Сказ о том, как тяжела попаданская доля (СИ)

находкой. (К слову, «запихала» Эредина в бочку вообще-то Бьянка, сделав это в порядке шутки, но Роше от этого было ничуть не легче, и страсти к моральному самобичеванию в нем сей факт ничуть не умалял). Роше пытался как-то примирить себя сегодняшнего с тем, каким он был вчера вечером. Получалось плохо. И тогда отчаявшаяся логика Вернона сделала причудливый кульбит, направив мысли Роше к привычным и проверенным годами истокам большей части неприятностей, что происходили с ним в последнее время. Вернон вспомнил, с чего все началось и ему тут же стало ясно, кто виноват в его скверном состоянии. Конечно же Йорвет! Именно эту простую истину он и поведал только-только начавшему отходить от похмелья Талеру. Шпион обалдел. Он уже пришел в себя и хотел было возобновить прерванный вчера разговор с тем, чтобы дожать Роше и, возможно, уже сегодня двинуться в путь дабы прекратить бесполезные заседаловки с застольями и пустыми разговорами и заняться уже наконец выработкой реального плана действий по нейтрализации Эмгыра, а, может, уже и приступить к этим самым действиям. Однако Роше своим ответственным заявлением сбил Талеру все планы, так как тот понял: все, о чем они договорились вчера, забыто и похерено. Хуже того, по сравнению с вчерашним днем шпион откатился не то что на прежние позиции, а, можно сказать, ушел «в минус». Вчера Роше лишь злобно сверкал глазами при упоминании имени Йорвета, сегодня всего-то от намека на личность эльфа в них начинала плескаться чистая и незамутненная ненависть.

— Роше, ты чё истеришь-то, как капризная княжонка? Сон плохой приснился? Может, Радовид с Хенсельтом тебе чего в нем на ухи нашептали? Чё ты шипишь, как будто тебе этот эльф в жопу весь свой колчан стрел выпустил? — не выдержал наконец Талер.

— Да не понимаю я, что за необходимость такая корешиться с этим эльфом? Может, я чего в ваших этих шпионских играх недопонимаю, но объясни, чем Йорвет лучше того же Дийкстры? Почему ты уверен, что эта одноглазая шкура не сдаст нас так же, как и реданский кабан?

— А, так все ж таки в том, что Дийкстре доверять нельзя, ты со мной согласен, — Талер решил осторожно и потихоньку закреплять достигнутый вчера успех, начав с не столь принципиальных для Роше позиций.

— Согласен, — неохотно признал Роше. — Я в этих ваших шпионских играх не силен, поэтому, думаю, тебе виднее. Я, сидя в этих развалинах, белый свет-то вижу лишь во время вылазок для нападения на очередной нильфский лагерь. Мог что-то и упустить. Иное дело — ты. Вы с ним одной профессии. И пошиба одного. Только ты свой, а он — чужой. Вот в этом между вами для меня главная разница. Так что в отношении Дийкстры я твоему мнению полностью доверяю.

— А и хорошо, что доверяешь. Хоть в чем-то мы с тобой сошлись.

— Но это не повод совать мне в друганы чертова эльфа!

— Не в друганы, а всего лишь в союзники. Ты же не будешь спорить, что нам бы они не помешали. А, кроме Верхнего Аэдирна, больше желающих подписаться на это дело нет. Потому что, как ты и сам согласился, Редания нашим союзником уже не является.

— Тогда я спрошу тебя еще раз. Почему ты думаешь, что Йорвет будет лучше Дийкстры?

— Потому что Саскии не нужна наша страна. Она лишь хочет уберечь от Эмгыра свою.

— С чего такая уверенность?

— Ну хотя бы с того, что она не нападала на Каэдвен. А ведь могла бы. Каэдвен получил от нее пиздюлей еще в свои лучшие времена, когда Хенсельт был на троне. Я сомневаюсь, что в своем нынешнем разобранном состоянии они были бы для Саскии серьезными соперниками.

— Ну, может, эта Саския и неплоха, но все-таки она — не Радовид.

— Нет. Она гора-аздо лучше.

— Знаешь, Талер, честно говоря, то что ей удалось выстоять против Хенсельта со своей сборной армией, это еще ни о чем не говорит.

— Ей удалось, даже не применяя свой главный козырь.

— Не понял. У Саскии есть то, чего нет у Дийкстры?

— Несомненно.

— Я имею в виду подпольный цех по производству големов и общак новиградских боссов.

— У нее есть… она сама.

— Что?

— Ты знаешь, кто она на самом деле такая?

— В смысле?

— Она — дракон. Причем, не простой, а полиморфный. Ты представляешь, что такой воин способен противопоставить даже очень сильной армии, каковой несомненно является армия нильфов?

— Я… Блядь, Талер. Это серьезно. Я видел, что она натворила в Лок Муинне. Радовид пришел с солидным эскортом рыцарей ордена. Минута — и пепел, что от них остался, уже летал по амфитеатру. А потом, сделав лишь один кружок над трибунами, она выжгла там все дотла. А еще я помню, как при нашей первой встрече я чудом уцелел после контакта с ее изящной лапкой. Это было во время осады замка Ла Валеттов. Дракон опустился на мост в аккурат передо мной, Геральтом и Фольтестом. Я до сих пор помню свой феерический полет и удар о стену. Последнее, что я успел тогда увидеть, это как Геральт схватил Фольтеста буквально в охапку и понесся от дракона по мосту. Очень отчетливое воспоминание. У меня тогда еще мысль мелькнула, интересно, смогут они убежать или нет.

— Смочь-то они смогли…

— Возможно, я еще и поэтому поверил в то, что Геральт не убивал короля. У меня эта картина так перед глазами и стояла… А потом мрак. Когда я пришел в себя уже в лазарете и мне рассказали о том, что произошло за то время, пока я валялся без сознания, я прихуел. И это еще мягко сказано. А потом я понял, что надо вытаскивать Геральта из дерьма, в которое его кто-то окунул по самую макушку. И тогда он найдет мне убийцу.

— Да, вроде все это было год назад, а такое чувство, будто лет сто с того момента прошло, — задумчиво сказал Талер.

— И все, что тогда казалось таким важным и значительным, теперь не стоит ничего. Кстати, насчет дракона, — припомнил Роше. — Тогда в Лок Муинне у Геральта получилось как-то ее обуздать.

— Это ты к чему? — не понял Талер.

— К тому, что на дракона можно найти управу. Ведьмака, к примеру.

— Ну-у, учитывая, что тот ведьмак, о котором нам точно известно, что он смог справиться с драконом, держит нашу сторону, думаю, об этом волноваться нам не стоит.

— А откуда тебе известно, что Саския — дракон?

— Сорока, сука, свое дело знает. Носит на хвосте и носит.

— А Йорвет, интересно, в курсе?

— Думаю, что да. Он же врюхамши в эту Саскию по самое не могу.

— Хм, с этого долбогреба станется, — презрительно и даже несколько злорадно сощурился Роше. — Тогда вот еще что. Зачем, скажи ты мне, лютой драконице, которая может одну