Обвисший на цепях Рахмат, вскоре пришел в себя, кусая губы от дикой боли. Оставленные хлыстом рубцы припухли и жестоко ныли, причиняя юноше неимоверные страдания.
Жрица, своей легкой, танцующей походкой, приблизилась к постанывающему от боли туранцу и поочередно вылила на него содержимое обеих пиал.
- В одной из этих чаш вода, в другой душистый, цветочный мед – любезно объяснила женщина непонятливому киммерийцу – Твой приятель мучиться будет очень долго. На это стоит посмотреть. Вначале придет боль, а затем наступит безумие. Я уже приказала распахнуть настежь двери.
- Шлюха! – сплюнул варвар, грозно сверкая глазами – Грязная, бесстыжая потаскуха! – Конан содрогнулся, но уступать колдунье пока не собирался. То, что она намеревалась сотворить с его другом, было не менее страшно, чем любая доугая пытка, если, ещё не хуже.
В воздухе послышалось жужжание первого насекомого, привлеченного душистым медовым запахом.
- Прости друг! – еле слышно шепнул киммериец – Клянусь копытами Нергала и чешуей Сета, да провалиться им вместе взятым, эта скверная баба за все заплатит!
Жирная навозная муха, зеленая и гнусная, поползла по телу, исхлестанному до крови. Вслед за ней появилась еще одна, еще и еще. Вскоре Рахмат был покрыт темной массой, деловито снующих насекомых, терзающих его и без того измученную плоть.
- Хватит! – громко воскликнул варвар, не в силах вынести полный немого упрека, взгляд самого удачливого вора Аграпура – Я согласен, проклятая ведьма, но клянусь Кромом, ты еще пожалеешь об этом.
Жрица снисходительно взглянула на Конана.
В глазах ее разгорались огоньки страсти.
Женщина щелкнула пальцами и рослые стражники, лоснящиеся от пота, бритоголовые и крепкорукие, начали освобождать северянина от тяжести железных оков.
Глава 13 Гость из Вендии.
Наряженная в пурпурное с золотом сари, напудренная и благоухающая тонкими восточными духами, раджасса
Вайнджара Марджена, величаво восседала на троне в форме лотоса, ожидая торжественного прибытия Ченгир-хана, личного посла Деви Юасмины, ее двоюродного брата.
В длинных золотых серьгах с гранатами, оттягивающих мочки ушей раджассы играли солнечные лучи, маленькая ножка, в мягких бархатных туфельках кокетливо выглядывала из под платья, позволяя любоваться изящной ступней самой красивой женщины княжества. И если там, в Айодии, столице Вендии, признанной красавицей считалась правительница Юасмина, то здесь, в Вайнджаре ею была Марджена.
Верховный дайом и две, уже немолодые прислужницы, неотлучно находились подле своей госпожи.
Самые знатные люди княжества, разодетые в тонкие шелка и муслин, обступили трон раджассы плотной стеной, перешептываясь и с нетерпением дожидаясь появления человека, который возможно, в скором времени мог бы стать их правителем, взамен безвременно покинувшего их Джафай-ирра.
Большинство представителей знати стремилось к союзу с могущественной Вендией, процветающей под властным правлением Юасмины, рассчитывая, что с признанием на княжеском троне Ченгир-хана, будет положен конец страшным ритуальным убийствам и таинственным исчезновениям людей, в основном, молодых, красивых девушек.
Некоторые, наименее прозорливые, считали, что не существует никаких файнагов, а просто шайка обнаглевших работорговцев похищает девиц и продает их далеко на север, пополняя гаремы туранских вельмож и иранистанских беев.
Ади-Басс и Рамасанти, каждый во главе своего собственного отряда, изредка перебрасывались короткими, отнюдь не дружелюбными взглядами.
Украшенный пышным плюмажем из роскошных страусиных перьев, головной убор кешанки возвышался над толпой тучных аристократов – мелких владетельных князьков, знатных кшатриев и самых высших представителей жречества, прибывших почтить своим вниманием знатного гостя из Северной Вендии.
Марджена заинтересованно наблюдала за пестрой, бурлящей толпой, наводнившей Тронную залу Лунного дворца. Вайомидис, скрывавший от прочих состояние здоровья прекрасной раджассы, постоянно находился подле нее.
Пока правительница вела себя благоразумно, не выказывая ни малейшего признака волнения. Ее ужасно забавляли золотые украшения, обсыпанные драгоценными камнями, а пурпур платья и затканная золотыми нитями накидка, прекрасно оттеняющая бледность ее атласной кожи, вызывали бурный восторг у этой, уже зрелой женщины.
С горечью в сердце, Верховный дайом наблюдал за тем, как самая знатная и благоразумная дама Вейнджана, словно малое дитя, бегает наперегонки со своими ручными гепардами и горстями запихивает сладости в карманы, а затем прячет их во всевозможные тайники, как это делают все дети в самом нежном возрасте. Все свои надежды Вайомидис возлагал на синеглазого наемника, варвара из далекой Киммерии. Только он мог вырвать юную княжну из рук безумных последователей Сигтоны и оградить княжество от чужеземной агрессии и гражданской войны.
Ради этого жрей Асуры был готов пожертвовать всеми драгоценностями княжеской сокровищницы.
Дворцовые трубы взвыли от восторга, громогласно извещая о прибытии долгожданного гостя.
Длинноногие скороходы, смуглые и бородатые, в темнозеленых одеяниях показались вдали и быстро пересекли площадь Звезды, поднялись по мраморным ступеням дворца, предупреждая появление посланника.
Вслед за ними показался отряд кшатриев, носящих цвета своего господина.
Воины в сиреневых камзолах и таких же шароварах, опоясанные алыми кушаками и в тюрбанах такого же цвета, мгновенно очистили дорогу от настырной и любопытной провинциальной знати. Обнажив кривые тувлары, они выстроились по всему пути следования своего господина, высокомерно поглядывая на угрюмых гвардейцев Ади-Басса, вооруженных прямыми, длинными копьями, на темнокожих наемниц Рамасанты и вероятно чувствовали себя, едва ли не хозяевами этого чудесного, похожего на дивный цветок, дворца.
Стайка миловидных девушек, в белоснежных газовых одеяниях, с большими корзинами в смуглых руках, впорхнула в толпу разодетой знати, разбрасывая вокруг сладости и гирлянды душистых цветов. Словно легкомысленные мотыльки с шелковыми крылышками, порхали они по обширной зале, принеся с собой во дворец ароматы роз и жасмина.
Низкорослые карлики в причудливых одеждах, не менее роскошных, чем наряды некоторых придворных раджассы, вбежали шутя и кувыркаясь, корча уморительные рожицы и громко смеясь. Они привели с собой массу разнообразных ручных животных на тонких серебряных цепочках и теперь, веселясь от всей души, сновали среди высокомерных кшатриев и их прекрасных жен, внося хаос и разброд в торжественную обстановку.
Ченгир-хан появился как-то неожиданно, просочившись на площадь Звезды незаметно, что было не свойственно персоне такого ранга. Двоюродный брат Деви Вендии, он считался весьма нежелательным гостем в ее пышной резиденции в Айодии, ибо Юасмина правила твердой рукой, не оставляя ему ни малейшей надежды получить трон в ближайшем будущем.
Однако, честолюбию знатного вендийца не было пределов. Своими бесконечными интригами он истощил терпение молодой правительницы и она, после того, как расстроился брак между Ченгир-ханом и иранистанской принцессой, желая навсегда отделаться от назойливого и опасного родственничка, отправила его послом в далекое и богатое
