Вдруг справа мелькнула тень и бросилась под ноги клещу-переростку. Завязалась борьба. Это напоминало бой муравья и кошки, зато нашему неожиданному союзнику удалось отвлечь монстра от нас.
– Это же Граф! – воскликнул я. – Мой пес!
– Я же сказала, что он явится, когда потребуется помощь! – прокричала в ответ Адал. – Но твой пес тут не помощник. Он не сможет сдержать их. Даже этого.
Граф между тем метался под клещом, хватая его за ноги. Чудовище вертелось, втыкая острые конечности в землю, но никак не могло попасть в верткого пса. Но ведь рано или поздно ему это удастся!..
– Я мог бы попробовать создать танк, – неуверенно сказал я. – Им-то я управлять умею…
– А тебе не кажется, что монстры становятся все крупнее? – заметила Адал. – Ты думаешь, борьба с ними – единственно правильный выход?
– И что ты предлагаешь? Поговорить с ними о перемирии? – прокричал я, попутно пристрелив очередную чешуйчатую пакость, вынырнувшую из тумана и попытавшуюся цапнуть меня за ногу.
– Адал права, воевать с ними бесполезно, – раздался голос позади.
Мы обернулись. По тропинке к нам шел Петрович. Шел быстро, но так открыто, словно вокруг не творился весь этот хаос. «Быть может, оттого, что он – один из них? – вспомнил я. – Он ведь тоже ожившая фантазия!»
– Вот, выпей! – повелел он, сняв с пояса армейскую фляжку и протянув мне.
Я с сомнением взглянул на Адал.
– Да пей же, если хочешь жить! Скорее! – рявкнул Петрович, сунув горлышко к моим губам. – Это остановит чудовищ!
Я обстрелял выскочившего из тумана очередного монстра, затем схватил фляжку. Будь что будет… И, сделав несколько больших глотков, поморщился:
– На вкус – самогонка.
– Это и есть самогон, – ответил Петрович. – Но с кое-какими добавками. Мое собственное изобретение. Я и раньше угощал им солдат в караулах. Да и тебя тоже не раз, если помнишь. Это средство помогает успокоить разум и, пусть и на время, нейтрализует действие светлозана. Смотри сам!
Уж не знаю, чего Петрович туда подмешал, но по мозгам его пойло дало сразу и мощно – я едва не упал, так сильно закружилась голова. При этом внутри меня мгновенно возникло чувство какой-то непревзойденной уверенности и непобедимости. Думаю, это подействовал алкоголь. Неспроста говорят: пьяному море по колено. Тело мое словно покрылось непробиваемой броней, а мышцы налились небывалой силой, и мне вдруг захотелось крикнуть: «Ну, где же вы, гады! Давайте, попробуйте меня взять!» Да только чудовища больше не нападали. Я по-прежнему слышал, как они беснуются где-то неподалеку за пеленой тумана, но теперь эти звуки казались какими-то далекими, словно весь этот кошмар переместился в какую-то параллельную вселенную.
– А вот теперь можем поговорить, – сказал Петрович. – Опусти оружие.
Я не опустил. Продолжал настороженно водить стволом по сторонам. Мало ли что?
– Твое оружие здесь бесполезно. – Петрович положил ладонь на ствол автомата. – То, что ты убиваешь чудовищ, – такая же иллюзия, как и то, что они на тебя нападают. Тебе ведь уже не раз твердили: монстры – это ты сам, твои страхи. Ты воюешь сам с собой! Ты думаешь о монстрах и порождаешь монстров.
– Я и раньше встречал чудовищ из собственных кошмаров, – ответил я, все еще с опаской оглядываясь, – Но их никогда не было так много!
– Это сделал Фо. Скажем так, раньше в твой внутренний мир слегка приоткрылась дверь, и твои кошмары проникали сюда сквозь эту щель. Теперь же Фо распахнул ее полностью. И все, что таилось в тебе, хлынуло в реальный мир. Но Адал права: в этой битве тебе не выиграть. Ведь ты не можешь победить сам себя! Чем более изобретательным и сильным станет выдуманное тобой оружие, тем крупнее и ужаснее будут чудовища, тобой порожденные. Ведь и то и другое – твои собственные фантазии.
– Но что же мне делать? Не могу же я сейчас начать внушать себе, что чудовища не существуют! Я уже пытался – не вышло. Второй раз не стану. Да мне только глаза закрыть – и они мигом набросятся и порвут нас на куски…
– Согласен, – ответил Петрович, – ты не можешь контролировать свои эмоции, свой разум. А потому здесь тебе оставаться нельзя. Тебе нужно было послушать свою подружку, которая с самого начала советовала выбираться из тумана. Ты же решил поиграть в героя. Поиграл? Теперь довольно! Иди за мной!
Он пошел, но я не шелохнулся.
– Куда ты нас поведешь?
– Известно куда – туда, где безопасно.
– Или, как в прошлый раз, в очередной иллюзорный дом?
– О чем ты… – Петрович оглянулся и удивленно замер. В лицо ему смотрело дуло автомата.
– Олег, что ты делаешь? – поразилась Адал. – Он же нам помогает!
– Согласен, он зачем-то сдержал чудовищ. Но помогает ли? С чего мне ему доверять? Он такая же иллюзия, как и они. – Я кивнул в сторону, откуда из глубины тумана раздавались рычание и хрип. – Такое же чудовище!
– Туман порождает не только монстров, – сказала Адал. – Граф, твой пес, – он ведь тоже порождение фантазии!
– Мой пес – тоже монстр. Видела, как он рвет врагов на части? Просто это чудовище, которое воюет на моей стороне.
Адал опустила глаза.
– Пусть так. Но ведь и Петрович на нашей стороне!
– Да ну! Что-то я сомневаюсь. Он врал нам тогда – почему я должен верить ему сейчас? Быть может, он заодно с теми, кто ставит опыты над людьми!
– Я желаю тебе лишь добра, – заверил Петрович.
– Ага, недавно один полковник тоже так говорил. Все такие добренькие, как я погляжу! Тогда, добряк, может, расскажешь про те записи, что мы с Антоном нашли у тебя в доме?
– Какие еще записи? – удивился он.
– Не прикидывайся! Я сам читал твои бумаги – об экспериментах!
– Я объясню, – сказала Адал Петровичу. – Дело в том, что Олег с Антоном, когда ты их привел в бывший дом командира части, нашли там тетрадь с подробным описанием гибели их друзей. И они решили, что ты тоже замешан во всем этом. Но дело-то в том, Олег, – она повернулась ко мне, – что никаких записей там не было!
– Как это не было? – вскричал я. – Я же сам держал в руках тетрадку! В доме мы нашли кабинет. Там были книги, тетради с пометками, документы.
– Ты говоришь о тех самых руинах, где мы недавно были, так? Или я что-то путаю? – Адал улыбнулась. – Что-то я не припомню там никаких кабинетов.
– Но… – Я захлопал глазами, вспомнив развалины. Действительно, там ведь не было ни одной уцелевшей комнаты. – Откуда же тогда все это взялось?
– Да все оттуда же, откуда берется все остальное, – ответила она, легонько постучав пальцем по моему лбу. – Кабинета в доме не было, как не было и самого дома. В реальности руины оставались руинами! Все, что вы видели, – тоже плод вашей фантазии!
– Я не
