Марина Николаевна, почему всегда видела свою дочь беззащитной и еще, как бы это правильно сказать, ранимой что ли. А та на самом деле, просто уважала своих родителей и не создавала лишних проблем и была, на какую-то свою не очень большую часть сентиментальной. Вообщем, постоять за себя она могла, просто громко не афишировала это.
— Все хорошо, мам. Все хорошо, — папиными словами ответила Алина, полагая и надеясь, что ее сегодняшняя стрельба останется в тени разговора.
Тут в комнату вошел Алинин папа. И, перво-наперво узнал, как дела у жены и у дочки, а уж потом заговорил о повседневном и обыденном.
— Я парням показал, как баню топить. Надеюсь, они ее не спалят, — обратился Андрей Петрович с вопросом к дочери.
И совсем не понятно было, то ли шуткой сказал он, то ли действительно переживает за баню.
— Пап, я же говорю, я чисто случайно оказалась с ними вместе, — недовольно уставилась на него Алина.
— А я совсем забыла! — вдруг спохватилась Алинина мама, — надо что-нибудь приготовить.
— Мы уже поели. Не суетись мам, — и Алина по-детски посмотрела на маму.
— Еле уговорил Илью остаться на ночь. Упертый парень, — сказал Алинин папа.
— Ну, раз у нас сегодня гости и баня, то пойду, приготовлю чистое белье, — не унималась Марина Николаевна.
— Ну, маам, — капризно протянула Алина и медленно поплелась за ней следом.
Хорошо было этим вечером, уютно и спокойно. И наконец-то забравшись в свою постель, Алина уже не чувствовала ничего конкретного, определенного, все смешалось в один большой клубок, и выстрел, вспоминая который, она вздрагивала всем телом и от которого на короткое мгновенье приходил в ужас разум, и долгожданная встреча с родителями, и Илья, на которого она, кажется уже и не злилась, и Паша, утешавший ее, и даже Рекс, который прибежал счастливый и голодный к дому уже по темному и, наевшись хлеба с молоком и проглотив сосиску, тут же лег спать.
Алина очень устала, день выдался просто нереально бешенным и только-только успев прислониться щекой к подушке, она заснула и проснулась уже утром.
Родители Алины тоже устали и с удовольствием легли спать.
Пашка видел уже десятый сон. Пашка — молодец!
А у Ильи, сквозь сон, все еще возникали проблески мышления. Кроме всех проблем, ему почему-то было чрезвычайно важно, чтобы Алина простила его и как можно быстрее. И с глупой улыбкой на лице, хорошо, что все спали и не видели ее, он вспоминал, как нечаянно, не постучавшись, открыл дверь предбанника. Двери были хорошо смазаны и не выдали его. Алина стояла там, в легком облаке пара, перед зеркалом, с мокрыми волосами, которые прилипали к распаренному, горячему, чистому телу, спиной к нему и двери совершенно голая. Илье хватило сил тут же отвернуться, уйти за угол бани. Но, как ему виделось, он в ту секунду увидел в Алине идеал всей женской красоты, как-будто она была сосредоточением всего прекрасного на земле. И находясь в приятной дреме, он нисколечко не сомневался в правильности своих мыслей. А еще, потом, он весь оставшейся вечер смотрел на нее, украдкой, где-то в душе боясь ее отца — солидного, серьезного и к тому же крепкого телосложения, как-будто тот всю жизнь занимался в зале дяди и гадал, о чем она сейчас думает, что у нее творится внутри.
Утром раньше всех проснулись Алинины родители. Алина, Паша с Ильей встали поздно. Недосыпы и стресс отняли много сил у организма, который потребовал немедленного их восстановления.
Ехать решили после обеда, на деле же вышло, что выехали и вовсе под вечер. И Алина вместо того, чтобы отдохнуть дома, в располагающей к тому обстановке, тоже собиралась в дорогу. Глупо, конечно же! Но у нее в голове вертелся свой план, о котором она никому ничего не рассказывала. Одев старые джинсы, кроссовки, толстовку Алина была уже готова. На улице стояла комфортная погода, хотя к вечеру передавали дождь.
— А как же твои выходные? — спросил Илья, когда все пятеро стояли у машины.
— С работай надо разобраться, — коротко ответила Алина и, посмотрев на папу, спросила, — пап, а ведь твоя мама из Барских Полян?
Паша с Ильей переглянулись. Интересный поворот, весьма неожиданный.
— Да. А что? — удивился Андрей Петрович вопросу дочери.
— Да, ничего. Просто. Всегда забывая почему-то, — отмахнулась Алина от дальше возможного расспроса.
— Ну, мы поехали, — как можно более не навязчиво проговорил Паша.
Рекс, который несколько часов назад пропадал неизвестно где, прибежал довольный и счастливый (как же это он так узнавал, когда можно убегать, а когда нужно прибегать? Удивительная собака!) и Пашу здесь больше ничего не держало. Хотя, банька, природа… Эх, все же зацепила его деревня!
Алина обняла родителей и забрала из маминых рук сумку, собранную, так сказать в дорогу. Рюкзак со своими вещами она уже закинула в машину.
— Ну, пока, — покосившись на машину, сказала она.
Хотя какая-то ее часть упорно не хотела никуда ехать и так и норовила Алине навязать свою волю.
— Как только с делами разберусь, сразу же приеду, — пообещала Алина родителям.
— Счастливо! Удачной дороги! — наперебой желали Андрей Петрович и Марина Николаевна.
— До свидания! — попрощались с ними Илья и Паша.
И сев в машину, махая из открытого окна рукой Алина отправилась в обратную дорогу. Но уже она была бы не она, если бы просто вернулась к тете.
— Так, значит Барские Поляны вполне известное тебе место, — первым заговорил Паша.
Но этот вопрос волновал и Илью, но тот так и не решился его озвучить.
А Алина же тоже хотела завести этот разговор, только чуть позже. Сейчас было по ее соображениям еще рановато.
— Не совсем, — ответила она, — я ни разу там не была. Знаю только, что это где-то на севере области.
— А почему ты сразу не сказала, что знаешь про эту деревню?
— Да потому что я все время забываю ее название. Не запоминается оно у меня почему-то, — пояснила Алина.
— Слушай, а отец и тебя до охранки, где работал?
Паша хорошо умел думать и несоответствия или странности, в чем-либо находил быстро. Он не верил, что простой охранник, на территории дома которого лежал прострелянный человек, не вызвал в свой адрес никаких подозрений и лишних вопросов. И еще, почему же он решил отпустить второго, а не сдать его в полицию? Почему он решил избавиться от машины. И, в конце концов, почему Андрей Петрович так уверенно, нет, профессионально, со знанием дела, себя вел.
— В ФСБ. Он и научил меня стрелять, — уже вполне спокойно говорила об этом Алина.
Неужели я такая жестокая, мельком подумала она.
— А чего он в охранку перешел? — спросил Паша.
— Захотелось спокойной жизни, — философски, как показалось Илье, ответила Алина.
Но если честно сказать, то философии в ее словах было лишь несколько процентов.
— Тебя по какому адресу завести? —
