «Зачем, я что, сам не…» – удивился Док. И отключился.
В нос ударило нашатырем. Док открыл глаза. В комнате было ярко от солнечного света. Стоявший рядом парень закрывал склянку нашатыря с притертой пробкой. Док сбросил одеяло и сел на топчане, спустив ноги на пол. Парень достал из-под топчана утку и протянул Доку. Это было очень кстати. Еще бы полминуты, и сфинктер мочевого пузыря подвел бы его.
Парень принял утку из рук Дока. Док хотел было встать, но парень жестом остановил. Вынул из кармана штанов какой-то небольшой блестящий предмет, протянул. Док пригляделся – кусачки для ногтей. Недоуменно поднял взгляд на парня, но тот жестом указал Доку на кисти его рук. Док посмотрел. Ногти на руках стали длиннее на пять миллиметров, если не больше.
После стрижки ногтей парень позволил одеться и вывел Дока во внутренний двор. Док надел нательный крест, взял перстни. Надетые перстни свободно болтались на фалангах. Парень протянул Доку дымящуюся кружку – на этот раз без сюрпризов, горячее какао с сахаром. Док глотал какао, приходя в себя. Парень ушел в дом. Вернулся с деревянным ящичком, похожим на портфель-дипломат. Жестами показал – это ваше. Потыкал по своей ладони пальцем, будто набирал номер телефона, потом приложил к уху, затем убрал руку и поднял большой палец
