– Поймешь потом, – нервно сказал Петрович, посмотрев по сторонам. – У нас мало времени. Действие препарата не безгранично.
– Так дай глотну еще! – Я вырвал из рук Петровича фляжку, приложился к горлышку и сказал: – А теперь говори!
Адал вздохнула.
– Хорошо, попробую объяснить. Возьмем книги. Задумайся, почему ты их увидел? Ты с детства увлекался психологией и парапсихологией, читал книжки по эзотерике. Подсознательно ты с самого начала понимал, что все происходящее так или иначе связано с человеческой психикой. Вот ты и нашел в кабинете кучу литературы на эти темы – тебе их подкинуло твое воображение. Рукописи, что вы обнаружили в кабинете, – это своего рода подсказки, которые давало тебе твое же подсознание. Вспомни, ты также нашел в тетрадях выдержки из Тибетской книги мертвых. Почему? Да потому, что именно в Книге мертвых ты когда-то вычитал о том, что фантазии способны оживать. «…Здесь тобой сотворенное способно растерзать тебя, во всей подробности жутких твоих чувств при этом…» Таким образом, твое подсознание давало тебе ответы на вопросы, которые ты искал.
– Предположим, что все так… Ну а записи с указанием точного времени смерти наших товарищей?
– Тут, думаю, также все объяснимо, – подумав, сказала она. – Во-первых, вы с Антоном с самого начала отнеслись к Петровичу с недоверием и подсознательно чувствовали, что его рассказ во многом ложь. Во-вторых, главной вашей целью оставалось одно – выжить, выбраться из тумана. Ваше пребывание в доме было лишь иллюзией безопасности. Сознание рисовало вам красивые картинки – окружающую обстановку, но подсознательно-то вы знали, что всего этого нет, что это иллюзия. Даже на карте, которую вы нашли, была подсказка – это место было обозначено как «иллюзорный дом». А потому, сами того не понимая, вы подсознательно стремились уйти оттуда, выбраться в более безопасное место. Но как заставить вас покинуть дом? Вот подсознание и подкинуло вам стимул – записи об убийствах ваших друзей. Кстати, именно там ты впервые увидел намек на эрвов, о которых читал в мифах питхов и в романах своего любимого писателя. Вспомни фразы: «эрвическая встреча», «эрвическое вмешательство»…
– Предположим, это так… Но что скажешь о карте, которая висела на стене? Она-то была настоящая, ведь мы именно по ней вышли к бывшей воинской части!
– Думаю, кто-то из вас, ты или Антон, а может, даже вы оба до этого где-нибудь в полку видели топографическую карту этой местности, в том числе и с изображением заброшенной воинской части. Вот ваше бессознательное и создало иллюзию – повесило ее на стену у вас перед носом, чтобы вы смогли найти выход из тумана. Так что, Олег, это вовсе не Петровича кабинет. Это ваше подсознание постоянно приходило к вам на помощь и давало подсказки.
Я призадумался, но автомат не опустил. В этом долбаном иллюзорном мире я уже окончательно запутался.
– Предположим, и это правда. Да только Петрович твой тоже не ангел! Взять тот разговор, когда мы с Антоном сидели на кухне, – вспомнил я. – Петрович, ты же врал нам все тогда про какие-то порталы и инопланетные зоопарки!
– Да, врал, – не стал отпираться тот. – Но что я мог вам сказать? Вот он я – придуманная кем-то ожившая фантазия? Вы бы просто решили, что я сумасшедший. А так как вы ждали хоть каких-то объяснений происходящего, пришлось импровизировать.
Я представил себе свою реакцию на подобное заявление. А ведь действительно: как бы мы с Антоном отреагировали, скажи он нам тогда правду?
– Те солдаты, у которых я угнал «дом на колесах», они тоже иллюзия?
– Я не знаю, кто они. Честно! – ответил Петрович. – Однако среди них я заметил одного знакомого мне человека.
«Полковника Светлова», – догадался я. И мне почему-то стало приятно от воспоминания, как я вышвырнул великого профессора из его собственной лаборатории.
– Полагаю, узнав о тумане, военные сразу сообразили, что причина в эксперименте, который они тут когда-то проводили. Вот они и прислали ученых разобраться. – Петрович снова тревожно оглянулся. – Надеюсь, вопросов больше нет? А теперь пойдем, не то будет поздно. Или оставайся и умри!
Он быстро зашагал к воротам. Я помедлил, но лишь мгновение, и заторопился следом. Я видел в тумане темные силуэты чудовищ, но, когда мы приближались, они отступали, давая нам дорогу. «Интересно, это правда действует зелье Петровича или, быть может, он просто убедил нас в том, что, выпив это, мы будем в безопасности, вот монстры и не напирают? – подумал я. – Впрочем, какая разница? Главное – работает!»
– А как же Граф? – Я остановился, вспомнив о собаке.
– Он же, как ты сам сказал, – всего лишь чудовище, – лукаво взглянула на меня Ад ал.
– Да, но он же мое чудовище!
– Не переживай. Твой верный пес не может погибнуть, пока жив ты, – сказала она. – Потому что живет в твоей памяти. Так что за него не беспокойся. Лучше подумай о себе.
Мы дошли до ворот периметра. Дальше вверх по сопке тянулась знакомая тропа, ведущая к караулке.
– Я бы повел другой дорогой, но так быстрее, – сказал Петрович. – К тому же от ворот начинается дорога, которая выведет к трассе. И еще… Когда будем около здания караулки, постарайся не думать о том, что там произошло. Твои воспоминания, связанные с этим местом, настолько сильны, что даже моему лекарству не сдержать такого негатива.
Я уверенно кивнул, и мы пошли дальше. Однако чем выше я взбирался по сопке, тем больше уверенность покидала меня и все сильнее колотилось сердце. Когда же из тумана показалась калитка, я невольно замер. Адал взяла мою вспотевшую ладонь, и я стиснул ее пальцы.
– Все в порядке, – пообещал я, глядя в ее синие, словно небо, глаза. И попытался улыбнуться. – Может, поцелуешь для храбрости?
– Поцелую, когда дойдем до трассы, – с улыбкой пообещала она. – Пусть тебе это будет стимулом. Думай об этом!
– Идет, – ответил я и распахнул калитку.
Легко сказать – «не вспоминай», когда каждый кирпич, каждая ступенька, каждая железка напоминает о том, что тут было! На асфальте все так же темнело бордовое пятно – место, где монстр растерзал начкара. Вон там, у крыльца, мы с Антоном сражались с гигантским пауком. Вон у того окошка стоял Сычев, после того как в него вселилась какая-то дрянь. Из выбитых окон караулки по туману расползался желтый свет – генератор по-прежнему работал, снабжая электричеством караулку и периметр постов. Обитая металлом дверь, сорванная, когда здание атаковала орда чудовищ, болталась на единственной петле. Справа от нее уцелела металлическая коробочка – точка связи собачки. Телефонная трубка висела на шнуре, и из нее, словно из потустороннего мира, каким теперь представлялось прошлое, тянулся электрический шум. И мне казалось, что на том конце провода кто-то вот-вот скажет: «Фо-о-о… бли-и-изкоо-о-о!..» Я отвернулся, прогоняя скверные
