Все время, что мы шли, чудовища не приближались, но и не отставали. Видимо, они двигались следом на небольшом расстоянии, так как я слышал скрежет, шорохи, сопение и хрип.
– Я еще кое-что хотел спросить, – сказал я, стараясь не отставать от Петровича. – Что на самом деле случилось в той воинской части, где ты служил? Откуда взялись эти пыльные солдаты?
Петрович вопросительно взглянул на меня.
– Я прочел твой дневник. Нашел в кабинете полковника Светлова в бывшей санчасти.
– Вот оно что… – пробормотал он. – Ну, тогда ты наверняка помнишь, чем он закончился – последнюю запись. Я сказал одному из подопытных солдат…
– Русову.
– Да, ему… сказал, что утром придет некий Фо. Якобы туман – это живое существо и оно недовольно тем, что люди его используют. И этот самый Фо явится, чтобы покарать нечестивцев. Я надеялся, что эти несчастные солдаты призовут иллюзию, которая уничтожит все и всех и тем самым прекратит эти жуткие эксперименты. Но я и подумать не мог, к чему это приведет…
Петрович помолчал. Видимо, воспоминания причиняли ему боль. Он продолжал:
– Вскоре на рассвете солдаты повели себя странно: они все разом вышли из казармы и, не обращая внимания ни на какие команды, направились в сторону экспериментальной лаборатории – склада, как вы его называете. Их будто вела какая-то неведомая сила. В тот момент они, как никогда, походили на армию зомби. Те из офицеров, кто пытался силой остановить их, падали, держась за голову, испытывая страшную боль. Мы видели, как солдаты вошли в лабораторию и как закрылись за ними ворота. А к вечеру нахлынула волна тумана – и… появились монстры! Все произошло очень быстро. А потом туман ушел, словно его и не было, оставив истерзанные трупы и руины воинской части. В живых остался только, как недавно выяснилось, профессор Светлов. Ну и я. Да и то термин «в живых» ко мне вряд ли подходит. Ведь я тоже всего лишь порождение фантазии. Как ты правильно выразился, такой же монстр, созданный коллективным разумом этих несчастных. С тех пор так тут и живу, не в силах ни уйти отсюда, ни умереть – фантазию ведь нельзя убить, ее можно только забыть.
Рядом раздался треск. Я обстрелял выскочившую из тумана черную тварь.
– Зря я вспомнил о чудовищах, – встревожился Петрович. – Мысли о кошмарах их влекут, как мух дерьмо. Даже мой препарат уже не справляется с твоими эмоциями. Надо торопиться.
Когда впереди в тумане возникло нечто темное, я замер, вскинув автомат. Однако Петрович прошел мимо и уверенно зашагал к этой черноте. Я осторожно пошел следом и… вдруг понял, что это наш ГАЗ-66! Он стоял, съехав в кювет, растопырив открытые дверцы. Подбежав к машине, я заглянул в кабину – никого, затем в кузов – тоже пусто. Теперь я заметил, что повсюду виднеются следы борьбы, на темно-зеленом металле зияют вмятины и дыры, по брезенту тянутся пять длинных рваных борозд – следы когтей. Увидев на земле у колеса кровь, я отвернулся. Так вот почему мы не дождались смены!
– Выходит, они не доехали всего каких-то пары километров, – с горечью прошептал я и ударил кулаком по ободранному борту машины.
– Прекрати, слышишь? – Петрович схватил меня за плечи и встряхнул.
Он обвел взглядом туман, за пеленой которого раздавались треск, скрежет, рычание, шипение… Я тоже насторожился: мне показалось или звуки стали ближе?
– Садись в машину и поезжай. – Петрович подтолкнул меня к кабине. – Так ты быстрее выберешься из тумана.
– А разве он сможет? – удивилась Адал.
– Смогу! – уверенно сказал я, забираясь в салон. – Рука немного болит, но я в состоянии вести машину.
– Вообще-то, я не это имела в виду… – начала она.
– Он сможет! – твердо перебил Петрович. Потом повернулся ко мне: – На повороте в Красновку не сворачивай. Езжай сразу до Погорска. Там еще нет тумана. Надеюсь, и не будет. Ну, давай торопись!
Я повернул торчащий в замке зажигания ключ, и двигатель отозвался знакомым урчанием.
– Ну, чего ты ждешь? – крикнул я Адал. – Поехали!
Она замотала головой, попятилась.
– Я не могу!
– Что значит «не могу»? Ты что, остаешься? Без тебя я никуда не поеду!
– Ты должен. Если ты останешься – погибнешь. Но я с тобой поехать не могу.
– Но почему? Что тебя здесь держит?
Она быстро взглянула на Петровича и опустила голову.
– Он не знает, да? – сказал тот. – Ты не рассказала ему!
– Я не смогла!
– Не рассказала что? – Я заглушил двигатель, выбрался из машины. – Что еще вы от меня скрываете?
– Олег, ты просто многого обо мне не знаешь… – В ее больших голубых глазах появились растерянность и испуг.
– Так расскажи. Я весь внимание!
– Сейчас нет времени. Если действие вещества закончится…
Бесполезная увертка!
– Или рассказывай, или поехали! Я не двинусь с места, пока не узнаю правду!
– Бывает такая правда, что уж лучше и не знать. – По щекам ее побежали мокрые дорожки.
– И все же я предпочитаю ее услышать!
– Что ты хочешь от меня услышать? – в отчаянии вскричала Адал. – То, что создал и меня?
– Ой, только не говори, что ты тоже… – усмехнулся я. И вдруг ужасная догадка мелькнула в голове. Я даже побоялся произнести это вслух – слова застряли у меня в горле. Но Адал закончила за меня:
– Да, и я тоже!
– Нет! – Я мотнул головой. – Не может быть!
– Ты ведь догадывался об этом. Причем уже давно, – с горечью сказала она. – Просто боялся себе в этом признаться. Я эрв, Олег. Всего лишь плод твоей фантазии.
– Но… как такое возможно?
– Помнишь, Фо сказал, что туман может порождать не только монстров? Сказал тебе, что пример стоит совсем рядом. Он имел в виду меня! Ты давно влюблен в героиню романа Игоря Сорога, мечтал повстречать такую же Адал, как он описал. Так вот, туман воплотил твои желания в реальность. Я твоя иллюзия, ожившая мечта.
– Я не верю!
Конечно же, я лгал себе – я верил и прекрасно знал, что это так. Иначе как еще было объяснить все те странности в ее поведении: то, что она постоянно будто читала мои мысли, знала вещи, которые не мог знать ни один посторонний человек, вечно появлялась в самых неожиданных местах в моменты, когда мне грозила опасность. Она даже была в моем кошмаре, когда я лежал в отключке!
Я опустил автомат. Мысли в голове клубились подобно туману. Разум отказывался верить, но сердцем я чувствовал, что это и есть правда. Да я бы вышел один с голыми руками против всех чудовищ мира, лишь бы это оказалось обманом. Но обманом все это время была она! Тут повсюду сплошной обман, нет ничего настоящего!
– Олег! – Она взяла меня за руку, и я отпрянул
