— Понимаю, — Кондратенко руки свидетельницы отпускать не спешил, да она и не препятствовала. — Но давайте сосредоточимся.
— Ага, — Ольга в последний раз шмыгнула носом. — В общем, так получилось, что последнюю неделю только я и Юрик Розенбаум здесь работаем. Вот мы и сменяем друг друга.
— А вы храбрая.
— Глупости, — вздохнула девушка, — я просто стормозила и не подсуетилась вовремя с больничным или отпуском. А владелец сейчас злой, сказал, если кто-то ещё «заболеет», уволит с волчьим билетом. Я бы с радостью свалила, но в чёрном списке оказаться совсем не хочется.
Дверь распахнулась, и в офис ввалилась зеленокожая орчиха. Судя по одеянию, игровой персонаж какой-то фэнтезийной вселенной. Оля вздрогнула, отпустила руки следователя и испуганно уставилась на незнакомку.
— Вот ты где, Владюша. А я тебя ищу по всей площади. Во френдзону-то занести друг друга забыли! — прорычала орчиха.
Ольга как-то странно пискнула и попыталась убежать.
— Не бойтесь, милая. Это моя, хм… коллега. Сотрудница агентства.
Влад постарался не показать своего удивления. Даже, можно сказать, шока. Он сначала думал, что Мэри в чужой оболочке будет выглядеть, как непись, то есть, слегка заторможено и не слишком естественно. Но сейчас перед ним стояла абсолютно живая девушка. Именно так выглядят персы людей. Если бы он не знал, что перед ним оболочка, в которой вместо человеческого сознания личность андроида, по сути, набор, пусть и сложных, но программ, он бы никогда не догадался об истине.
Мэри в виртуале выглядела гораздо живей, чем в реальности. До жути по-настоящему.
А робот (робот ли?) прошествовала к столу, бросила на него деревянный резной посох и улыбнулась, обнажив внушительные нижние клыки:
— Есть какие-то подвижки? Эта милая девушка может нам помочь?
— Не могу, — дрожащим голосом ответила Ольга, — я ничего не видела и не знаю. Всё очень быстро произошло, я вообще тогда с детьми возилась. Они так плакали, когда это началось, а один мальчик вообще… Ой, не могу вспоминать! — девушка закрыло лицо ладонями.
— А позвольте нам просмотреть записи, — Мэри кивнула на меню управления. — Я бы нашла место, откуда начался отсчёт смертей, на раз-два. Как два пальца, — тут она удивлённо посмотрела на Влада и медленно добавила: — Я в поиске вообще-то имба.
— Конечно. Сейчас дам вам допуск, включайте сами всё, что вам нужно.
— Влад, это что? Почему я это сказала? Что происходит?
— А я почём знаю. У тебя такое в первый раз?
— Ну да, я в виртуал отдельно от вместилища никогда не загружалась. Почему мне хочется этой девушке рассказать, как хорошо я умею собирать и анализировать информацию? С трудом сдерживаюсь.
— Без понятия, Мэри. Похоже, тебе хочется похвастаться.
— Чего мне хочется?!
— Давай позже разберёмся.
Пока шёл мысленный разговор, модератор активировала панель управления.
— Спасибо.
Орчиха подошла к меню, включила экран и занялась поисками.
Глава 43
Чуть позже Трофим планировал купить нормальное, не обременённое записывающими устройствами транспортное средство, а сегодня лететь на другой конец Мегаполиса в элитный торговый ангар не позволяло время. Поэтому парень воспользовался такси, зашёл в ближайший автосалон и купил первый попавшийся двухместный флаер.
Элис сидела на пассажирском сиденье, прижавшись лбом к стеклу — рассматривала проносящиеся внизу пейзажи. Что было понятно — раньше, если она и выбиралась из квартиры хозяина, то только в отключённом состоянии, и мир видела исключительно через экран визуализатора. Кондратенко приучил её изучать и анализировать любую доступную информацию, вот она и восполняла пробелы.
Трофим тоже глазел в окно — автопилот прекрасно справлялся с управлением, а город парень покидал редко. Если не считать короткого полёта к Карасёву, последний раз Горохов был «на природе» лет пять назад.
А посмотреть было на что. Летели вглубь материка, по направлению к Чангши, так что океан остался далеко за спиной. За стеной Мегаполиса сыщики сразу оказались над владениями семьи Пряхиных, которые достигли статуса оверов благодаря продаже овощей. Их теплицы высотой в два километра выглядели внушительно. Трофим знал, что внутри находятся вертикальные грядки, благодаря которым экономятся огромные площади. Как обеспечивалась подходящая для растений температура на такой высоте, парень понятия не имел. Как и другие жители Мегаполиса — Пряхины тщательно охраняли свои секреты.
Турели, густо стоявшие на крышах теплиц, взяли в прицел флаер молодого Горохова, едва машина оказалась над полями. И следили до тех пор, пока она не покинула территорию. Дальше путь лежал над озёрной местностью — большие и маленькие, круглые и вытянутые водоёмы, появившиеся в годы самого активного подтопления материка, сейчас, в январе, казались чёрными и безжизненными.
А потом пресная вода сменилась лесом. Именно в нём жили сектанты, среди которых, предположительно, могла находиться бывшая жена Семёна.
— Предлагаю не кружить слишком долго, а быстро приземлиться в указанной точке, — не отрывая взгляда от окна, сказала Элис, — судя по имеющейся у меня информации, Дети Земли очень не любят тех, кто летает над лесом.
Трофим прекратил пялиться в окно, сел вполоборота к андроиду и попросил:
— Расскажи про них, пока летим.
— У меня только общедоступная информация, — предупредила Элис.
Горохов усмехнулся — «общедоступная» в понятии робота — это и всевозможные официальные справки, и непроверенные рассказы блогеров и влогеров, и сплетни, распространяемые в сетях. А также двухстрочные заметки на стене объявлений, косвенные упоминания в каких-нибудь комментариях под новостями и архивы. Ни один человек, даже самый толковый аналитик, не смог бы так тщательно собрать крупицы информации и объединить их в единое целое.
— Меня устроит даже тот мизер, который ты нашла. Честно.
Элис, наконец, оторвалась от созерцания природы и улыбнулась:
— Организация «Дети Земли» появилась в две тысячи шестьдесят девятом году, за несколько лет до интересующих нас событий. Официально она считается религиозной, но это не подтверждено.
— Как так?
— Основатель секты — единственный оставшийся в живых овер из семьи Кштинских. В две тысячи шестьдесят восьмом году Кштинские подверглись атаке террористов, которые считали, что создаваемый ими графен и его производные должны быть достоянием народа и распространяться бесплатно.
— Это как? — удивился Трофим.
— На протяжении двадцатого-двадцать первого веков бытовало мнение, что кое-что имеет слишком большое значение для общества и поэтому должно принадлежать всем людям.
— Что за бред? — недоверчиво покачал головой Горохов. — Всем, значит, никому. У всего должен быть хозяин, который будет нести ответственность за то, чем обладает. Не спорю, что-то нужно распространять бесплатно, как, например, щавель Пряхиных или наше куриное мясо. Но ведь эти продукты всё равно наши, а не общие. Мы их дарим по собственному желанию. А могли бы и продавать за баллы, если бы захотели.
Элис согласно кивнула:
— Всё верно. Подобными фразами оперировали для того, чтобы бедными и не слишком образованными слоями населения было легче манипулировать. Но и тогда ресурсы
