Мой взгляд устало блуждал по комнате, пытаясь зацепиться хоть за что-то, что позволит мне отогнать сонливость. Портрет благородного вида женщины с рыжими, почти темно-красными волосами, роскошный диван, обитый красным бархатом. Атаман не жалел денег на богатое убранство…
Очертания предметов расплывались, превращаясь в полузабытье и причудливые формы. Когда долго смотришь в темноту, разрозненные фигуры начинают напоминать тревожные цельные образы. Мне чудился силуэт, расплывчатый и нереальный, человеческой формы, но человека едва напоминавший. Я закрыла глаза, пытаясь прогнать морок.
Ледяная рука мягко, по-отечески легла на мое плечо, и звук двери ей не предшествовал.
Склонившись надо мной стоял Гюнтер о’Дим, торговец зеркалами. Он улыбнулся мне теплой нечеловеческой улыбкой. Такой теплой, что мои внутренности скрутило от ледяного, отравляющего кровь ужаса.
— Я жду тебя в Алхимии через сутки.
Ощущение долгого и мучительного полета в никуда окончилось кромешной темнотой.
Комментарий к Тень на стене
Идея с реакцией Ольгерда на пафосно-неуверенную речь принадлежит Kaisle, и она настолько мне понравилась, что я не могу не высказать ей свое почтение.
========== Слепой пастырь ==========
Я тонула в вязком черном болоте. Когтистые лапы настойчиво тянули меня за ноги, вниз, в бездонную тьму. Ядовитая жижа проникала в горло, обжигая легкие, и я мучительно, судорожно захлебывалась.
Во рту лишь привкус собственной крови от прикушенного языка. Холодно. Зачем демон льет на меня ушаты ледяной воды? Слепящий солнечный свет ударил в лицо и дурман рассеялся. Это не о’Дим, это все та же черноволосая кабаниха с веленским выговором. Ее человеческое, оскаленное в ухмылке лицо показалось мне самым прекрасным на свете.
— Очухалась наконец, — с довольным видом кивнула она. — Думала все, скопытилась. От нервного испуга, — хихикнула, судя по суженным зрачкам, явно под действием фисштеха.
Я бы не отказалась от щепотки наркотика, покуда он заглушит бесконечное эхо голоса о’Дима в моей голове.
— Адель, окажи мне услугу, принеси теплой воды и любую женскую одежду. Она в абсолютно непотребном виде.
Теперь я увидела и атамана в лучах раннего рассвета, говорившего обо мне так, как будто я не в состоянии воспринимать человеческую речь.
Отблеск карманного кинжала обжег мои полуприкрытые глаза. Такое разногласие между доброжелательной фразой и оружием в руке заставило меня напрячься.
— Успокойся, если я решу тебя убить, ты не успеешь этого даже осознать, — Ольгерд одним движением перерезал бечевку.
Атаман умеет внушать надежду. Я попыталась пошевелить пальцами. Безрезультатно. Все тело онемело, как у мертвеца.
Дьявол, да и зачем мне куда-то двигаться? Моя лодка в ад уплывает либо сегодня, либо завтра. Будущее ограничено двумя вариантами: меня убьет Гюнтер о’Дим, которому я не принесу манускрипт, либо фон Эверек, если мне хватит наглости попытаться выкрасть его еще раз.
— Вы ее точно не трогали? — спросил Ольгерд, задумчиво рассматривая мое лицо.
Кто-то из кабанов поспешил его заверить: «Атаман, да как можно же ж?!».
— Еще же не наступил полдень? — подала я голос, методично сжимая и разжимая кулаки, чтобы разогнать застывшую кровь.
Сколько же мне осталось до встречи в Алхимии?
По лицу Ольгерда заметно, что его начали мучить некоторые сомнения по поводу моего душевного здоровья.
— Опаздываешь на важную встречу? Не хочу тебя огорчать, но на сегодня придется отложить планы.
Судя по углу падающего на Ольгерда солнечного света — час ранний, чуть после рассвета. В усадьбу я залезла после полуночи, о’Дим навестил меня немногим позже.
У меня меньше суток.
Кровь снова начала полноценно двигаться по моему телу. Ольгерд что-то говорил, но в моих ушах еще шумел нечеловеческий, мягкий голос демона, заглушая все остальные звуки.
При солнечном свете Ольгерд выглядел иначе. Сколько же ему лет? Сколько он прожил в таком состоянии: ни живой, ни мертвый? На вид лет тридцать пять, но он не выглядел сильно обласканным жизнью. Хотя ему к лицу грубые отпечатки шрамов, грозный вид и нахмуренные брови.
— … я надеюсь, мне не нужно будет повторять?
Первая половина его вопроса останется для меня в вечном забвении.
— Не нужно.
Ольгерд жестом руки приказал следовать за ним.
Как я могла не узнать в этом дьявольском обаянии торговца нечеловеческую натуру? Как я могла так безропотно заглотнуть его наживку? Ад и черти, с такими адептами, как я, неудивительно, что Табула Раза встретила свой крайне плачевный конец.
И почему атаман ведет меня на улицу, в закоулок сада усадьбы в такой собачий холод?
Скрестив руки на груди, Ольгерд посмотрел мне в глаза, явно чего-то от меня ожидая. Не увидев никакой осознанной реакции, указал в сторону бочки с теплой водой около каменной стены, обвитой толстым пожелтевшим плющом. Он облокотился о камень, пока я умывала лицо и руки. Чистая и теплая вода — лучшее, что произошло со мной за последние сутки.
— Не пойми меня превратно, но если нам придется продолжать беседу, тебе следовало бы, — по его тону мнение о моем жалком виде более чем очевидно. — Привести себя в порядок.
Если бы Ольгерд не подбирал слова, он бы прямо сказал, что от меня разит смертью и потом, и с ним было бы трудно поспорить. Меня словно протащили по девяти кругам ада и вышвырнули обратно — на коже бурая грязь, а одежда окончательно превратилась в лохмотья.
Атаман даже не думал отводить взгляд. Тоже мне, благородные манеры реданского дворянства! Невинная стыдливая дева тоже так себе, но и у меня все же есть некая скромность.
Вряд ли я его чем-то удивлю. Я сбросила остатки тряпья и щедро вылила на себя теплую воду. Ветер прохладный, и контраст с теплой водой постепенно приводил меня в чувство.
Задача передо мной проста — выжить любой ценой и действовать дальше, пока не зайду в очередной тупик. Остаться живой хотя бы до назначенной встречи с о’Димом. Мне пока что не хватало воображения представить, как я выживу после нее.
Я почувствовала пристальный взгляд у себя за спиной. В таком уязвленном положении чужой взгляд воспринимается гораздо болезненней.
— Символ красного короля? — Ольгерд смотрел на мои руки. Знак на внутренней стороне бедра он тоже наверняка не пропустил, но тактично промолчал.
— Потрясающая эрудиция, — я далеко не иронизировала. Именно из-за нее я еще дышу, а не валяюсь в сливной канаве неподалеку.
— Защищает?
— В последнее время оставляет желать лучшего, — Ольгерд явно принял это на свой счет и хмыкнул.
Я попыталась обработать раны куском мыла. Меня даже не били, а мышцы словно вывернули наружу. Чертова бечевка оставила болезненные и глубокие красные полосы по всему телу.
— Шрамов у тебя
