Лилит, успевшая спуститься, падает на колени. Ее мачете весь в крови, волосы тоже. Она задирает голову к небу и вопит. В ее крике слышится неприкрытая боль потери. Джерри поворачивается к нам.
— Я убил его! Я убил Прекрасного ювелира!
— А что это все? — в недоумении спрашивает Лесли.
Я в полном шоке смотрю на облако дыма. Лестер Вильямс — самый опасный убийца Панема погиб в самом начале Игр. Это невозможно… Но вот дым немного рассеивается, и у меня округляются глаза.
Оттуда в разодранной одежде, весь залитый кровью выходит Лестер. Он идет так же прямо, руки ноги целы. Даже на полностью окровавленном лице я вижу его глаза. Они горят животной ничем не прикрытой злобой. Сейчас он выглядит ни как человек, а как разозленный зверь, готовый наброситься на любого. У меня стынет кровь в жилах, когда я вижу, как он проводит рукой по лицу, сдирая часть обвисшей кожи и скаля зубы: у него почти полностью ободралась щека. У меня звенит в ушах, и я не могу оторвать от него взгляд. Ноги как будто наполнились свинцом.
— Джерри, беги! — кричит Анхель. Джерри, который буквально недавно светился от счастья в панике пятится назад от разгневанного Лестера. Он пулей пролетает рядом со мной, за ним бегут все остальные, а я продолжаю стоять на месте.
Тут кто-то валит меня на землю, возвращая к реальности. Мужчина-трибут запрыгивает на меня с занесенным топором. Я что есть сил бью его кулаком несколько раз по лиц, скидываю с себя, но он не собирается отступать. Я не помню с какого он дистрикта, но в моем Отряде-15 его точно не было. Скорей всего, он из Седьмого. Между нами завязывается поединок. Он размахивает топором направо-налево. Уклоняясь, я покидаю навес и вновь оказываюсь под ливнем и молниями.
Глаза заливает вода, я на каком-то седьмом чувстве избегаю попаданий топором. В какой-то момент я запинаюсь о булыжник и в этот момент молния бьет меня прямо по кисти левой руки. Я кричу от вспышки дикой боли и сжимаюсь в комок. Мое тело вздрагивает, а рука нещадно горит и дрожит. Противник пользуется этим и вновь набрасывается на меня, но я опережаю его и сбивая с ног, вложив в удар всю силу.
— Мирта, лови!
Я едва успеваю повернуться на голос и в прыжке поймать то, что кинула мне Лесли. К моей радости это нож. Топор пролетает совсем рядом со мной. Противник склонился над землей и в этот момент я с криком втыкаю ему нож снизу-вверх под подбородок. Он завывает от боли, через его открытый рот я вижу окровавленное лезвие. Вынимаю нож и полосую его по шее. Несчастный падает на землю и больше не встает.
Я резко поднимаю голову: Лестера не видно. Перед глазами вновь стоит его изуродованное лицо и в панике бегу к Лесли. На бегу я чуть отталкиваю ее, чтобы бежать впереди. Животный страх и неизвестность несут меня вперед. Я уже не помню, как оказалась впереди Ангхеля и Джерри. Мы бежим по бесконечным узким, но освещенным коридорам, не разбирая дороги: только бы подальше от Рога и разъяренного Лестера. Не знаю сколько прошло времени, но за моей спиной уставшая донельзя Лесли из последних сил хрипит:
— Стойте, я больше не могу…
Я замедляю бег и сползаю по стене. Горло ужасно саднит, во рту все пересохло. Кое-как через кашель собираю слюну, сглатываю. Ужасно хочется пить. Смотрю на свою левую руку: она подрагивает, пальцы сами по себе гнуться. Снимаю с нее перчатку. Внешняя часть кисти покраснела и покрылась волдырями, кожа как будто бы горит. Я закрываю глаза и прислушиваюсь, нет ли за нами погони. Но кроме наших неистово бьющихся сердец и тяжелого дыхания ничего больше не слышно.
— Нам надо найти укрытие, — подает голос Анхель. Он откидывает мокрые волосы: на его лице синяки, а бровь и верхняя губа разбиты.
— Вот тут, кажется, что-то есть, — говорит Дед, щупая рукой стену. Он единственный, кто стоит на ногах.
И правда, рядом с ним есть какой-то проход. Я встаю и осторожно заглядываю внутрь. Маленькая комната, но вполне уместит нас пятерых. Никаких удобств, просто пустое помещение, заваленное мусором. Мы заходим внутрь, Лесли мешкает: пытается затолкать свое копье. Внутри дышать еще тяжелее чем снаружи. От наших ног встают клубы пыли. Дед отходит к стене и продолжает ее ощупывать. Джерри плюхается на пол, чем поднимает облако пыли, и аккуратно ставит рядом с собой чемоданы.
— Донес, — гордо произносит он и плашмя ложится на грязный пол.
— Что там? — спрашиваю я.
— Всякие запчасти, инструменты, — отвечает Джерри. — А что в вашем чемодане, я не знаю.
— Нашем? — я смотрю на небольшой кожаный кейс. На его бортах изображена римская цифра два. Открываю и обнаруживаю внутри с пятнадцать разных видов ножей, два кинжала, а также странные ремни с острыми шипами.
— О, это для меня, — Анхель забирает ремни и старательно обматывает ими руки.
— Что у тебя в сумке, Лесли? — спрашиваю я, когда ей все-таки удается зайти в комнату.
— Да так, предметы первой необходимости, — говорит она, усаживаясь на пол. — Туалетная бумага, просто бумага, простой карандаш, ручка, компас, нож — я тебе его кинула, он не самого отличного качества, ну да все равно помог — аптечка, спички и тому подобное.
— И ни у кого нет воды, — подвожу я итог и возвращаю Лесли окровавленный нож. Она берет его двумя пальцами, вытирает об одежду.
Я бросаю взгляд на свою руку: волдыри стали, кажется, еще больше, а пальцы то и дело сами по себе нервно сгибаются. Неплохое начало Игр, ничего не скажешь.
— Что у тебя с рукой? — взволновано спрашивает Лесли.
— Молния ударила. Странно, что я вообще еще жива после этого…
— Так, — Лесли начинает рыться в сумке.
— А ничего странного нет, — говорит Джерри. — Это так для красоты устроили и для лишнего пафоса. Это и не молния вовсе. Попади в тебя молния, да еще в такой ливень от тебя бы пожарилась. Не, это просто разряды тока в миллиамперах, и они не могут убить. Так только ожоги оставить, ну и судороги могут появиться, но они быстро проходят. Я знаю — меня сколько раз лупасило током.
— Нашла! — Лесли садится рядом со мной, осматривает рану. — Так, так… Электротравма. Приблизительно вторая степень. Так, сейчас мазью от ожогов помажу и должно за день-два все пройти. Надо еще таблетку выпить, да вот нечем.
