Ястреб развернулся, наклоняясь ко мне. Мои нервы звенели от напряжения, и я инстинктивно вздрогнула.
Он нахмурился.
— Ты в порядке, Джекс? Там, в общежитии, я же не сделал тебе больно?
— Нет, но всё равно происходящее напрягало меня.
— Ты очень убедительно изображала испуг.
Я не хотела признаваться, что была и вправду жутко напугана, и ситуацией, и его поведением. Четыре сотни лет в роли легендарного Игрока-основателя сделали из Майкла гениального актёра.
Ястреб тяжело вздохнул.
— Ты была великолепна, а вот я провалил разговор с террористом. Мой подход изначально был неправильным. Террорист — не Маркус. Может, ему не хватает эмпатии и чувства вины, но им руководит желание убивать и разрушать.
Я всё ещё туго соображала. Но пришлось заставить себя отбросить страхи и включить мозг.
— Он назвал себя Жнецом. Это звучит как одержимость смертью и разрушением.
— Да, но он не откликнулся, когда я говорил о переживаниях, связанных с убийством. Ему было неинтересно, пока я не произнёс слово “честь”. Только тогда он снова заговорил, и его последние слова в точности объяснили, почему же был взорван Авалон.
Я процитировала последнюю фразу подрывника:
— “Миры Игры станут почитать меня и служить мне или будут уничтожены.”
Ястреб откинулся на спинку кресла.
— Мне следовало понять, что проблемы террориста и Маркуса разные. Игротехник не мог столетиями скрывать очарованность смертью и разрушениями, его бы разоблачили.
Он провёл рукой по волосам.
— Им движет нечто иное: огромное эго и жажда власти и славы. А это не надо было прятать. Всё население Игры знает, что среди Игроков-основателей полно раздутых эго. Могу представить, что Игротехники полагают, будто первые создатели Игры имеют полное право на некоторый эгоизм.
Я обдумала слова Майкла.
— Думаю, ты прав, что подрывник жаждет власти. Поэтому он и зазвал нас в общежитие для разговора. Хотел, чтобы мы вспомнили, как были маленькими детьми, к которым обращался всесильный супервайзер из Игры. Ты ничего такого не почувствовал, ведь Майкл никогда не жил в общежитии, но со мной сработало отлично.
— По поводу славы я тоже прав. Террорист был одним из первых дизайнеров Игры. Когда та открылась на коммерческих началах, он ожидал публичного признания, но Игровая компания приняла правило, что Игротехники должны оставаться анонимными. Четыре долгих столетия Жнец был лишён славы и почестей за свои достижения.
— Но у него оставалось признание других Игротехников.
— О да. — Ястреб сделал неопределённый жест. — Коллеги, скрывающиеся на задворках Игры, боготворят его, но огромное количество игроков даже не подозревает о его существовании. Террорист не желает просто смерти и разрушений. Для него это способ наказать игроков за игнорирование его собственных достижений.
Он помолчал.
— Думаю, он назвал себя Жнецом, потому что создал Игру, посеял зёрна, которые выросли в огромную вселенную, а теперь хочет собрать урожай.
— И зачем ему понадобилось столько ждать?
Ястреб пожал плечами.
— Понятия не имею. Наверное, что-то его взбесило. Как бы то ни было, Жнец начал борьбу за власть и славу и останавливаться не собирается. Я ожидаю, что он уничтожит по крайней мере ещё один мир Игры, чтобы продемонстрировать: ни одна из мер предосторожности против него не сработает. После этого он заговорит со всем населением Игры так же, как говорил с нами в общежитии. Все должны чтить его и служить ему, иначе он разрушит миры Игры.
Я уже открыла рот спросить, зачем Жнецу надо, чтобы миллиарды людей дрожали от страха, но снова закрыла его. Хулиганы, которые правили моим детским общежитием, любили терроризировать маленьких девочек. Жнец хотел того же, просто в гораздо большем масштабе.
В голосе Ястреба послышалась нотка отчаяния.
— И мы никак не можем остановить его. Наблюдение установит слежку за местом встречи, которое дал нам Жнец, они могут устроить засаду на его дроида, но я уверен, что Жнец сможет подделать идентификационный номер, когда будет управлять роботом из Игры. Мы ничего не узнаем о его настоящей личности, за исключением раздутого представления о собственной важности, а я думаю, что у многих первых дизайнеров есть проблемы с эго.
Я была сбита с толку.
— Разве мы не собираемся сами встретиться с Жнецом? Я думала, ты пытаешься стать его учеником.
— Это был мой план, но сейчас его невозможно осуществить, — ответил Ястреб. — Ты слышала, что сказал Жнец. Его ученик должен пожертвовать всем ради служения. Совершенно очевидно, что он имел в виду. Мой глупый поступок практически выставил тебя жертвой. Жнец хочет, чтобы я отвел тебя к месту встречи, и там он докажет свою власть над мной, заставив убить тебя.
Этого я не понимала. Нет, понимала, конечно, но часть меня отчаянно игнорировала это знание. Вот почему мне было так трудно думать после того, как Жнец произнёс «пожертвовать». Мой мозг отключился в целях самосохранения, потому что теперь, когда я начала размышлять, когда поняла, что мы обязаны выполнить требования Жнеца, если хотим его поймать, то могла сказать только одно.
Я перевела дух.
— Мы должны поймать Жнеца. И сделать для этого всё. Это просто статистика. На Авалоне погибло больше одиннадцати тысяч человек. Если Жнец уничтожит ещё один мир, снова погибнут тысячи. А в моём случае речь идёт лишь об одном человеке…
Я подумала, что говорю неестественно спокойно. И часть моего сознания действительно была неестественно спокойной. Та часть, что твердила, мол, всё это не по-настоящему, дурной сон. Но вот другая часть спокойной не была. Она орала, что я не хочу погибать героической жертвенной смертью.
Ястреб потёр лоб.
— Я не убью тебя, Джекс. Я довольно грешил, но убивать никого не собираюсь, а особенно тебя. Я много лет сражался на Боевой Арене в Средневековье и принимал награды весь в крови противников, но смерть и кровь не были настоящими. Убить тебя... Минутку!
Я знала, что мы подумали об одном и том же. Нам не нужна была моя смерть. Нам только нужно было убедить Жнеца, что Ястреб убил меня.
Ястреб снова схватил телефон.
— Наблюдение, нам нужно изобразить для Жнеца фальшивое убийство. Место встречи далеко, туда добираться часа два. Мы поедем на скоростном вагоне, чтобы сэкономить время, и где-то по пути вы должны помочь нам представить всё так, будто Джекс мертва. Понятия не имею, как это организовать, но…
Я выхватила у него телефон и затараторила:
— Гламурная тусовка проводила театральные вечеринки, на которых участники одеваются как игроки и ставят всякие знаменитые события. Год назад команда во главе с медицинским кадетом по имени Сокол Родригес
