– Даже не знаю, что и сказать, Ром… Кира всегда наоборот, опаздывает. Мы за час приезжаем, как правило, а потом – целый квест «успей на посадку».
– Вот и я не знаю, Палыч. Причем чем больше я думаю обо всем этом, тем меньше понимаю. Если хотели подставить меня, зачем подделывали Катин почерк? А если бы она свой почерк узнала? Тогда бы весь их план прахом. С учетом того, что шансов на попытки оправдаться у меня практически не было, логичнее было бы сразу подделать мой почерк. Хотя, где Вика и где логика…
– Я бы не узнала, – произнесла Катя глухо, уткнувшись Андрею в грудь. – Я когда все это читала, меньше всего о почерке думала. Мне очень стыдно, но я сразу подумала, что это Роман Дмитриевич написал. Раз Шура пакет принесла и обращение там «другу и президенту». Извините меня, пожалуйста.
– Не вопрос, Кать, я не в обиде, – легко откликнулся Малиновский. – Сочувствую, что вам пришлось такое читать. Палыч, ты сейчас соберись, перенеси все сегодняшние встречи на потом, и поезжайте с Катей куда-нибудь отдохнуть. Например, ко мне, там вас точно не потревожат. Нам сейчас главное не пороть горячку и понаблюдать за ситуацией. Думаю, Викуся как-то проколется. Многоходовки не ее стезя. А я понаблюдаю за Кирой. До связи, а то у меня уже смс-ка пришла, что баланс на мобильнике в ноль. Адьес.
Комментарий к Глава 4. Инструкция
Мне очень важен положительный фидбэк, поэтому я всегда с нетерпением жду ваших отзывов - именно они подталкивают меня к написанию того, что задумано. Для меня они гораздо важнее чем циферки “ждут продолжения”.
Огромное спасибо всем, кто исправляет опечатки в “публичной бете”!
========== Глава 5. Катя ==========
Сегодня утром она чувствовала себя самым счастливым человеком на свете. Андрею пришлось остаться в Москве, чтобы уладить дела с банком, поэтому Воропаева и Малиновский улетели без него. И Андрей был рад этому! Он был рад остаться с нею, а не лететь в романтичную Прагу вместе с Кирой Юрьевной, и Катя была счастлива.
А потом был этот дурацкий пакет со злой запиской, от которой все внутри леденело и словно отмирало. Было больно и очень горько, что она второй раз попалась на ту же самую удочку. Было больнее, чем когда она узнала об обмане Дениса. Гораздо больнее. Как бы ни хотелось посчитать все это глупой шуткой Малиновского, на шутку это похоже не было. Хотелось лечь на пол и умереть, потому что зачем жить, когда Андрей оказался ещё большим подлецом, чем Денис? Зачем?..
А потом он влетел в кабинет, весь светящийся от радости. Такой яркий и счастливый от того, что все идёт по его плану. Увидел ее, взволновался, словно она ему и вправду не безразлична. Хотя, если с ней что-то случится, у Зималетто будут проблемы, так что повод поволноваться у Андрея есть – не за неё он переживает, а всего лишь за бизнес. Как говорится, ничего личного… она попыталась отстраниться, когда Андрей приобнял ее, помогая сесть, но он не отпустил, наоборот, прижал крепче. Нужно было оттолкнуть его, вырваться, но сил не было, ни физических, ни моральных. Было так приятно чувствовать тепло его тела, ощущать биение его сердца. Можно даже представить себе на мгновение, что ничего не случилось, что она ничего не знает о лжи Андрея.
Когда он стал говорить, что все в записке неправда, Кате очень хотелось поверить ему. Слова были правильные, голос звучал искренне, но ведь и Денис тоже не выглядел лгуном, когда… Андрей сказал, что это может быть только идиотской шуткой и что он сам не понимает, почему Малиновский написал такое. Сказал и тут же позвонил Малиновскому. В Прагу. На мобильный. И голос Андрея при этом звучал искренне-возмущённо.
Кате до боли хотелось услышать от Малиновского, что тот так пошутил. Но даже на чёрный юмор эта записка не похожа, такая шутка это уж слишком – это даже Андрей признал! Может, Роман Дмитриевич принял какой-то наркотик и на него напало такое злое вдохновение. Говорят, золотая молодёжь какой только отравой не балуется… А она за все эти месяцы в Зималетто ни разу не видела, чтобы Малиновский был под кайфом. Под градусом – да, бывало, но он тогда всегда выглядел адекватным. И сегодня утром в его поведении не было ничего странного. Как же можно тогда оправдать эту инструкцию?!
Малиновский и не стал оправдываться. Когда он, вместо извинений, попытался обвинить ее, будто она рылась в его столе, Катя растерялась от неожиданности и даже стала оправдываться, что пакет ей принесла Шура. Он же вёл себя так, словно его на ровном месте обвиняют не пойми в чем и заставляют доказывать, что он не жираф. Катю оторопь брала от его поведения. Но Андрей его ничуть не поддерживал! Ничуть! Андрей вёл себя так, что с каждой минутой Катя все больше сомневалась, было ли в той писанине хоть слово, хоть капелька правды.
Малиновский не оправдывался, зато пытался доказать, что записку писал не он. Но кто тогда? Кто ещё такие детали мог узнать? А потом Андрей сказал, что узнал почерк. Обыскал свой стол и кинулся к ней в каморку, откуда вышел с ее дневником. Извинился, мол, случайно открыл, не подумал, что личное. А почерк совпал. Теперь ей и самой казалось странным, как она могла не понять этого, читая записку?! Настолько была потрясена содержанием, что даже на задумалась ни на секунду, кто именно может быть автором, сразу приписала авторство Малиновскому… Хорошо ещё ни Андрей, ни Роман Дмитриевич не обвинили ее саму в создании этой инструкции! Но Малиновский прав, автор записки вполне мог узнать о ситуации из ее личного дневника, и это страшно. Все документы по НикаМоде и реальные отчеты по Зималетто она либо хранила в электронном виде, либо прятала в сейф в кабинете Андрея, либо не выпускала из рук. А с дневником так глупо прокололась. Идиотка! Только она могла так бездарно подставить Андрея, талант разрушителя просто. Ему только этого удара в спину и не хватало! Было стыдно и тошно думать о том, что скорее всего Малиновский прав, и инструкция – дело рук Клочковой, а
