А Снейп так и варил в подвале своего дома зелья, в том числе для почетных членов Визенгамота и их близких. Заказов было не очень много, но слава о том, что Вэнс может достать что угодно, медленно ползла по Министерству Магии.
К весне жизнь начала потихоньку возвращаться в Паучий Тупик. Северуса стало отпускать, хотя глаза его так и остались пустыми и потухшими. Эммелин продолжала приходить к нему вечерами, ужинать и затем ложится в бывшей спальне его родителей. И до какого-то момента он принимал это как должное.
— Тебе не обязательно оставаться здесь на ночь. Я ничего с собой не сделаю, — неожиданно сказал он, закончив скромный ужин.
— Хорошо. Если ты против, то, конечно, не буду, — немного уязвлено ответила она и отложила приборы. Благодарить за помощь Северус Снейп умел, как никто. Это было обидно. Она помолчала какое-то время, оглядывая пустую полку, где раньше стояли засаленные банки с прогорклыми специями. — Что ж. В таком случае, думаю, мне пора. Только, сейчас… — она приманила маленькую сумку-клатч и достала из нее бархатный мешочек со звенящими монетами. — Пятнадцать галеонов от Тиберия Огдена за его крепкое здоровье.
— Этого тоже не надо, — холодно сказал Снейп. — Оставь себе, я знаю, что никаких заказов на зелья нет!
Вэнс обомлела.
— С чего ты взял такую глупость?
На лице его отпечаталась злость.
— С того, что единственное зелье, которое нужно магловским мертвецам им и без моей помощи вкачают в вены. Твой троюродный дядя год как мертв. Это ведь для него я почти весь ноябрь готовил зелье?
Эммелин покраснела. Это была ее единственная ложь, и она невольно вспоминала о ней каждый раз, видя на своем столе маленький пузырек с прозрачным светло-голубым зельем.
— Да, но… Я хотела помочь, — призналась она. — Я просто не знала, что делать… Мне было так…
— Мне не нужна ни жалость, ни сочувствие, ни подачки! — вспыхнул Снейп.
— Прости меня, — взмолилась Эммелин. — Пожалуйста, прости. Все остальное, оно действительно было нужно для знакомых отца, моих коллег и каких-то их родственников…
Конечно Вэнс лукавила, продать ей удавалось далеко не все и оставалось лишь надеяться, что Снейп об этом не догадался.
— Сколько я тебе должен? — холодно спросил он. — Я все верну.
— Да ничего ты мне не должен!
— Эммелин…
Вэнс вздрогнула. Он впервые обратился к ней по имени.
— Не стоит от меня ничего скрывать. Я могу узнать все и без твоего ведома.
— Так ты узнал про дядю? — догадалась она. — Ты опять применял ко мне легилименцию?
Ответ Вэнс уже знала, и это было донельзя гадко.
— Но зачем? Зачем ты опять так поступил?
Лгать Северус не стал.
— Я хотел понять, почему ты все это делаешь.
Эммелин едва не задохнулась от обиды.
— И как? Понял?
Он молчал.
— Я не могла бросить тебя. Просто не могла. Это не по-человечески… — призналась она, хотя это была лишь часть правды.
— Я этого не стою, — глухо отозвался Северус.
— Стоишь! Мне было так хорошо с тобой… до всех этих событий — она с трудом подбирала слова. — Как ни с кем никогда не было…
— Мне тоже, — тихо проговорил он.
— Хотя бы ради этого стоишь, — улыбнулась Эммелин.
— Я не уверен, что смогу сейчас, — признался он.
Причем, прозвучало это так, будто теперь он предлагал отплатить ей таким образом за заботу.
— Ничего. Я могу подождать, — шутливо сказала Вэнс. — Мне надо будет уехать на несколько дней в Шотландию. У тетки юбилей, она собирает всю родню. Я тоже должна явиться.
— Не жди меня, — на полном серьезе сказал Снейп. — Делай так, как тебе лучше.
Эммелин как-то обмолвилась о том, что мать упорно сватала ей кузена. Чистокровный брак с перспективным молодым волшебником. И, значит, Северус помнил.
В принципе, этого было достаточно, чтобы Вэнс поклялась себе ждать его столько, сколько понадобится.
— Не буду.
И все же Вэнс уехала с твердым намерением не возвращаться как можно дольше, однако, узнав из бесконечных светских бесед о вакантном месте зельевара в престижной Эдинбургской больнице, не выдержала, и при первой же возможности улизнула обратно в Лондон. До конца отпуска осталось еще предостаточно времени, но вместо того, чтобы посвятить его себе, Вэнс в тот же день аппаривала в Паучий Тупик, но пойти прямо к Снейпу не смогла. Она долго бродила по окрестностям, которые больше не казались ей такими уж мрачными. Хотя, вероятно, дело было в весне. Всюду кипела жизнь. На улицах дети играли в упрощенную магловскую версию квиддича. Те кто постарше ошивались на скамейках под раскидистым каштаном в небольшом сквере у донельзя замусоренной железнодорожной станции.
Даже в овраге за пустырем цвели дикие фиалки…
Северус заметил ее первым.
— Заблудилась? — спросил он вместо приветствия. В руках, судя по торчащей наружу горбушке, он держал сверток с продуктами.
— Нет. Захотелось прогуляться.
— Зайдешь?
Ей не терпелось рассказать ему про Эдинбург — этот город обязательно пришелся бы ему по душе — и выложить фантастическую новость про свободное место мастера зелий, которое, несомненно, достанется ему благодаря таланту и необходимым рекомендациям.
Снейпа ждало блестящее будущее и, возможно даже, мировая слава. Все дороги были теперь открыты. Эммелин в этом не сомневалась.
— Дамблдор заходил, — неожиданно сказал Северус, левитируя к ней чашку крепкого ароматного чая.
— Сюда? — удивленно переспросила Эммелин.
Снейп кивнул.
— Из Хогвартса уходит Слизнорт. Дамблдор хочет, чтобы я занял его место.
Вэнс ушам не поверила, хотя в том, что Слизнорт хотел бежать с тонущего слизеринского корабля ничего удивительного как раз не было.
— Погоди, он хочет, чтобы ты вел в Хогвартсе зелья?
— И занял должность декана Слизерина.
— В двадцать один год? Да они же не будут воспринимать тебя всерьез! Зачем тебе это надо?
— Для меня это не такое плохое предложение, — спокойно ответил Снейп. — Лучшего может и не быть.
— Хогвартс абсолютно бесперспективен с точки зрения карьеры! — возмутилась Вэнс. — Тебе нужно заниматься наукой, а не зубрить состав пбодроперцового зелья с дюжиной гиперактивных подростков, которым это совершенно не нужно! Просто представь себе! Для тебя это станет кошмаром. Ты закопаешь там свой талант.
Снейп горько усмехнулся.
— Я не могу отказать Дамблдору. Я обещал.
Эммелин едва сдержалась, чтобы от досады не стукнуть ладонью по столу. Но спорить и убеждать не имело смысла, раз уж он обещал.
— Когда
