Марцелл любил Мабель как родную мать.
Пока ее не разоблачили как шпионку «Авангарда».
Пока ее не выволокли из их крыла Большого дворца, не слушая громких воплей и обращенных к воспитаннику отчаянных просьб остановить их.
Пока Марцелл не узнал, что она изменница. Как и отец. С того дня, как ее забрали, Забытая Речь была забыта и Марцеллом. Мабель пропала, и слова и буквы понемногу уходили следом. Мальчику не с кем стало упражняться. Некому писать секретные записки. Некому было теперь оставлять ему подсказки, читая которые он обязательно находил в конце сюрприз.
Сейчас, сидя в холодном и темном коридоре Трюмов, держа на коленях отцовскую рубашку, Марцелл водил пальцем по стежкам и вспоминал то, что прочитала Алуэтт.
«Мой дорогой Марселло, Мабель в Монфере. Поезжай к ней».
Он склонился к рубахе, отчаянно пытаясь увидеть то, что видела таинственная девушка, найти смысл в петлях и черточках стежков. Некоторые буквы выглядели невероятно чужими. Память о них пряталась в недоступных уголках сознания. Но другие оказались удивительно знакомыми. И да, некоторые буквы вспомнились легко. «С» – полумесяц, «У» – глубокая долина, «М» – горные пики.
«„М“ – это Марцелл… и еще горы. Смотри, буква похожа на горные вершины».
Его ослабевшие руки крепче стиснули рубаху. Он так старался забыть – стереть все из памяти, – но воспоминания возвращались тайком, подкрадывались, подобно теням, которые не исчезают, даже если свет выключен.
Девушка, должно быть, ошиблась. Другого объяснения нет. Неправильно прочитала. Перепутала буквы. Мабель не в Монфере. Она на Бастилии. И Марцеллу никак нельзя к ней поехать. Из людей только осужденные попадают на спутник Латерры. Надзирают за тюрьмой дроиды, а за ними – комендант Галлан из своего безопасного кабинета в Ледоме.
Все это какое-то чудовищное недоразумение.
Марцелл, еще нетвердой рукой, поднял телеком и положил на колени.
«Новый поиск, – приказал он устройству. И после тихого гудка произнес имя, которое уже не думал когда-нибудь повторить: – Мабель Дюбуа».
«Запрос принят», – отозвался телеком, и по экрану снова закружились бессчетные лица.
Наконец колесо замедлило движение, и на этот раз Коммюнике выдало точное соответствие. Лицо гувернантки заполнило экран. Снимали Мабель явно в молодости – на фото она была точно такой, какой ее запомнил Марцелл. Гладкая кожа. Длинная шея. Мягкие каштановые кудри, окаймляющие лицо. Марцеллу пришлось отвести взгляд – даже сквозь пластик телекома он не решился взглянуть в ее любящие глаза.
«Мабель Дюбуа, – озвучил запись в досье телеком. – Третье сословие. Последний наниматель – генерал д’Бонфакон. Осуждена за измену Режиму в 498 году о. п. д. Заключенная номер 47161. Текущее местонахождение неизвестно».
Дыхание застряло в горле, словно его сжала чья-то сильная рука.
Как это «местонахождение неизвестно»? Не может быть. Мабель арестовали, вон и номер ей присвоили. Марцелл сам видел, как дроиды ее задержали.
«Марселло! Помоги! Пожалуйста, останови их!»
«Дополнительная информация, – распорядился Марцелл. – Фильтр: после ареста».
«Мабель Дюбуа, – снова заговорил телеком, – отбыла семь лет на Бастилии до побега, совершенного в шестом месяце 505 года о. п. д».
Бежала? В шестом месяце этого года? Почему же Марцелла не известили? Он вообще не знал, что с Бастилии возможно бежать.
Его мысли прервал звук шагов. Моргнув, юноша заглянул в глубину коридора, прищурился, высматривая, кто это приближается к нему из полутьмы.
Дроиды? Инспектор Лимьер?
А ведь у него отцовская роба!
Письмо.
От государственного изменника.
И об изменнице.
