— А откуда Эредин узнал обо всем этом? — спросила Лена.
— О чем именно? — решил уточнить Карантир.
— О планах Эмгыра, о ненависти к нему скеллигцев. Да о том, что и те, и другие вообще будут там, куда он прибудет по зову Цири.
— Магички dh'oine разболтали, — с нескрываемым презрением фыркнул Карантир. — Языки-то у них без костей, в бошках пустота, а самомнения — выше поехавших от старости да гламарии крыш. Вот и мнят себя великими интриганками. А на деле все их «хитрые замыслы» и «коварные ходы» белыми нитками шиты.
— Йеннифэр просила помощи у Францески и Иды, — сообразила Лена. — А они шпионили на вас!
— Во, ты и то враз сообразила, — похвалил Лену Имлерих. — А старая дура Филиппа, видимо, даже ни разу не задумалась над тем, зачем эльфкам нужна эта Ложа с ней во главе. Они-то, понятно, нуждались во Францеске, потому что та знала о Старшей Крови больше их всех вместе взятых.
— Только безвозмездно делиться своими знаниями с чародейками dh’oine Францеска не собиралась, — добавил Карантир. — Она использовала возможности Ложи, Филиппу и остальных чародеек, пока те в поте лица искали Цири. А вот когда бы нашли, тут дорожки эльфок с магичками dh’oine, разумеется, сразу бы и разошлись. Потому как на их честолюбивые, но дилетантские планы в отношении Гена Старшей Крови нашим дамам было попросту наплевать. В отличие от этих тщеславных сук, Францеске не застили глаза мировое господство и желание покомандовать, она об эльфах думала, как дать им возможность выжить.
— Думаете, Францеска смогла бы перехитрить Филиппу? — выразила сомнение Лена. — Совища тоже не вчера родилась, и в интригах достаточно поднаторела.
— Филиппе не довелось испытать и десятой доли того, что Францеске, — жестко сказал Карантир. — Годами греть жопу, сидя в советницах при короле и привычно от нефиг делать подинтриговывая соседей, ничем в принципе не рискуя, и вертеться как уж на сковородке между дхойнячьими корольками, блюдя свой интерес и выцарапывая у них уступку за уступкой, не открывая при этом истинных намерений — большая разница, не находишь?
— Куда Филиппе с Францеской тягаться, — добавил Имлерих. — Она даже собственного воспитанника, мальчишку раскусить и прологичить не смогла. Ей бы в курицу или гусыню перекидываться, а не в сову — это точнее ее суть бы отражало.
— Вопрос тогда возникает: если вы все заранее знали, все рассчитали и битва шла согласно вашему сценарию, почему же тогда проиграли? — не без ехидства заметила Лена.
— Почему это проиграли? — удивился Карантир. — Потеря лидера — не значит проигрыш в битве. Главное — результат. А мы его получили.
— Что? — несказанно изумилась Лена. — Фигу с маком вы получили, а не результат! Вы ж за Цири гонялись. Ну и где?
— Нам нужно было, чтобы Белый Хлад перестал угрожать нашему миру. Он больше и не угрожает, — заявил Карантир. — А каким образом достигнут нужный нам результат — это не принципиально.
— Ну вы вообще, непрошибаемые по ходу, — Лена покачала головой. — Для вас и черное — белое, если вам так хочется, и факты вы трактуете как вам удобно, и все косяки в свою же пользу оборачиваете, и поражение у вас уже вроде бы даже и победа.
— Ты же там не была, а я — был, — невозмутимо парировал Карантир. — Значит, мне лучше знать, кто выиграл, а кто проиграл.
— Тебя там убили, если ты забыл. Как и Эредина.
— А Эредин убил вождя островитян. А еще раньше чародейки убили королька южан-dh'oine. И что? — не сдавался Карантир.
— О! Им все-таки удалось, — услышав это, Лене вмиг расхотелось спорить о том, кто победил в битве на Ундвике. — А каким образом это произошло?
— О как ты сразу загорелась, — заметил Карантир. — У тебя к этому корольку особое отношение, личные счеты или, может, чувства?
— Так уж получилось, что этот королек интересен мне лишь потому, что он умер. И то не сам как таковой, а обстоятельства, его смерти способствующие и за нею последовавшие. Устроит тебя такой ответ?
— Хм, — Карантир пожал плечами. — Как я уже говорил, когда корабли стали трещать, зажатые во льдах, народ с них посыпался, как горох из лопнувшего стручка, вопя про нечестивое колдовство, подлых друидов, наславших стужу, и ледяных великанов. Из чего мы заключили, что южане были очень неплохо осведомлены о делах, творящихся на островах, а это, в свою очередь, лишний раз убеждало в том, что они точно прибыли сюда не только ради нас и под шумок надеялись оттяпать для себя еще и островок — этот забытый богами несчастный Ундвик. С одной стороны, это было разумным решением — остров после того, как там похозяйничал великан был пуст, поэтому занять его можно было свободно и практически без потерь. Но вот закрепиться там было бы намного труднее, потому что все пришлось бы начинать с нуля — великан разорил все подчистую. Допустим, разместиться они бы еще смогли, но вот как прокормить такую ораву? Да и самим не пойти на корм расплодившимся во множестве сиренам.
— Это как в Велене, — усмехнулся Имлерих. — Там он тоже навоевал, стал императором волков и леших и чё делать с такими подданными дальше — не знал. Поэтому и решил посадить Цирьку на трон — она, типа, ведьмачка, вот пусть и разбирается с ордой монстров на территориях, которыми его стараниями империя приросла. А еще пусть отвечает на неудобные вопросы, где с новых земель профит. А то что ж, воевали-воевали, кучу народа положили, подобрались до нитки, а в итоге — что?
— Ну да, по Велену ты у нас знаток, — с легкой ехидцей заметила Лена.
— Да, знаток, — совершенно серьезно кивнул Имлерих, не приняв сарказма собеседницы. — И поэтому совершенно авторитетно могу сказать: хозяином Велена Эмгыр не стал бы никогда. Ему бы просто жизни не хватило, чтобы дождаться качественных перемен. Он бы так и продолжал гробить там своих людей. Но этого добра у него, видать, перебор, так что не жалко.
— Dh’oine поэтому и воюют, — наставительно сказал Карантир. — Народу у них много, а места вечно мало. А война — что, двух зайцев убить можно: и территорию расширить, и народец проредить. Все равно бабы очень быстро еще нарожают.
— Странно слышать такое от тебя, — сказала Лена. — Уж Эредин-то ваш вроде тоже не из миротворцев. Или у вас на Тир на Лиа, как и в людских королевствах Неверленда, перенаселение?
— Белый Хлад у нас! — возмущенно парировал Карантир. — Уже хорошо так жопу подмораживал. Прямо вот реально-конкретно. Но Ауберону было наплевать — у него чемоданы на Авалон были собраны. А мой
