Оторвавшись от губ, не давая времени на передышку, Йорвет аккуратно отвернул лицо и прижался к шее, то осыпая ее нежными поцелуями, то едва больно покусывая. Мои руки против воли заскользили по крепкой спине, оглаживая каждый миллиметр кожи, проводя мягкими подушечками по застарелым и свежим шрамам, рисуя причудливый узор, дразня его.
Йорвет медленно начал расстегивать клетчатую рубашку, но запутался в пуговицах. С полу-различимым рыком оторвавшись от шеи, обеими руками эльф схватился за края ткани и с силой рванул их в разные стороны, сразу же стягивая пострадавшую одежду. Пуговицы разлетелись, как брызги, но никто не обратил на них внимания.
Я потянулась к застежке джинсов, намереваясь поскорее скинуть и их, но едва я чуть приспустила штаны к бедрам, Йорвет подхватил за попу и уверенно посадил на стол. Удобно устроившись между ног, эльф потянулся к плечу, приспуская бретельку лифчика, горячим языком проводя по ключице, оставляя обжигающий след на коже, поднимаясь по шее вверх, обратно к губам.
Обняв за талию, страстно прижимаясь горячим поцелуем, эльф нежно толкнул меня назад, роняя на спину и нависнув надо мной. Йорвет целовал губы, лицо, шею, грудь. Мои руки, вырисовывали узоры поверх его татуировок, поднимаясь по шее вверх, к волосам. Запустив руки в его черную, густую шевелюру, я вдруг на мгновение осознала, что так уже было и не раз. А потом скояʼтаэль делал какую-нибудь гадость или подлость, как настоящая сука.
— Что случилось? — эльф оторвался от моей кожи и приподнялся на руке, заглядывая в лицо.
— Все в порядке, я просто вспомнила кое-что, — я привстала, потянувшись руками к полотенцу, чтобы отцепить его. Йорвет намек понял.
Запуская руку в расстегнутые джинсы, минуя белье, эльф аккуратно провел пальцем по клитору, заставляя меня выгнуться от волны нахлынувшего удовольствия. Скояʼтаэль поймал мои губы, проскальзывая языком в рот, неспешно, тягуче, мучительно собственнически, выжигая клеймо. Я покрылась мурашками и отчаянно вцепилась в плечи ногтями, чувствуя, как командир медленно проводит пальцем по самому чувственному месту, наслаждаясь едва вырывающимися стонами.
Внизу живота возникала сладкая истома, от которой захотелось заметаться, дергаться, кусаться, до кости царапать спину эльфа, прижимаясь к нему, словно к спасительному чуду.
Если бы существовал прибор, измеряющий уровень сексуального желания, то сейчас его цифры бы нещадно зашкаливали, настолько сильно я хотела его, любила его, готова была отдать все за него. Резко дернувшись, я едва не ударилась затылком о стол, чужим, хриплым голосом прошептав:
— Vort**…
Такой призыв вскружил Йорвету голову, и он, не раздумывая, исполнил мою просьбу, рывком стянув джинсы вместе с бельем. Я заметалась по столешнице, почувствовав его член в себе, вцепившись в спину не хуже кошки. Йорвет не стал ждать, пока я успокоюсь, принялся двигаться, сначала медленно и аккуратно, затем все больше увеличивая темп. Едва не потеряв рассудок от охвативших ощущений, я подавалась бедрами вперед, стараясь попадать в его темп.
Я чувствовала, как эльф входит, как его член погружается на всю длину, приводя к состоянию эйфории, действуя не хуже наркотика.
Йорвет глухо рычал в губы между прерывистыми поцелуями, а пальцы впивались столешницу, оставляя на ней царапины. Мы двигались в унисон, наше дыхание было как одно, мы стали целым, а стол под нами жалобно вибрировал и скрипел. С моих приоткрытых губ вылетали стоны и вскрики.
Вдруг все миры, вся Вселенная, исчезли, а новое, пустое пространство занял один только Йорвет. Во всем мире существует сейчас только он один, и никого больше. Я ощущала, что эльф тоже теряет контроль, лихорадочно сбиваясь с темпа, а его толчки становятся беспорядочнее и сильнее.
Напряжение между нами нарастало и грозило уже разорваться. Ласка перетекла в грубый, почти дикий секс. Все неудовлетворенные желания, всё недосказанное обрело форму такой сильной, жесткой и сладострастной игры. Чувствуя, что еще немного, и мне совсем сорвет башню, я крепко обхватила Йорвета бедрами, прижалась со всей своей дури, вцепилась до синяков и крови в спину, и через миллисекунду волна непередаваемого чувства накрыла меня. Я ощущала, как сокращаются мышцы влагалища, как эльф продолжал двигаться во мне, порывисто, сильно, и опоздав с оргазмом ровно на несколько минут, он выгнулся и по инерции дернулся еще несколько раз. Его стоны, тихие, довольные звучали лучше любой музыки.
Йорвет прижимал меня к себе, тяжело дыша, полностью обессиленный, расслабленный, довольный и подозрительно спокойный. Я устроилась поудобнее, утопая в нем, наслаждаясь моментом. Я обожаю его объятия. Это мое самое любимое место во всей Вселенной.
Несмотря ни на что.
Комментарий к Глава 5. Те же грабли. NC-17.baitrs – Горечь
Vort – дальше
====== Глава 6. Другая реальность, космос, пустота. ======
К рваным ранам души,
Ты кота приложи ©
— Просыпайся, — грубо процедил Йорвет сквозь зубы, бесцеремонно тряся меня за плечо. — Тебе пора.
Я попыталась открыть глаза, но тут же оказалась в тотальной темноте – сверху на мою бедовую голову опустилась гора одежды, разбросанная во ночном пылу страсти. Понимая, что от вчерашнего «хорошего отношения» не осталось и следа, я мрачно покосилась на Йорвета. Эльф стоял в проходе, сложив руки на груди, и смотрел на меня с выражением лица, объясняющее ситуацию лучше любых слов.
— Если ты надеешься на утренний поцелуй, то обещаю: уберешься от сюда за десять минут, и я, может, как-нибудь, пожму тебе руку, — заявил скояʼтаэль нагло. — Впрочем, Мирра обожает сплетни. А придет она минут через двадцать, и если ты любишь, когда весь город обмусоливает твою персону… – он замолчал, неоконченная фраза повисла в воздухе звоном самодовольства.
— Выйди, — потребовала я, собрав в кулак всю себя, по крупицам, по делалькам. Рывком садясь на кровати, прикрывая грудь одеялом, я постаралась кинуть через комнату взгляд злобы, но выдавила что-то вроде детской сердитости и, понимая это, тут же залилась краской. Эльф прыснул, но все же, надо отдать ему должное, покинул помещение с гордо поднятой головой. Мы с котом, который уютно пристроился в ногах и только что мило спал, остались в одиночестве и переглянулись.
- Кажется, я еще не успела вступить в новый день, а судьба уже вновь дала мне по лицу, – пожаловалась я Ланселапу. Кот муркнул и печально опустил голову, удобнее устраиваясь обратно ко сну. Я мрачно покосилась в окно: на улице капал мелкий, противный дождик, день был однозначно серым и не сулил ничего хорошего, как, впрочем, и всё мое существование в этом мире. Вылезать из-под теплого одеяла не хотелось, комната была наполнена утренней прохладой, а печь еще не затоплена, но выбора всё равно не было.
Йорвет так громко гремел посудой на
