Осторожно открыв дверь с пожарной лестницы, мужчины разделились: Джеф пошел осматривать левую часть коридора, а Натан правую. Так они быстрее отыщут Генриэтту, если это уже не сделал убийца. Они шли и осторожно открывали каждую дверь, заглядывали в каждый кабинет, но везде было тихо, на этаже никого не было, во всех кабинетах был выключен свет.
Джеф и Натан сейчас благодарили Бога, что в коридоре был постелен ковер, который глушил их шаги. Здесь было с десяток кабинетов, два зала для презентаций, а так же подсобка для уборщиков. Детектив Конван дошел до этой самой подсобки, та была открыта. Заглянув внутрь, он не увидел тележки Генриэтты, значит, она всё ещё где-то здесь, на этаже.
Натан же осторожно подходил к женскому туалету, оттуда шел звук воды, похоже, кто-то включил все краны. Тихонько приоткрыв дверь, тот увидел тело, лежащее на полу.
— Джеф, она здесь! – закричал Натан.
Полицейский тут же побежал к агенту ФБР.
Натан убрал пистолет и подбежал к пострадавшей девушке, федерал увидел, что та лежала на животе, но всё ещё дергалась и прерывисто дышала. Она была жива! Только картину портила всё увеличивающаяся лужа крови около её головы. Перевернув Генриэтту на спину, агент Доу отшатнулся, у неё не было глаз, они были вырезаны, а горло перерезано от уха до уха.
— Джеф звони в скорую! – орал Натан.
Девушка хрипела, стараясь что-то сказать, федерал снял пиджак, сложил его и положил под голову Генриэтте, одновременно с этим он старался пережать рану, поскольку кровь хлестала из артерий, но не получалось, кровь не хотела останавливаться, он же успел перепачкать все руки.
— Ч… Чис… — тут захрипела девушка.
— Что? – не понимал Натан.
— Чис…тиль… щик… — по слогам сказала уборщица и затихла.
— Чёрт, Джеф! – орал агент ФБР.
Выбежав из помещения, он увидел, что детектив тоже лежит на полу, бросившись к коллеге, мужчина облегчённо вздохнул, полицейский был просто оглушен, только пистолета его не было.
Внезапно послушался дикий крик из другого конца коридора. Проклятье, убийца всё ещё здесь и он добрался до другой жертвы.
***
Заместитель директора Генри Олвер собирал свои вещи, он сегодня засиделся в зале для презентаций, поскольку очень долго общался с инвесторами. Сегодня эти трое были въедливей, чем обычно, и какая муха их укусила? Прибыли растут, клиент идёт, компания развивается, — в чем проблема? Нет, им подавай всё в процентном соотношении, полный анализ рынка. всё, конечно, было сделано и полный доклад готов, необходимые исследования проведены, но обычно никогда таких вопросов не было.
Генри подбадривал себя тем, что когда эти создания, которых он и его коллеги вызвали, выполнят свой план, можно будет не беспокоиться об этом, не надо будет бегать к этим толстосумам в моменты кризиса и клянчить у них деньги. Когда план удастся, то не нужно будет беспокоиться о деньгах, всё у них будет в достатке.
Собирая бумаги в свой портфель, он услышал как дверь отворилась, послышался звук колёсиков от тележки, похоже, Генриэтта закончила с уборкой. Затем дверь снова закрылась.
— Ты закончила? Я тоже. Сейчас пойдём. Не будем заставлять людей ждать! Меня сегодня эти три «денежных мешка» чуть до инфаркта не довели. Но ничего, когда у твоих покровителей всё получится, я славно заживу, – говорил тот, беря портфель и оборачиваясь лицом к уборщице.
Он так и застыл на месте, поскольку возле двери стояла совсем не Генриэтта. Это, несомненно, была девушка, одетая в легкое пальто с глубоким капюшоном, на руках у неё были черные перчатки без пальцев, на ногах одеты джинсы и высокие шнурованные сапоги на толстой подошве. Он уже начал справляться с оцепенением, когда из-под капюшона сверкнули зелёно-жёлтые глаза. Только тут он заметил, что дверь в зал перекрыта тележкой Генриэтты. Хоть сама эта тележка и весила мало и нагружена была достаточно легко, но её вполне можно использовать в качестве временной баррикады.
Портфель сам собой выпал из руки, Генри сразу понял, кто перед ним стоит, только боялся признаться в этом самому себе.
— Где Генриэтта? – спросил тот.
— Захлёбывается собственной кровью, — безразличный и абсолютно ледяной девичий голос пробрал, в буквальном смысле до костей. – Когда она умрёт, то отправиться восвояси. А у меня к тебе будет всего пара вопросов, Генри.
С этими словами она достала из-за пазухи кинжал, меняющий цвет с серого на чёрный. Парень кинулся к противоположной от двери стене, где была кнопка пожарной сигнализации, но он не успел до неё добежать. Его схватили за запястье и отбросили назад. Заместитель директора компании «Самсон» упал спиной на длинный стол, который оказался добротно сделан, поскольку не проломился под его весом.
Попытавшись хоть как-то приподняться, тот почувствовал как на него навалились сверху. Девушка села ему на грудь, коленями зафиксировав руки Генри. Парень начал сопротивляться, но тут кинжал вошёл ему точно в кисть руки, по самую рукоять, пробив стол насквозь.
Парень вскрикнул, поскольку рана в руке отозвалась не просто дикой болью, но он ещё заметил, что крови не было, зато вены под кожей окрасились в черный цвет и этот цвет стал распространяться по венам, причиняя невыносимую боль.
— У меня всего несколько вопросов, Генри, — говорила она неторопливо. – Я задам их тебе, а ты как хороший мальчик, на них ответишь. А если нет, то будешь умирать от яда четыре дня, испытывая при этом жуткие муки. Первый вопрос: скольких вы вызвали?
— Я не знаю, мы нашли этот ритуал случайно, когда он сработал, мы минуты две не могли придти в себя и только потом вспомнили, что проход нужно закрывать, — сквозь боль отвечал Генри.
Хоть парень и был балаболом и мог уболтать кого угодно, но был патологическим трусом и больше всего на свете он боялся боли и смерти, поэтому стал выкладывать всё на духу.
— Может, два десятка, может, больше, — скрипел зубами он, боль всё усиливалась сил терпеть её не оставалось.
— Кто ещё в этом замешан, кроме тебя? – медленно и чётко выговаривая слова, задала та свой вопрос.
— Тереза Милш, директор. Адам и Тони Медисон, — супруги, тоже работают в нашей компании!
— Молодец.
— А теперь отпусти меня! Я всё сказал! – взмолился Генри.
— А разве был такой уговор? – удивлённо пролепетала девушка.
Из-под рукава выскочило тонкое лезвие. Палач зафиксировала голову парню и сделала надрез чуть ниже линии волос и стала аккуратно вести по контуру лица.
Генри сразу понял, что она делает и заорал так, как только мог. Лезвие
