И я знаю, как это сделать.
========== Глава 8 ==========
Третий день подготовки к Играм рассчитан на индивидуальные тренировки, а на четвертый состоится интервью с Цезарем Фликерманом. Именно во время него необходимо заполучить спонсоров и поддержку. За завтраком я сообщаю, что сначала буду заниматься с Розали. Весь завтрак я, Лесли и трибуты проводим в тишине. Вчерашний скандал никто не забыл, и я по-прежнему зла.
В десять часов Лесли и Максвелл уходят в зал, а я вместе с Розали в свою комнату. Жестом показываю ей сесть на стул, а сама, закурив, запрыгиваю на подоконник.
— Ну что, Митчел, завтра важный-преважный день. Какой мы тебя подадим публике? Эгоистичной стервой, какой ты на самом деле являешься, или же придумаем что-нибудь менее отвратительное?
— Вам решать, мисс Дагер, — Розали отвечает с фальшиво-милой улыбкой.
— Надо же, какие перемены, — выпускаю дым в потолок. — Знаешь, как тебя видит простой зритель? Типичная убийца из Дистрикта-2, наверняка натренированная по самое не хочу. Ведет дружбу с профи, занимается, как все, наверное, чтобы не показывать свои настоящие навыки. И вот результаты индивидуальных показов - и полный провал. Зритель в шоке. Почему? Потому что для Дистрикта-2 подобное в новинку. И ты интересна всем, по крайней мере, поэтому. Понимаешь?
— Кажется, да, — кивает Розали.
— Это самое главное: заинтересовать толпу. Быть загадкой. Все ломают голову: то ли ты специально притворилась, то ли ты обычный трибут, как во всех остальных дистриктах. Этим нужно воспользоваться. Ты отлично умеешь врать и пудрить мозги, я убедилась на собственном опыте. Сделай так же с Цезарем и зрителями. Сможешь?
— Думаю, да.
— Порепетируем. Я буду тебе задавать каверзные вопросы, а ты постарайся набить себе цену.
Наше интервью длится полтора часа. Я была права: Розали умело скрывает правду. Даже отвечая на элементарные вопросы о семье, которой у нее нет, она умудряется обходить прямые ответы так, что кажется, на самом деле ее отец - президент Сноу. Я более чем довольна.
— Что ж, хорошо, — я спрыгиваю с подоконника и отодвигаю столик к окну. — У нас есть еще время, так что позанимаемся. Помнишь, что я говорила по поводу профи?
— Мы должны убить их сразу у Рога, — отвечает Розали и убирает стул к стене.
— Верно. А также дождаться, когда они отвлекутся и потеряют бдительность. Так будет проще. Но что, если они будут все время настороже? — я снимаю с себя жилет, расстегиваю пару пуговиц рубашки. — Придется бороться.
Розали оглядывает комнату.
— Мы собираемся тренироваться? Здесь?
— А что тебя смущает? — закатываю рукава.
— Мало места.
— А если и на арене будет так же? — парирую я. — Давай, небольшой поединок. Без оружия. Просто попробуй меня задеть.
Драться мне нравится определенно больше, чем брать интервью. Как выяснилось, у нас одинаковая манера боя, что в целом неудивительно: тренеры в Академии всегда делают на чем-то акценты, а Розали примерно такого же телосложения, какого была и я. Она виляет вокруг меня, пытаясь подобраться как можно ближе и ударить в область груди. Пару раз ей это почти удается.
— Давай, покажи мне всё, на что способна, меня можешь не стесняться, — я пытаюсь вывести ее из зоны комфорта. Розали начинается заводиться и проводить интересные, но для меня ожидаемые приемы. Наконец, мне это надоедает, и я неуловимым движением бью ее в горло, от чего она падает на пол.
— Ну вот и все. Ты свободна.
Розали, опираясь на стену, идет к выходу.
— Хороший удар, мисс Дагер, — хмуро говорит она и выходит из комнаты.
— Еще бы не хороший, — бормочу ей вслед.
В обед к нам приходят стилисты. Мы весело проводим время, я даже обмениваюсь парой фраз с ними. Еще больше мне поднимает настроение новость от Лесли: мой спонсор по-прежнему мне верен. Боги, какой прекрасный человек живет в этом гадюшнике.
После обеда начинается наше время с Максвеллом. Для него у меня заготовлена отдельная легенда.
— Как прошло занятие с Лесли? Не слишком она тебя замучила?
— Ужасно, — отвечает Максвелл. — Я устал сильнее чем на тренировках.
— Этикет — дело сложное, — улыбаюсь я. — Но сейчас не об этом. Нужно подготовить для тебя образ для интервью. Знаешь, что я заметила? Ты ведешь себя как обычный подросток. Хотя являешься обученным убийцей. Вот даже сейчас ты смущаешься.
Максвелл посмеивается и опускает глаза.
— В тебе нет самоуверенности и бравады, — говорю я. — А этого зрители не ждут от Дистрикта-2. Конечно у нас были сдержанные трибуты, такие как Курт Бонедз, но он вел себя отстраненно, практически не проявлял эмоций. А ты не такой. Мы сделаем вот что: на интервью общайся с Цезарем, как со мной. Тебе даже играть не нужно. Все точно поразятся твоему мягкому характеру.
— А Розали? Она какой будет? — спрашивает он.
— А какой обычно бывает.
— Ясно.
— Не думай о ней, — говорю я. — Давай порепетируем.
С Максвеллом действительно легко общаться. Он очень открытый и прямолинейный. Цезарь будет доволен. Я ловлю себя на мысли, что при других обстоятельствах, Максвелл мог бы стать для меня хорошим другом. Интересно, как его занесло в Академию…
После словесной разминки я предлагаю ему перейти к действиям. Мы сдвигаем мебель, чтобы было удобней.
— Приходилось бороться с «молниями»?
— Нет, только теорию слышал, — отвечает Йорк.
«Молниями» в Академии называют очень юрких и быстрых ребят, которые способны наносить точечные и стремительные удары. Почти все «молнии» являются девушками невысокого роста, выходцами из приюта. Там больше шансов остаться тощим и маленьким.
— Ты понимаешь, что Розали относится к «молниям»? Она опасна на средних дистанциях. Как я поняла, она предпочитает метать ножи, нежели напрямую убивать ими. В таком случае, самый верный способ борьбы с ней - это как можно скорее сократить дистанцию.
Последующие часы мы проводим в обучении. Йорк очень быстро освоил все приемы и в конце занятия не дал мне совершенно никаких возможностей для маневров.
Когда за парнем закрывается дверь, я без сил валюсь на кровать. Если бы сейчас я оказалась на арене, мне пришлось бы туго. Раздается стук в дверь.
— Открыто!
В комнату заходит Лесли с такой широкой улыбкой, что все так тщательно скрываемые ею морщинки становятся видны.
— Мирти, а тебе тут подарок.
— Что? — резко выпрямляюсь на кровати. — Какой? Кто принес?
— Это ты мне скажи, от кого он, — она садится на кровать и протягивает мне черную розу с запиской. Я тупо моргаю. — Я знаю, что тебе нравятся черные розы.
