Император, невысокий, коренастый мужчина напряг миндалевидные, темные глаза, вглядываясь в узор тычинок, а широкие ноздри раздулись, вдыхая аромат осенних бархатцев. Затронутые сединой черные волосы, зачесанные назад, обрамляла, проходя и по высокому лбу, неброская полоска серебра, единственное, что выделяло его из свиты, своими нарядами навевавшей мысли о слете любителей готической субкультуры. Впрочем, казалось, что Император их просто не замечает. Его спутники, четверо мужчин разного возраста, что-то обсуждали на нильфгаардском наречии, практически без эмоций, строго соблюдая регламент и очередность разговора. Йеннифер тоже была с ними, но помалкивала, что, признаться, ей крайне шло. Увлекшись разговором, вся толпа, демонстративно не обращала внимания на приближающуюся процессию имени меня, что неистово разозлило и оскорбило мою особу. Я даже на секунду перестала их бояться: Тоже мне, цирк и клоуны в чёрных костюмах: «Смотрите, мы заняты важными делами и не замечаем вашего присутствия. Вы можете первыми поздороваться и раскланяться нам, но не факт, что мы вас увидим. Поэтому, для верности, лучше пнуть нам по высокородным задницам».
— Геральт, скажи, а какому богу они поклоняются? Ну, или в чём суть их религии, лучше так, — спокойно спросила я, останавливаясь на полпути. Нет, разумеется, я знала ответ, но их пафос и демонстрация своего превосходства здорово меня разозлили и я почти физически ощущала желание их осадить.
— Преимущественно, нильфгаардцы верят в Великое Солнце, — ответил Геральт, также останавливаясь и поворачиваясь ко мне. Церемониймейстер кашлянул, пытаясь призвать нас продолжить путь, но ведьмак его проигнорировал. — Они считают, что всё живое на земле появилось благодаря Солнцу.
— Не так уж они и не правы, — ухмыльнулась я. — Фотосинтез без солнечной энергии не возможен. Но одного солнца маловато. Надо ещё воду, кислород и углекислый газ, как минимум. Какая-то странная выборка у этих ребят.
— Ну, я в такие дебри влезать не собираюсь, — вздохнул друг. — Помню только, что Солнце считается и родоначальником мужского начала, а потому и главенствуют у них всегда мужчины, — видимо, укол был в сторону Йеннифер, но чародейка умело держала себя в руках и продолжала демонстрировать временную глухоту, поразившую её за пару минут до нашего прихода.
— Какая дурь! — почти искренне всплеснула я руками. — Мужчину сочли умнее женщины! Кошмар! Как славно, что я не подвержена влиянию религий!
— Правда? — удивился Геральт театрально. — Ты атеистка?
— Разумеется! Это право гарантировано мне конституцией моей Родины. Там так и написано: «Каждый имеет право на образование». Ну, что поделать, что поделать? — продолжала я ломать комедию. — Дикие варвары! Даже эта имперьишка лишь недавно познала, что такое цивилизация и государственный строй. Вроде, всего тысячу лет назад это были кочевые племена, смешавшиеся с эльфами? Ничего, еще лет триста, местные познакомиться с таким понятием, как «наука» и начнут бороться со своим невежеством! А пока, — я горестно вздохнула и двинулась в сторону Императора, — придется работать с тем, что имеем.
Вся компания, старательно не замечавшая нас, замолчала, оборачиваясь к ведьмаку, демонстративно скрестившему руки на груди и мне, весело скалившейся во все свои двадцать восемь зубов. Впрочем, черные тоже не выглядели сколько-нибудь дружелюбно и радовались встрече. Судя по их лицам, императорская свита ожидала увидеть девочку-ромашку, ковыряющуюся пальчиком в носу, и бегающую за автографом их правителя, как за конфеткой, и старого добряка, рассказывающего бородатые анекдоты. Но появились я и ведьмак, обломав людям весь кайф, и устроившим показательное выступление, показывающее насколько Нифльгаард «не вывозит» в моих глазах сам себя.
Свита уставилась на нас, стараясь превознести себя, смотрела сверху вниз, а мы, сволочи нехорошие, взгляда не отводили. Четыре взрослых мужика, давящих суровыми взглядами чуть ли не исподлобья, против хрупкого, чувствительного убийцы чудовищ и маленькой, упрямой истерички. Страсти прямо кипели, и кто-то первый должен был вот-вот вылететь прочь на реактивной тяге своего пуканца. Скорее всего, это буду я, ибо это — единственный доступный мне способ свалить подальше от этой странной компании.
— Приветствую госпожу Анику Эмергейс, посланницу Асгарда, — первым сдался молодой, в сравнении с остальными, мужчина, зыбкого возраста от двадцати пяти до сорока лет. Он обладал типично нильфгаардской внешностью, хоть выставляй в Палату Мер и Весов: блондин с огромными, голубыми глазами, гладковыбритый, с уточнёнными чертами лица. Стабильный идеал большинства дам пост-бальзаковского возраста. Высок, строен, статен, с приятным баритоном — почти молодой Бред Питт. — Меня зовут Акковран Бресаль вар Падар, я советник по вопросам взаимодействия с другими мирами.
— Что-то мне подсказывает, что вашу должность учредили только вчера, — хмуро произнесла я, скептично оглядывая Акковрана Версаля вар Кого-то там. Геральту этот тип не понравился даже больше — это было видно по серьезной мине ведьмака, который с полу-ухмылкой поглаживал руку, сжавшуюся в кулак. Было в этом Акковране что-то скользкое, сладко-приторное, как кем-то облизанный мармелад. Я уж молчу, что в глазах молодого человека отчетливо прорисовывались семь смертных грехов любого нильфгаардца: креативность, коммуникабельность, активность, целеустремленность, обучаемость, исполнительность и повышенная стрессоустойчивость.
— Четыре дня назад, когда мы узнали о вашем приближении, — с улыбкой уточнил блондин. — Госпожа Эмергейс, я крайне рад…
— Госпожа Эмергейс прибыла говорить с Императором, — заявил ведьмак, глядя на мармеладного мужчинку в упор.
— Господа, дальнейшее обсуждение вопроса отложим на вечер. Прошу вас оставить нас наедине с посланцем, — Император быстро смекнул, что, возможно, скоро прольется первая кровь из носа Акковрана вар Пидара, и надо что-то с этим срочно делать. Свита, с важным видом кивнув сначала мне, а потом Императору, начали торопливо двигаться по тропинке к выходу из сада, оглядываясь на нас с неприязнью и желанием казнить обоих на месте. Йеннифер хотела было тоже уйти, но зацепилась взглядом за ведьмака и, хмуро шипя себе под нос, попыталась оттащить его к выходу, схватив хрупкой женской рукой здоровенный бицепс. Ведьмак позиций сдавать не собирался, почти врастая в землю, чуть ли ни