Скомкав рубаху, Марцелл запихнул ее обратно за пазуху. И заставил себя встать на ноги – он ведь как-никак будущий командор, а не простой слабак-мальчишка, – но едва разогнул колени, как боль в голове вновь запульсировала, а в глазах опять стало темнеть. Ему пришлось ухватиться за стену, чтобы не упасть.
И тут из-за поворота показалась маленькая фигурка. Марцелл облегченно выдохнул: это был не инспектор Лимьер – а некий мальчишка в не по росту большом черном плаще и штанах. Изодранная одежда держалась на каких-то заклепках и проволочках.
– Это ты? – Марцелл узнал мальчишку, которого видел сегодня в морге.
Тот подскочил к нему, и Марцелл инстинктивно вскинул руку, прикрывая скрытую под мундиром рубашку. Мальчишка нырнул ему под руку, поддержал, подставив свое плечо.
– Полегче, офицер, – проговорил он с памятной Марцеллу по моргу насмешкой. – По-моему, вы напрасно встали. Мы же не хотим растрепать вашу гладенькую прическу? Хотя, – фыркнул он, – мундир уже в таком виде, словно по нему bateau[16] проплыл.
Марцелл только теперь заметил, во что превратился его серебристый дождевик.
Снова подняв глаза, он наткнулся на насмешливый взгляд парнишки.
– Я… – начал оправдываться Марцелл. – Начался бунт. Мне швырнули в голову чем-то тяжелым.
– Ай-ай-ай, – фальшиво запричитал мальчишка, укладывая Марцелла на пол. – Какая неприятность! Что, и вправду зафинтилили чем-то твердым и тяжелым? Вроде лепешки?
Марцелл фыркнул. Он и рад был бы отшутиться, но отлившая от мозга кровь унесла с собой все слова. А глаза снова стали слипаться. Так и тянуло в сон.
– Эй, – встряхнул его мальчишка. – Тебе сейчас спать никак нельзя. Опасно.
– Засну – и ты меня ограбишь? – не слишком внятно выговорил Марцелл.
Мальчишка рассмеялся:
– Ну, это само собой. Но главное…
Свет!
Четыре полицейских дроида, вывернув из-за поворота, не дали договорить. Яркие вспышки их механических глаз мгновенно ослепили Марцелла.
На чумазом лице парнишки мелькнул страх. Он вскочил на ноги и хотел бежать, но куда там! Дроиды уже окружили его. Мальчик отбивался, отчаянно бросался на отлитые из пермастали тела механических полицейских, хотя с тем же успехом мог бы колотиться о стену.
– Ага, Тео Ренар, – произнес леденящий голос. Марцелл поднял глаза: к ним приближался инспектор Лимьер. – Тебя-то я и искал. Очень мило с твоей стороны так облегчить мне работу.
– Тео… – Повторяя имя, Марцелл отметил про себя, что оно как-то совершенно не подходит пареньку.
Из-под низко нависшего темного капюшона Марцелла резанули серые глаза мальчишки; сверкнул, обвиняя в предательстве, его взгляд.
– Это ты! – выкрикнул он. – Ты их прислал!
– Ч-что? – запнулся Марцелл, не понимая, в чем его обвиняют. Но ни возразить, ни обдумать, как можно вмешаться в происходящее, он не успел, потому что парализующий выстрел лучинета рябью пронзил воздух и нашел цель – левое колено парнишки. Падая наземь, мальчик – Тео – снова поймал взгляд Марцелла, и теперь в его глазах не было ничего, кроме ярости. Этот взгляд ударил его больнее, чем недавний пинок в живот.
– Подожди… – Марцелл наконец обрел голос и повернулся к инспектору. – Стойте. Почему вы так с ним обращаетесь?
– Это вас не касается, офицер, – отрезал Лимьер. – Это дело полиции.
– Полиция подчиняется Министерству, а значит, это мое дело.
Лимьер так и хлестнул Марцелла взглядом:
– Боюсь, что не в этот раз. – Щелкнув пальцами, он указал на мальчика, который пытался отползти в сторону.
Один из дроидов легко подхватил его и понес по коридору вслед за Лимьером. Тео не переставал отбиваться, лягая воздух одной ногой, в то
