Я ощущала себя Красавицей в замке Чудовища: вокруг красиво, нарядно и кушать подано, но в ожидании того самого скрытого и оттого еще более загадочного «но».
Наевшись, как говорится, с запасом, вдруг в следующий раз не скоро такое случится, я решилась пойти на разведку – проверить, что за третьей дверью. Откинула немного влажные волосы за спину, крылья втянула для удобства, одернула низ кофточки, безуспешно попытавшись натянуть ее на живот. И, глубоко вздохнув, представив себе, что там коридор, открыла третью дверь…
На этот раз я попала в гостиную, пожалуй. Просторную, роскошную, обставленную старинной мягкой мебелью, с гобеленами на стенах и цветами в высоких вазонах. Но рассмотреть детали интерьера в восточном стиле мне помешал мужчина, сидевший в кресле с высокой спинкой. Бордовая узорчатая ткань обивки резко контрастировала с пепельно-русыми волосами незнакомца и его бледной, можно сказать, благородной светлой кожей.
За моей спиной мягко щелкнула дверь в спальню, но я мысленно приказала себе стоять на месте и, стараясь делать это не слишком бесцеремонно, рассматривала мужчину, совершенно спокойно смотревшего на меня. Длинные волосы, словно стекали с его широких плеч свободной волной по рукам, по спине; узкое лицо, тонкие губы, прямой нос с широкими крыльями, которые трепетали, словно он жадно принюхивался. Особенно удивительны были глаза незнакомца – большие, более выпуклые, чем обычно у людей на Земле, но, благодаря немного раскосой форме и глубокому, насыщенному серому цвету, они делали его лицо не только экзотичным и ярким, а экзотично красивым.
Такой же необычной была его одежда, вернее роскошное многослойное одеяние из тонких дорогих тканей: своеобразный зеленый кафтан, отороченный серебристой вышивкой, с рукавами чуть ниже локтя и без воротника, а под кафтаном белая рубашка с длинными манжетами и высокой горловиной, застегнутыми на маленькие пуговицы-жемчужинки. Полы кафтана, схваченного на талии серебристым поясом, свободно расходились, открывая красиво драпировавшуюся рубашку длиной до самого пола. Я уловила какое-то движение у ковра и попыталась рассмотреть обувь, но заметила лишь, как что-то мелькнуло и исчезло под подолом.
Кроме необычных глаз, иных отличий от человека разумного у этого иномирца я не заметила. Но вот в памяти он никак не идентифицировался с какой-либо расой здесь, заставляя беспокоиться: мало ли как этот высокий, мускулистый, неземной красоты мачо взбрыкнуть может.
Наконец, дав достаточно времени себе и мне внимательно рассмотреть друг друга, незнакомец плавно поднялся и негромко прошелестел:
– Приветствую тебя, прекрасная шааза, в моем скромном доме!
Двигался он невероятно пластично: не наклоняясь вперед, поднялся из глубокого кресла, как сделал бы не каждый человек. Этот момент зацепил, добавив мне тревоги, но анализировать детали было некогда. Надо было срочно ответить на приветствие.
– Приветствую, уважаемый, – я не нашла в памяти другого обращения, тем более заговорил хозяин дома со мной на «международном» аяше, и сразу решила узнать, что за неизвестное слово прозвучало – оскорбляться или радоваться: – Шаазу? Ты уверен?
Кажется, на красивом лице незнакомца отразилось недоумение. В следующее мгновение он оказался рядом со мной и чересчур пафосно прошелестел:
– Белоснежные крылья не дадут даже сомнению закрасться у любого, кто знает про великих леаров не понаслышке!
Сверлил меня внимательным взглядом, но при этом руки не протягивал. Заметно держал дистанцию. Боится ледяной магии? Или проявляет вежливость? Почему бы не задать прямой вопрос или два:
– Чего ты хочешь от меня и почему я здесь?
– Я всего лишь твой спаситель, не более…
– Ты купил меня как вещь, хотя никто не смеет продавать без договора. На окнах охранка, которая лучше любых слов говорит, что я здесь не гостья, а пленница. На спасителя ты не слишком похож.
Пока я высказывала свои претензии и делилась наблюдениями очень вежливо, но твердо, в удивительно серых, необычных глазах «спасителя» разгорался интерес. Слишком горячий интерес, мужской, почти плотоядный. Вот и думай что хочешь, тем более сама убедилась: в этом мире все возможно, и какой-нибудь взбрыкнувший «богомол» вполне может сожрать недоделанную леару.
– Прошу прощения, сладчайшая, но мой поверенный совершенно случайно наткнулся на тебя на севере. Ему пришлось действовать по обстоятельствам, спешить, чтобы уведомить меня о том, что прекрасная леара попала в беду. Мне понадобилось время найти три тысячи литов, ведь на меньшую сумму…
– Полторы тысячи потратил ваш поверенный. Я не ошибаюсь, это Цирик? Да, и еще один лит в придачу! – сдала я проныру вашана.
Хозяин, которому я дорого обошлась, приподнял серые брови в неприятном удивлении, но быстро обратил эту информацию себе на пользу:
– Прекрасная леара стоит любых литов, ничего не жалко!
– Я свободная и совершенно бесценная, поскольку не имею цены! – не сдержала я злости.
Едва заметная тень скользнула по лицу незнакомца, прежде чем он мягко возразил:
– Каждый из нас, увы, имеет свою цену.
Я упрямо фыркнула:
– Тот, кто знает себе цену, явно привык ее называть!
Мужчина склонил голову к плечу, рассматривая меня сверху вниз, а я в очередной раз подивилась, насколько здесь высокие жители.
– Боюсь, как хозяин дома, я не проявил должного уважения к своей драгоценной гостье. – Он взмахнул рукой в направлении кресел, одно из которых занимал, и предложил: – Присаживайся. Может, освежающего вина?
Мы расположились в креслах, оба как на иголках, готовые вскочить немедленно.
– Нет, спасибо, я перекусила в спальне… – И смутилась, вспомнив, что и в чужой гардероб лазила без разрешения. – Очень благодарна тебе… э-э-э… за завтрак и одежду.
– Меня зовут Шедвик, – слегка склонил голову любезный хозяин дома, – родом я из Серого Подземья.
– Кайя, – я повторила его движение и осторожно уточнила: – Подземья?
Шедвик внимательно уставился на меня, как будто сканировал полыхающими серыми глазищами. Затем резко спросил:
– Откуда ты, Кайя? Из какого рода?
Врать бессмысленно, все равно нечего. Зато финт с амнезией во всех фильмах отлично срабатывал, может, и здесь попробовать?
– К сожалению, кроме имени я о себе ничего не помню. Меня нашли в горах квошики, а потом обманом продали аяшу. Я немного помню языки, еще кое-что, и, пожалуй, все…
Эта новость ошеломила Шедвика, причем, как мне показалось, кардинально изменила его планы в отношении моего пребывания здесь.
– Мне очень жаль, что тебя постигла большая беда. Я постараюсь стать тебе настоящим и самым преданным защитником, а не просто спасителем.
– Я…
Шедвик резко поднял руку, останавливая мою попытку напомнить, что я свободная:
– Да-да, я понимаю твои чувства и сомнения, Кайя. Уверяю, ты не пленница, а охранки на окнах от ворья и лиходеев снаружи. К сожалению, в наше время состоятельные миряне могут рассчитывать только на себя и лично заботятся о защите своих близких.
Я профессионально улыбнулась, показывая, что поверила, но напомнила:
– И все-таки зачем я тебе нужна?
Кажется, Шедвика отпустило: он заметно успокоился. Неужели полностью поверил?
