Пол пошел трещинами. Тварь взяла и растворилась в никуда, не оставив после себя и следа, ничего, что помогло бы Цири определить ее природу.
Когда она попыталась подняться с пола, Адам помог ей, подхватив за талию.
— Что это? Откуда оно взялось?
Для человека, впервые увидавшего чудище, Адам выглядел до странности спокойным, если не считать того, как усердно он принялся обыскивать карманы плаща.
Вопрос куда интереснее — куда и как надолго оно пропало.
— Тьманник, — выпалила она, вглядываясь в собственное окровавленное лицо в зеркальных линзах.
— Тьманник, — эхом повторил за ней Адам и сунул в зубы сигарету.
— Нам нужен двимерит, — скорее себе, чем ему, сказала Цири, — чтобы заманить тварь в ловушку.
Наконец-то она в чем-то разбирается куда лучше него!
— Нам нужен криптозоолог, — одними губами ответил Адам. — Ракетная установка и костюмы биозащиты. А еще оцепить тут все к чертовой матери и пройтись с дозиметром.
Цири не понравилось, что ее не слушают, и стала настаивать на своем:
— Артефакты не помогут, — возразила она. — Тут серебряные мечи нужны.
Ответом ей была шумная затяжка.
Цири выглянула в окно. Оно выходило на площадь с каменной мостовой. В небе над головой мелькали огни воздушных транспортных средств. Один из этажей обрушился и горел. Но битва была слишком далеко, чтобы их увидели или услышали.
На улице было темно, но вдалеке Цири разглядела покрывающую часть мостовой темную гладь, целую версту в длину и ширину, с виду похожую на глубокое беспросветное озеро.
«Эредин разорвал межпространство, — со странным для себя спокойствием подумала Цири. — Он и впустил сюда тьманника».
И не только тьманника, если верить ее снам.
«И если он мертв, — подумала Цири, — если мертвы его маги, то как эту дыру теперь закрыть?»
Аваллак’х ее к такому не готовил.
Когда ужасов в жизни становится слишком много, думать о них все труднее, и поэтому Цири прижалась к Адаму, стараясь не смотреть в сторону разрыва. У нее слишком много собственных проблем, чтобы решать еще и мировые.
Когда они шагнули на подоконник, Цири глянула вниз. До земли, на ее взгляд, было слишком далеко, минимум тридцать аршин, поэтому она тут же посмотрела вверх, крепко зажмурившись.
— Только не вздумай телепортироваться, — предупредил Адам.
Цири мертвой хваткой вцепилась в его кожаный плащ и глубоко вздохнула.
Полет был стремительным, но окончился быстрее, чем она успела по-настоящему испугаться, и приземление было куда мягче, чем она представляла. Как только ноги Адама коснулись земли, в воздухе застыл легкий запах озона. Если верить бестиариям, то это признак демона. Подумав об этом, Цири усмехнулась.
Облегченно выдохнув, Цири подумала, что способность прыгать с любой высоты… Что за словечко там употреблял Адам, когда она исчезала и появлялась во мгновение ока? Круто?
Точно. Очень крутая способность.
— Спасибо, — сказала она, пытаясь очистить слизь со штанов.
— Просто выполняю свою работу, — хмыкнул Адам, щелкнув линзами. — Защищаю мир от чудовищ.
***
Они добрались до укрытия, идя по широким улицам опустевшего города, заставленных брошенными машинами. Плакаты и вывески все еще зазывали в пустые заведения, роботы-глашатаи приглашали остановиться в «уникальных капсульных отелях со встроенной системой виртуальной реальности».
Адам знал, где находились стражники и заставы, и умело их обходил: но чтобы оказаться около сооружения, напоминавшего морской порт, им все равно понадобилось не менее получаса.
Укрывшись в узком проулке между зданиями, Адам что-то горячо выяснял — хоть Цири и не понимала, что и с кем, но по лицу и по тому, как он тер колючую короткую бородку, было видно, что с собеседником он не согласен.
Цири умывала лицо в уличном фонтанчике в форме разноцветного кубика, смакуя каждую каплю. Могла ли она подумать, что будет так радоваться простой воде?
Адам закончил разговор и коротко вздохнул, прислонившись к стене с рекламным плакатом с женщиной, высунувшей длинный розовый язык, на котором лежала ярко-зеленая таблетка. Вытащил пачку, резким движением вытряхнул из нее сигарету, поймав на себе взгляд Цири.
Если она не сделает этого сейчас, то не сделает уже никогда. Кто знает, что случится завтра? Может, ее не станет, но сегодня, она еще жива и хочет хоть что-то сделать добровольно, а не потому что ее заставили, потащили и привязали.
— Адам, убери очки.
— Зачем? — рассеянно ответил он, приложив палец к клейму на лбу.
Такое ощущение, что она его рубашку снять попросила.
— Убери, — настойчивей повторила Цири.
Сам он никогда не решится. Так и будет делать вид, что не замечает ее взгляд. Так и будет держать дистанцию, отворачиваться к стенке, стараться не коснуться ее ненароком, хотя она вовсе и не против.
Адам пожал плечами и повиновался. Когда человек постоянно носит очки, взгляд ничем не прикрытых глаз становится чем-то почти интимным.
Обхватив Адама за шею, Цири с неожиданным для себя пылом прижалась губами к его губам. Не слишком умело и ловко, но целовать кого-то, кто такого порыва совсем не ожидал, не так уж и просто.
От него пахло железом, табаком и искусственной, слишком свежей и слишком резкой, мятой. Губы у него были сухие и горячие, а короткая бородка щекотала ее не успевшую высохнуть кожу, но виду она не показала.
Когда Цири отстранилась от него, застеснявшись своего порыва, на лице Адама застыло выражение, больше всего напоминавшее ужас. Такой реакции она уж никак не ожидала от мужчины, которого решилась первой поцеловать, и тут же отодвинулась, вспыхнув от досады.
Нет так нет, больно надо было!
— Цири, — еще более хрипло, чем обычно, как будто он с рождения болел простудой, сказал Адам. — Сейчас не время. Нам нужно…
«Что нужно? Бежать? Вот и беги себе, хоть всю землю оббеги, если ничем другим заняться не способен, я-то тут при чем?» — внутренне возмутилась Цири. Или это потому что она грязная, в крови и слизи?..
Побрезговал?!
— Цири, — настойчивей повторил Адам, но кровь в ней закипала все больше и больше.
«Уже двадцать с лишним лет Цири! Или все-таки шрам? Не зря говорят, что он на редкость уродлив». Она с досадой хлопнула по щеке.
— Забудь, — фыркнула она. — Не дура, больше не полезу.
Адам устало вздохнул, усмехнувшись чему-то. Нет, он еще и вздыхает! Зачем спасать надо было, если уже осточертела!
Мысль еще хуже: а что, если ему не только ноги отрезали?..
Цири хотела отдернуть его руку, когда он прижал ее к себе — безрезультатно: легче сломать собственную, чем отдернуть механическую — но замерла, когда Адам
