— Вы уже однажды получили урок… — свирепо начал было Миллс, но голос директора прервал его:
— «Я уже сказал: хочу спать! Если еще раз побеспокоите меня, за последствия не ручаюсь. А пока я отключаю телефон, всё». Ладани, однако, положил трубку на рычаг, выключил магнитофон и передвинул кресло так, чтобы видеть входную дверь. Затем он поудобнее расположился в кресле, предварительно положив рядом с собой пистолет, снова взял в руки альбом и стал ждать.
— Бедняга, ему не позавидуешь, — вздохнул Рона, когда за Имре затворилась дверь.
— Нам тоже, — в тон начальнику заметил Салаи.
— Это почему же? — Подполковник взглянул на него.
— Знаем мы мало, почти ничего, а двадцать седьмое уже на носу!
Кути по уши забрался в глубокое кресло. Он выглядел усталым.
— Время еще есть, волка ноги кормят. Так или иначе нам известно, что товарища Белу Имре хотят использовать в качестве глубоко законспирированного агента, а не просто платного информатора, это раз. Шефа иностранного центра мы пока не знаем, но завтра с помощью мозаичного портрета с ним познакомимся, хотя бы внешне.
— Ну, и что ты станешь делать с этим портретом? — подколол его Салаи. — Вывесишь для всеобщего обозрения на доске «Их разыскивает милиция»? В средние века ты собрал бы две дюжины рыцарей и штурмом овладел его замком, а самого привел бы на цепи. А теперь? — Старший лейтенант удрученно махнул рукой.
— Нандор Саас и Роберт Хабер их агенты, это ясно. Саас находится здесь, в Будапеште.
— Верно. Только где? — с иронией заметил Рона.
— Моя вина. Я прошляпил, — с горечью признал Кути.
В углу комнаты забеспокоился, подавая сигналы, телетайп.
— Кларика! Телекс! — выглянув в приемную, сказал Салаи.
Клара поспешила к аппарату.
— Однако продолжим, — не унимался Кути. — Нам известен Томас Форстер. Мы знаем его и знаем, где он живет. Доказательства его участия в событиях, начиная со смерти Додека и кончая шантажом Белы Имре, в наших руках.
— Все так, — подвел черту Рона. — Все так, но не более того. Продолжай, если сможешь!
Кути беспомощно развел руками. Наступила пауза.
— Да, вот еще что, мы совсем забыли, — вновь подал голос Салаи. — У Хабера и Сааса могут быть какие-нибудь родственники. Надо их разыскать, не прояснят ли они что-нибудь?
— Попытаться можно, но времени у нас в обрез, — высказался Рона. — Дай запрос на всякий случай, не повредит.
От телетайпного аппарата поднялась Клара с лентой в руках.
— Получены данные на человека, который был рядом с Саасом на кинопленке. Его имя Стенли Миллс, год рождения — 1938-й, место рождения — Вадуц. По паспорту житель Западного Берлина. Въездную анкету заполнил и въехал на автомобиле…
— …Шестнадцатого июня, через КПП в Хедьешхаломе, на австрийско-венгерской границе, — докончил за секретаршу Рона.
— Да, точно так.
— Накануне дня убийства Иштвана Додека. Эти двое связаны друг с другом, ясно. Саас и как его?
— Стенли Миллс.
— В лесу у сторожки были зафиксированы следы трех человек, — напомнил Салаи. — Вот вам и третий — Стенли Миллс. Все трое побывали на месте убийства в день его совершения. Теперь это установлено.
— Что будем делать, начальник? — после короткой паузы спросил Кути.
— Ждать! — ответил Рона. — Ждать до двадцать седьмого июня!
На верхней дороге Волчьей долины в горах западнее Буды пассажиров бордовых «Жигулей» пьянил свежий утренний воздух. Еще не высохла роса, хотя солнце припекало уже изрядно, обещая жаркий день.
За рулем сидел Миллс.
— Какая это глупость, что мы не можем сделать ни шагу друг без друга, — сердился Саас, помещавшийся рядом. — К семи утра нам нужно, видите ли, мчаться сюда в горы за очередной инструкцией из запасного тайника, а в это время Имре может позвонить кому угодно или заглянуть на часок к своему дружку-контрразведчику, и мы ничего не будем об этом знать. Такое чувство, будто у тебя за спиной подвешен пузырек с нитроглицерином, который вот-вот должен взорваться!
Угрюмый Миллс не отвечал. Проехав еще немного, он свернул в небольшой поперечный овражек, по дну которого вилась полуразрушенная, давно неезженая дорога. Осторожно ведя машину по ухабам, он доехал до крутого склона, дорога кончилась. Миллс вынул из кармана какую-то схему и осмотрелся.
— Приехали, — буркнул Миллс и выключил мотор. — Вылезай, дальше пешком. Надо найти дерево с дуплом.
Миллс пошел первым. Быстро вытащив пистолет и взведя курок, Саас последовал за ним.
— Ты уверен, что это именно то место, которое обозначено в записке шефа? — Место показалось ему диким, даже враждебным.
Ответа не последовало. Это вконец взбесило Сааса.
— Почему ты раньше ничего не говорил об этом запасном тайнике? Опять строишь из себя начальника? Теперь с этим покончено, понял?! Хватит, я сыт тобой по горло! — Пыхтя и отдуваясь, Саас с трудом плелся за сообщником, взбираясь по крутому склону.
Они углубились в лес метров на пятьдесят, когда Миллс вдруг остановился. На одном из вековых деревьев, на высоте добрых двух метров от земли виднелось дупло.
— Вот оно, — указал пальцем Миллс. — Подойди, помоги мне забраться. — Он обернулся и увидел в руке Сааса пистолет.
Саас стоял в трех-четырех шагах, готовый выстрелить в любой момент.
Тогда Миллс подошел к дереву и попытался вскарабкаться к дуплу сам, без посторонней помощи. Не получилось, он сорвался.
— Иди же, подтолкни меня!
Толстяк переложил оружие в левую руку, а правой стал подталкивать вновь полезшего на дерево сообщника. Когда ноги Миллса оказались на высоте головы его «близнеца», он внезапно со всей силой пнул Сааса каблуком в лицо, спрыгнул на землю и несколькими профессиональными ударами окончательно уложил «близнеца», и без того почти потерявшего сознание от боли после удара каблуком в переносицу. Еще одним молниеносным движением Миллс вывернул ему кисть руки и завладел пистолетом. Расставив ноги, он стоял и ждал, пока поверженный сообщник придет в себя.
Минуты через две Саас очнулся, машинально отер кровь, сочившуюся из носа и углов рта, и открыл глаза. Первое, что он увидел, был пистолет в руке Миллса. Саас перевел взгляд на лицо соперника. Оно было холодным и замкнутым, как всегда. Поднявшись, Саас в ужасе отпрянул назад, но наткнулся спиной на дерево.
— Чего ты хочешь? — выдавил он из себя.
— За вчерашний вечер я отомстил! А теперь я тебя убью.
