Неладное Беллатриса почувствовала, когда ей на глаза снова попалось семейное древо. Она весь день исследовала библиотеку, со смешками вспоминая вечные чертыхания Альбуса о мифическом лабиринте, когда наткнулась на художественный роман, отражающий события Второй магической войны. Ее интересовала исключительно история Беллатрисы Блэк, которая умерла спустя три года после окончания свержения Темного лорда. Вместе с романом волшебница планомерно перешла в зал, а затем застыла каменным истуканом у портрета этой женщины, внимательно вглядываясь в дату смерти. Три года. Ровесница отца. Вторая Магическая война закончилась в 1998 году, а Джеймс родился в 2004… Беллатриса моргнула, а потом и вовсе потерла глаза кулаками, однако издевательские буквы не исчезли, а стали лишь ярче. Она родилась в 2008 году, по данным этого мира на месяц раньше Тома и Лили. Мерлин! Какого дьявола?! Беллатриса, признаться честно, смутно помнила, как она с остервенением закатила рукав рубашки и немигающим взглядом уставилась на злорадно чернеющую метку. Решение найти единственную книгу о войнах Англии, которую невозможно было зачаровать, пришло как-то само собой. Возможно, если она раскроет парадокс этого измерения, то сможет попасть домой, туда, где она жила собственной жизнью, где она была уверена в следующем дне. Волшебница безумно скучала по всем. Даже по мистеру Малфою, от которого всегда пахло ненавистной больницей. Она еще ни разу не видела его в этом мире, собственно, как и отца. Сейчас Беллатриса была одна; она даже рассказать то толком никому не могла, какая трагедия случилась с ней. Наблюдая за своей семьей, она с обидой поняла, что они никогда не были так близки, как Поттеры, растущие под крылом отца.
— Папа, ребята, мистер Малфой, я так скучаю, — прошептала девушка и почти безнадежно уткнулась лицом в обложку книги. От нее приятно пахло пылью, легкая вибрация магии, которая скопилась в страницах, успокаивала расшатанные за этот месяц нервы. Наверное, впервые за все свои пятнадцать лет жизни девушка искренне жалела, что тьма внезапно задремала внутри нее. Проще было отвлекаться на обжигающую ненависть где-то в глубине души, чем жить чужой жизнью, даже не зная, а выжила ли истинная владелица этого тела?
— Давай, Трис! Соберись! Ты же, черт возьми, Поттер! А Поттеры всегда добиваются своего, — упрямо бормотала волшебница, педантично перелистывая страницы книги, готовая читать без устали хоть сутками напролет, лишь бы найти вещь, на которой завязан весь парадокс чуждого ей мира. Наконец глаза зацепились за вычурное название, ознаменовавшее начало Второй Магической войны. В глубине души Беллатриса надеялась, что осознание придет к ней быстро, почти так же, как приходило к миссис Грейнджер-Уизли, когда она решала сложные головоломки. Однако она никогда не была гениальной или даже выдающейся студенткой, поэтому сейчас ей как никогда нужна была чья-нибудь помощь. Девушка снова тяжко вздохнула и поправила сползающие с переносицы очки.
…Спустя четыре мучительных часа абсолютно безрезультатных поисков девушка услышала громкий крик Джинни, созывающий детей на уже привычное вечернее собрание у камина, с банановыми булочками и ароматным чаем. Белла досадливо скрипнула зубами, заложила место, на котором она остановилась, вороньим пером и, выходя из комнаты, набросила на вход еще одну дополнительную сеть. Так, на всякий случай. В конце концов, жизнь уже научила ее, что нужно быть готовой к любым неожиданностям. Мимо привычным шальным вихрем пронесся Джеймс, громко хохоча и пытаясь прямо на ходу наколдовать более менее приличный щит, потому как у раздраженного Альбуса рука была тяжелая, а магия чересчур строптивая. По стенке, короткими перебежками шел Том, чтобы старший брат ненароком не схватил его за воротник рубашки и не утянул за собой. Судя по приглушенному, но восторженному лепетанию, Лили убежала вперед всех — встречать Эдварда Люпина.
Волшебница как-то неопределенно покачала головой, а затем и вовсе запустила руку в свою спутанную гриву, ероша ее еще сильнее.
— Надо же… Папа делает так же, когда растерян или в недоумении, — тихонько, чуть шелестяще рассмеялись за спиной. Девушка едва заметно вздрогнула — Альбус всегда умел передвигаться бесшумно, словно сизая тень, сотканная из мрака. Порой, сталкиваясь с ним по ночам, Беллатриса испуганно отскакивала в сторону и шипела себе под нечленораздельные ругательства на парселтанге. Брат в ее мире скомкано извинялся и трепал ее по волосам, а здесь… Здесь Альбус застывал таким же изумленным изваянием и смотрел на нее если не с испугом, то с явным интересом точно.
— Ты идешь, Беллз? — проходя мимо, юноша слабо коснулся руки младшей сестры, внимательно посмотрел ей в глаза. Признаться честно, Поттер уже была готова снова защищаться от, якобы ненавязчивого вмешательства Альбуса в свою голову, но с неким удивлением обнаружила, что брат просто пытался что-то рассмотреть в ее черноте. — Что с тобой происходит в последнее время? Почему ты постоянно избегаешь меня? Я чем-то тебя обидел?
Беллатриса, словно находясь в каком-то трансе, наблюдала, как Альбус стремительно напирал на нее. Его глаза, всегда ясные и теплые, заволокла непонятная поволока; зрачки, казалось, затопили все радужку, оставляя узенький зеленый ободок по краю. Он
