Гоготнув, охальник подлил масла в огонь:
— Ребята, Алиска не замужем и у нее никого нет!
Прозвучал коллективный стон радости.
— С чего вдруг моя жена — свободная женщина?
От стужи в вопросе содрогнулась даже я.
Шахтеры застыли на местах.
Я обернулась. Нет, Маркус мне не пригрезился. Костюм стального цвета, светлые волосы зачесаны назад. Выражение лица суровое и тревожное. Моринес явно не в духе: серые, как небо перед грозой, глаза, стиснутые в жесткую линию губы. Интересно, если к ним прижаться в поцелуе, их обладатель быстро подобреет?..
Как Маркус нашел меня? Да еще так скоро? Происки Ктулху, не иначе.
Ладно, не важно. Мой леранец здесь, несмотря на послание, которое должно было оттолкнуть его.
— Ну, подруга, я так не играю, — разочарованно протянул Арк. — Хотел устроить твое личное счастье, а ты уже сама постаралась.
Спрыгнув с барного стула, он заявил нагло:
— Алиса — моя бывшая невеста и сейчас не чужой человек. Будешь обижать, придется ответить.
От неловкости я не знала, куда деть глаза. К чести Маркуса, он проигнорировал бесцеремонный выпад Арка.
Подав руку, леранец помог мне сойти с высокого стула и повел за дальний столик.
— Какого протуберанца ты мне написала? Да еще и сбежала?
Щеки мои ужасно горели.
— Повтори то, что написала, и вдумайся в значение фраз.
Вытащив из подставки салфетку, я стиснула ее и послушно произнесла слова, которые писала, вытирая слезы:
— «Отпуск у меня закончился. Спасибо за роскошный курортный роман».
Синие глаза Маркуса опасно почернели.
— Алиса, твой курортный роман будет продолжаться всю жизнь, — заявил он твердо, задевая в моей душе струну упрямства.
— А если я не хочу? Зачем ты соврал, что я твоя жена?
Маркус вытащил из моих стиснутых пальцев потрепанный жгут, получившийся из салфетки, и взял за руки.
— По древним обычаям, ты моя жена, осталось узаконить это документально. А хочешь ты или нет… Поздно врать. Была бы ты равнодушна, не переживала бы о моей политической карьере.
Я не поняла его умозаключений, но переспрашивать не стала.
— Алиса, я все знаю. Мать пришла ко мне с записью почти сразу после твоего отлета из особняка.
А вот это уже сверхлюбопытно, сложно устоять от расспросов.
— Зачем пришла? Решила сознаться в шантаже?
Маркус улыбнулся, оттаивая.
— Это была специфическая проверка. Если бы ты не любила, то отнеслась бы равнодушно к последствиям для моей карьеры политика. И осталась бы на Леране, а не сбежала.
Маркус держал мои ладони в своих, и его большие пальцы томительно-медленно выписывали круги на моей коже. Неповторимые ощущения.
— Как ты нашел меня? Помог начальник Службы безопасности Лерана, сдав имя моего отца?
— У Глотиса в сезон ливней ведро воды не выпросишь, — усмехнулся Маркус. — Я точно знал, что тебя зовут Алиса, ты с Земли, но росла на космической станции под названием «Гнездо». Не смотри на меня так, я запоминал все, что ты говорила. И отметил, что у тебя ласточки на чемодане. Во всем космосе есть лишь одна земная станция под названием «Ласточкино гнездо». Но об этом я узнал бы нескоро, если бы не отдел аналитиков корпорации. Бросив текущие проекты, сотрудники просчитывали варианты, куда ты могла направиться.
Какой ужас, сотни людей искали меня, вороша терабайты информации…
— Маркус, я не хочу, чтобы ты соединил свою судьбу с моей из-за падения в те пещеры. Это мезальянс: я не подхожу тебе, твоему древнему роду.
— Ты отлично вписываешься в нашу семейку авантюристов, — спокойно возразил Маркус. — И ты очень понравилась матери — она мечтает нарисовать тебя на фоне звездолета.
Угу, вероятно, на фоне разобранного погрузчика… на вечеринке она говорила о комбинезоне механика.
— Нет, нет, Маркус… Я очень ревнива.
— Прекрасно, я тоже.
Справа захохотали шахтеры во главе с Арком, заставив меня нервно дернуться. И я решилась рассказать правду — все равно самое страшное Маркус уже слышал от матери, точнее, от Эфриды.
— Нет, ты не понимаешь, я смертельно ревнива — сказалась кровь ульса, моего отца.
Несколько минут я рассказывала об измене жениха и о своем неприглядном поступке. Маркус не хотел впечатляться. Слушал внимательно, не ужасаясь моей несдержанности.
— Получается, Арк не пострадал, как заверил меня отец, — подытожила я. — Но, если я вернусь к тебе, Эфрида пустит сплетни, от которых придется долго отмываться. Твоя карьера пошатнется.
— Эфрида заключила сделку с моим адвокатом: она отдаст все носители информации, а я поспособствую, чтобы ей максимально смягчили приговор. Как видишь, моя карьера в безопасности. Но я готов уйти из политики, если потребуется, и сделаю это с радостью — заниматься восстановлением духовного наследия Лерана намного интереснее.
Маркус достал из кармана браслет Шадоры.
— Снова повторю: он твой. В моем роду его носят женщины вместо кольца, выходя в свет, но ты будешь надевать каждый день.
Каждый день таскать на себе голубые бриллианты?! Да к ним охрана в комплекте полагается! Нет, ни за что!
— С чего вдруг? Я слышала, браслет бесценен, не хочу!
Я тут же прикусила язык — получается, я словно уже согласилась выйти за Маркуса. Хотя нормального предложения так и не услышала. Тиранит бессовестно… и зажимает романтику.
— Это защита свыше, Алиса, которая тебе не помешает. «Стальной стриж» чудом не столкнулся с космическими мусорщиками.
В животе похолодело. Космические мусорщики — дерзкие банды ульсов, которые не брали пленных. Жестокие пираты даже по меркам своих родичей.
— Повезло, что за пару часов до вас прошел военный крейсер Содружества и зачистил территорию.
— И все же, Маркус, зачем я тебе? Вскоре ты можешь пожалеть. Я боюсь, что наши чувства скоротечны. Если бы не остров, ты бы и не взглянул на меня.
Маркус внезапно поднялся из-за стола, с лязгом отодвигая металлический стул.
Хорошо поставленным голосом, как будто с трибуны, леранец спокойно произнес:
— Уважаемые
