— Прошу прощения, шеф, — дежурно извинился Адам.
— Все в порядке, Адам. Уверен, на то были причины. — Шариф развернулся к Цири всем корпусом и слегка наклонил голову: — Давид Шариф, генеральный директор Шариф Индастриз. К вашим услугам.
Она сама протянула руку, на что Шариф улыбнулся еще шире, и ответил ей обволакивающим, крепким рукопожатием черной с золотыми инкрустациями руки.
— Очень приятно, милсдарь Шариф.
Шариф оглядел их обоих с ног до головы, словно и Адама видел впервые, от чего Цири почувствовала себя здесь не единственным выставочным пудельком.
— Мистер, — мягко поправил ее Адам. В присутствии Шарифа он держался ещё более отстраненно, чем обычно.
В центре комнаты с внешней стороны рабочего стола были расставлены широкие кресла, обитые темно-коричневой кожей; на самом столе стоял покрытый позолотой поднос с чашками и кофейник. Любимый цвет Шарифа не оставлял никаких сомнений.
— Не поправляй, Адам, — махнул рукой Шариф, — мне такое обращение кажется весьма прелестным.
Он пригласил их за стол, и Цири утонула в кресле, как в болотной трясине. Шариф что, собственный портрет на стене повесил? Ни черта себе скромность!
— Мисс Рианнон, — после небольшой паузы сказал Шариф, — в первую очередь хочу извиниться за очень прохладный прием на нашей планете. Я глубоко сожалею о такой недальновидности и очень надеюсь, Шариф Индастриз сможет хоть немного сгладить ваше первое неприятное впечатление.
Шариф выглядел точь-в-точь как человек, который чувствует себя вправе извиняться за всю планету. Цири откинулась в кресле, расправив плечи и вздернув подбородок.
— Благодарю вас, милсдарь Шариф, — спокойно ответила она. — Как бы мне ни хотелось узнать о вашем мире больше, моя цель — вернуться в свой собственный. Я правильно понимаю, что вы собрались мне помочь?
Выражение лица Адама показалось ей слегка удивленным, но он быстро отвернулся. Шариф с любопытством взглянул на нее. Он словно быстро произвел переоценку.
— Ваш мир, конечно… — протянул Шариф, до краев наливая прозрачный стакан перед ней. — Расскажите мне про него, мисс Рианнон.
По местным меркам ее мир считали «темным средневековьем» — эпитет, который Адам однажды имел неосторожность обронить. По крайней мере в ее «темном средневековье» опиумные курильщики не гниют заживо на улицах.
— Мой мир? Ничем не отличается от многих других, — уклончиво ответила Цири. — Все в лучших традициях человечества: политика, торговля, религия и войны.
Цири пыталась решить, стоит ли доверять сидящему напротив человеку. В конце концов, он отдал немалые деньги, чтобы вытащить ее с другого конца планеты, предоставил жилье и защиту. Она силилась найти в мужчине в элегантном костюме какой-то подвох, изъян, след обмана в мягкой речи, но не могла ни за что зацепиться.
Дэвид Шариф производил приятное впечатление — или знал, как его производить.
— Чем торгуете? — по-светски безразлично спросил Шариф.
Странные вопросы… Какой толк справляться о мире, который никому здесь не суждено увидеть? По крайней мере, пока закрыты Ard Gaeth, врата миров?
Впрочем, откуда Шарифу знать о таких вещах?
— Всем, что покупают, — поддержала разговор Цири. — Оружие, зерно, золото, железо, двимерит.
У нее складывалось ощущение, что говорит она одно, а слышит Шариф что-то совсем другое.
— Да, — неизвестно с чем согласился он. — С возможностью телепортации торговля должна процветать. Сколько людей в вашем мире обладают магическими способностями? Скажем… в процентах?
Он так осекся на последнем слове, словно не был уверен, понимает ли она слово «процент». Цири хмыкнула.
— Процента, — она сделала упор на слове, — два-три. Может, пять, при должной тренировке. А какое это отношение имеет к моему возвращению, милсдарь Шариф?
Шариф повел плечами.
— Просто хочу узнать вас получше, вот и все. Наши миры могут многое предложить друг другу, мисс Рианнон. Медицина, технологии, — он сделал широкий неопределенный жест в воздухе, — общественный прогресс.
— Демократию, — хмыкнул Адам и покачал головой.
Очень одностороннее предложение получается. Нильфгаард уже пару веков пытается насадить северным варварам общественный прогресс, но насадили разве что голод и сифилис.
А демократия, как говорят, вообще вещь подсудная.
— Уж не знаю насчет медицины, — пожала плечами Цири. — Ваши бедняки умирают на улицах от гангрены.
— Между здравоохранением, — беззаботно сказал Шариф. — и универсальным здравоохранением разница в сотню миллиардов кредитов. Уверен, мисс Рианнон, что низшему слою общества в любом мире приходится несладко.
— В некоторых мирах люди равны, — возразила Цири.
Ну, более и менее.
— Но некоторые равнее прочих, — улыбнулся Шариф переложил ногу на ногу, скрестив ладони в замок.
— Так что насчет возвращения Цири, шеф? — вмешался Адам.
Напор в вопросе не оставил бы пространства для маневра самому искусному политику. Цири захотелось накрыть ладонь Адама своей, но она воздержалась.
— Так торопишься распрощаться с нашей дорогой гостьей, Адам? — с легким упреком усмехнулся Шариф. — Конечно, мы будем вплотную заниматься этим вопросом. К концу месяца мы сможем предоставить первые рабочие гипотезы.
Адам отбил железными пальцами барабанную дробь по столу.
— А до тех пор, — Шариф перевел взгляд на нее, — есть множество вещей, которому вы можете нас научить. А мы — вас.
Звучит как паршивая сделка, и что в ней самое паршивое — у Цири не было никаких других вариантов. Ладно. Ее будут так или иначе использовать всю жизнь, вопрос только в том, научится ли она извлекать из других какую-то пользу. Она возьмет у Шариф Индрастриз все, что они ей предложат — и при возможности еще больше.
Цири взглянула на Адама. Один союзник у нее точно есть.
— Благодарю вас, — приторно улыбнулась Цири. Адам заметил незнакомые нотки в ее голосе и сложил руки на груди, — милсдарь Шариф. Я ваша должница.
Шариф ответил ей теплой улыбкой «ах-сущий-пустяк».
Разговор плавно перетек к организационным вопросам, после которых Цири мрачно подумала, что у нее в ближайшие недели не будет ни одной свободной минуты. Ну, кроме вечера — Шариф не преминул несколько раз упомянуть о том, как Адам должен показать ей то и Адам должен показать ей это.
Почему ему так не терпится их свести?
— Ах да, мисс Рианнон, — мягко прервал их Шариф, когда они уже направились к выходу. — Шрам на вашей щеке… Дело пяти минут, если вас заинтересует. Конечно, за наш счет.
Цири не сразу сообразила, о чем он, а когда сообразила — прикоснулась кончиками пальцев к рваным краям шрама. Дело пяти минут? В общем-то, она ненавидела отметку Скеллена. Но кем она будет
