Герцог выругался. Он запустил руку в волосы и, явно нервничая, взлохматил прическу.
— Да быть того не может!
— И тем не менее! — Бастиан улыбнулся. — Я не враг ей.
— О Вайд… Ты же нарушил клятву! Басти, придурок, каким чудом ты еще жив?!
— Я просто сказал, что продал Валесию берийцу, без подробностей.
Измирский с удивлением недоверчиво глянул на соперника и захохотал.
— И она простила? Вот так просто? Не зная всего?!
— Нет, не простила. Но, надеюсь, простит, как только ты снимешь с меня обет. — Голос Бастиана звучал твердо.
Герцог провел ладонями по лицу.
— Так нечестно, Басти.
— Но почему?
— Нет, — покачал головой Николас. — Ты сделал глупость, позволив Камелии узнать семейный секрет, но от меня помощи не жди.
Бастиан прищурился.
— Это цена твоей дружбы?
— При чем тут дружба? — Николас поднял брови. — Мы соперники. Не думаешь же, что я своими руками отдам тебе девушку, которая самому нужна позарез?
— Но мне она тоже нужна!
— Басти, это глупо. Мы же не будем ссориться из-за сумасбродной девицы? Отступись.
— Она не сумасбродная! И нет, не отступлюсь.
Я зажала рот рукой, опасаясь охнуть в самый неудачный момент. Рядом, широко раскрыв глаза, затаилась Настиша. Не знаю как она, но для меня эта сцена была неприятной, будто два купца делили товар и никак не могли договориться.
— Твою судьбу решают, — мрачно прокомментировала подруга. — Два павлина.
Я хотела было возразить, да не смогла.
— Слушай, — наклонилась ближе Настиша. — А может, ну их к Вайду обоих? Пусть друг перед другом выделываются, а ты разведешься по-тихому, а уж потом, с трезвой головой решишь, кто из них тебе нужнее?
— Измирского даже рассматривать не стану.
— А Бастиана?
Я промолчала.
Мужчины все больше и больше распалялись. Их голоса начали привлекать внимание прислуги.
— Пойдем отсюда? — Настиша дернула меня за рукав.
— Сейчас, еще минутку, — сказала я, вновь услышав свое имя в мужском диалоге.
Бастиан стоял, широко расставив ноги и сдвинув брови, во всем его облике чувствовалась сила и мощь, которой порой не хватало слишком благородному Николасу.
— Ты ее не любишь, — заявил мой супруг.
— Да, до любви далеко, но ведь это не главное, — усмехнулся Измирский. — Я, уж прости, более выгодная партия, нежели ты. А любовь… когда-нибудь нагрянет. А если и нет, то не страшно. Я хочу на ней жениться!
— И тебя совсем не интересует, что хочет сама Камелия?
— Честно? Басти, извини меня, пожалуйста, но место консорта в постели будущей княгини куда важнее глупой девичьей любви.
Я ошарашенно пискнула. Но мужчины этого не услышали, так как именно в этот момент в холле появился мой отец. И судя по его горящему взгляду, он давно наблюдал за пикировкой.
— Как интересно, — тихо проронил князь. — Некоторые вещи узнаются порой совершенно внезапно. Весьма интересный разговор у вас вышел, молодые люди, я впечатлен.
Измирский побледнел.
— Ваша светлость, вы неверно поняли.
— Неужели?
— Мы не имели в виду ничего плохого. В нашем разговоре не было ничего порочащего вашу дочь.
— Думаю, это я сам могу решить. — В глазах отца мелькнуло раздражение.
— Ваша светлость, ни я, ни Бастиан не желали нанести оскорбление вашему дому, — не унимался Измирский. — Мы всегда с уважением относились к АрМонту.
— Верно. — Голос князя прозвучал неожиданно гулко. — И я прекрасно понимаю, что договорный брак, который мог бы получиться у вас с Камелий, основывается далеко не на искренних чувствах. Но уважение, Николас! Уважение должно быть всегда.
— Ваша светлость, я уважаю вашу дочь.
— Не заметил. Я, дурак, продолжал отстаивать твою кандидатуру, даже когда она вышла замуж за другого, описывал, как верного и надежного человека, надеясь, что вы станете прекрасной парой. Как же я был слеп!
Николас криво улыбнулся и, мельком глянув на Бастиана, спросил:
— Но ведь договор все еще в силе, да, ваша светлость?
Отец возмущенно вздернул брови.
— Какой договор?! Ты относишься к ней, как… как… О Вайд, я даже подумать о собственной дочери так не смею!
— Вы не правы, мое желание стать ее супругом говорит об уважении!
— Неужели? Поэтому ты собственноручно отправил ее под венец с другим?
— Я хотел как лучше, — возразил Измирский. — Это был стратегический ход!
— Это была глупость! Мне даже в голову такое не могло прийти! А ты, — князь повернулся к Бастиану, — как ты согласился на эту низость?
— Ваша светлость, я люблю Камелию. — Голос моего супруга звучал напряженно. — Могу поклясться!
— Когда любят, не делают из девушки игрушку! Вы оба разочаровали меня, господа. Но если тебе, Николас, я могу закрыть доступ в свой дом, то тебя, Бастиан, придется терпеть, хотя тоже с удовольствием бы прогнал! Брак настоящий?
Бастиан кивнул.
— Настоящий. — И тут же поправился: — Но не закрепленный. Я никогда бы не сделал ничего против ее воли.
— Хоть это радует.
Измирский, стоящий рядом, нахмурился.
— Ваша светлость, вы не можете меня выгнать! У Камелии должен быть выбор. Вайдово проклятье, чем я хуже Бастиана?!
— Ник, заткнись, — прошипел мой супруг.
— Да он бывшую невесту в гарем продал! — Измирский словно не слышал просьбы друга. — Чем он лучше меня? Почему ему вы шанс оставляете, а мне — нет?
— Ник! — Бастиан стиснул зубы.
— Что?!
Герцог хотел еще что-то сказать, но, наткнувшись на взгляд князя, резко замолчал.
— Бастиан, это правда? — рявкнул отец. — То, что он сказал, правда? Продал невесту?!
— Да, правда, — чуть помедлив, сознался мой супруг.
— Развод. Немедленно!
Я закусила губу. Всегда боялась, что отец все узнает. В гневе он был страшен.
Вот и сейчас, издалека наблюдая, как он сжимает кулаки и требует развода для единственной дочери, я даже мысли не имела, чтобы покинуть убежище и помешать ему.
Сердце сдавили каменные
