— А чего заплаканная? — спрашивает Леся. — Ноготь сломала?
Пространство вокруг костра наполняется звонким пьяным смехом девушки. От этого смеха мне становится неприятно, будто надо мной зло и невпопад пошутили.
— К счастью, нет. — Парирую я, морщась.
— Расслабься, я же пошутила. Просто знаем мы таких. Тебе бы впору сидеть дома с родителями, да зубрить уроки и книжки читать. А ты тут. С нами. Вон, даже пиво пьешь. Подозрительно, пожалуй, — усмехаясь, щурится девушка, глядя мне в глаза. Я тут же отвожу взгляд в сторону: Леся права. Но мне не хочется раскрывать свои тайны незнакомым, хоть и милым людям.
Рядом со мной Никита продолжает курить, и при порыве ветра в мою сторону клубы дыма тут же начинают лезть мне в рот и нос, отчего я едва не кашляю, подавляя в себе желание попросить его затушить источник вреда для здоровья, но молчу.
— Ладно, не парься, Майя, — снова говорит Леся, протягивая мое имя. — Просто наслаждайся моментом. Здесь и сейчас. Оставь свои проблемы там, за пределами озера. И не порти нам карму. — Подмигивает девушка.
Я облегченно выдыхаю и мысленно улыбаюсь, радуясь, что скользкий момент пройден, и снова делаю пару глотков пива. Какой бы еще придумать эпитет, который точно описывал бы вкус напитка?
— А вы каждый вечер здесь собираетесь? — спрашиваю я, набравшись смелости и уверенности.
— Только когда хотим напиться, — усмехается Артем, шумно выдыхая воздух. Я даже вижу, как расширяются крылья его носа, как у дракона… или земляной ящерки.
— Не всегда, — заговаривает Кит, обращая свой взгляд на меня. — Собираемся мы часто, да. Тогда, когда нам это необходимо всем.
Пока парень говорит, я с любопытством разглядываю его. На нем поношенное темное пальто, которое вовсе не кажется плохим, такие же темные джинсы и старые кроссовки, на руках кожаные гловелетты-митенки. У Никиты темно-русые волосы, которые, пожалуй, не мешает подстричь, и которые сейчас слегка треплет непослушный ветер. Мне достаточно освещения от огня, чтобы заметить, что у парня зеленоватые дымчатые глаза, в которых отражается то самое пламя. Нос у Никиты с легкой, почти незаметной горбинкой, а губы упрямо поджаты. Острый подбородок усыпан небольшой, как это называют, трехдневной щетиной. Как только ветер в очередной раз ерошит его волосы, я замечаю, что на правом ухе сияет небольшое серебряное колечко.
Наверное, я слишком долго молчу, разглядывая парня, что он начинает улыбаться.
— Эй, — произносит он. — О чем задумалась?
Я пожимаю плечами, не зная, что сказать, и отвожу взгляд. Никита определенно симпатичный. Даже более чем.
— Все мы сидим здесь, потому что на это есть свои причины. — Задумчиво продолжает парень, все еще глядя на меня. — У каждого непростая судьба. Каждый имеет свои тайны.
От взгляда Никиты мне становится не по себе: настолько он пронзительный, что создается впечатление, будто он видит меня насквозь, со всеми моими мыслями и чувствами, не говоря уже о внутренних органах. Я поежилась, ощущая, что тепло огня будто перестало греть меня.
— Но главное то, что мы здесь. Нам хорошо.
Никита переводит взгляд на огонь и жаркие языки пламени с удвоенной силой начинают плясать в его дымчатых глазах. Со времени моего присутствия здесь он еще ни разу не притронулся к своему пиву, которое одиноко расположилось у его ног.
— С друзьями всегда хорошо, — повторяет он.
— Какой-то ты сентиментальный, — усмехается Медведь, потягивая жидкость из бутылки. — Раньше ты такого не говорил. Раньше либо "олухи", либо "кучка идиотов", но только не друзья.
Ребята смеются, и я непроизвольно начинаю улыбаться, вторя им. Чувствую, как мои щеки краснеют, обстановка разряжается. А, правда, здесь очень хорошо, что не хочется уходить и терять эти непринужденные и незнакомые чувства, поселившиеся внутри меня.
— Нельзя вам говорить приятных вещей, — Кит оборачивается к Мише и продолжает: — Иначе на шею сядете.
— У тебя слишком хрупкая шея, чтобы на нее садиться, — сонно протягивает Леся, приподнимаясь с плеча Медведя. — Хрусь — и нет Ветрова. Ветров по ветру.
Я громко смеюсь со слов Леси: до того они показались мне забавными.
— Я серьезно, он только с виду кажется сильным. На самом деле Кит тот еще дохляк. Это во всем одежда виновата. Напялит на себя кучу свитеров и — на тебе — мачо с мускулами. Но мы-то зна-а-ем правду.
— Не верь ей, она пьяна, — усмехается парень, подмигивая мне.
— Ну-ну, выпендривайся больше, Ветров. Меня ты обмануть не сможешь.
Я вижу, как Леся притворно зло щурится на парня, приподнимая на него указательный палец, и одновременно второй рукой тянется за пивом. Кажется, ее слова несут в себе двойной смысл, который я не смогла понять. Тут на ее лице появляется разочарование и я мигом отвлекаюсь от своих мыслей: Леся тряхнула темной бутылкой, которая оказалась совсем пустой.
— Мать вашу, мое пиво кончилось!
Глаза девушки расширяются от удивления и — ей богу — ужаса. В этот момент она похожа на маленького ребенка, у которого отобрали соску.
— Аллилуйя. — Подает голос Артем. — Ты такая хрупкая и мелкая, а пьешь больше всех нас вместе взятых.
— Заткнись, чертов скелетон, я не виновата, что я покрепче вас всех буду вместе взятых, — перекривливает девушка Артема, шаря у себя под ногами, очевидно, в поисках еще одной бутылки.
Артем выставляет вперед ладони, показывая тем самым, что он сдается: и правда, я бы тоже не стала спорить с девушкой, так как это, судя по всему, абсолютно бесполезно. С девушкой вообще спорить опасно, но если она еще и пьяна — пиши пропало.
— Боюсь, Леся, пиво кончилось. — Говорит Никита, не отрывая взгляда от костра.
Тут же отвлекаюсь от суетливых и неуклюжих движений девушки и гляжу на парня. Интересно, о чем он задумался? Что его беспокоит? И вообще, что у всех этих ребят случилось? Часто ли они выпивают? И еще сотня вопросов проносится в голове, ответы на которые, боюсь, сегодня мне уж точно не узнать.
Я снова украдкой оглядела каждого из них. Выражение задумчивости словно бы впечаталось в их лица, глаза, как след ботинка на не засохшем бетоне. Лишь у Леси совсем уж мутные глаза, бегающие туда-сюда, которые сейчас могут задумываться лишь о новой порции спиртного.
— Не правда, — шипит девушка на Никиту. — Вон, твое пиво. Ты почти не притронулся к нему. Отдай мне бутылку, мерзавец.
Леся тут же перекидывается через Мишу и меня к Никите, вернее, к его ноге, за которой стоит заветная бутылка. Я тут же охаю, так как случайно девушка заряжает мне локтем в живот. Глухая боль пронзает мое тело, отчего я непроизвольно морщусь, но уже через несколько мгновений чувствую, как неприятное ощущение проходит, дыхание восстанавливается, а вот раздражение остается.
— На свое пиво, — сдается Никита. — А то покалечишь сейчас кого-нибудь.
Девушка тут же хватает протянутую ей бутылку и небрежно впивается
