Мы падаем на каменный пол. Я перевожу дыхание и встаю на ноги. Мейсон лежит на спине, прижимая к груди отрубленную руку. Он бледен и дрожит, рубашка сильно пропитана кровью. Я так долго мечтал убить его, но он взял и все испортил. В своих фантазиях я убивал грубого высокомерного Мейсона. Но перед собой вижу хлипкого паренька, дрожащего, как золотая рыбка, выпавшая из аквариума. Он совсем не тот монстр, на которого я рассчитывал.
Мейсон говорит что-то, но я его не слышу. Он повторяет, но так же тихо. Тогда я наклоняюсь к нему и приближаю ухо к губам. Это язык Кисси. Я не понимаю ни слова, но примешивающийся к его голосу хруст, который я часто слышал на арене, подсказывает мне, что это либо звук ломающихся костей, либо их магическое сращение. В случае с Мейсоном, конечно, невозможно отделить одно от другого, как и еще что-то, добавленное ради эффекта.
Что-то белое, похожее на личинку выползает оттуда, где раньше была рука Мейсона. Из-под кожи доносится такой звук, будто внутри его тела термиты едят стекло. Последний сильный хруст, и остатки руки Мейсона отрываются от его плеча. На этом месте теперь слабо светится рука Кисси. Мейсон открывает глаза. Внезапно он снова стал монстром, которого я мечтал убить. Однако в этом новом Мейсоне есть нечто такое, что заставляет каждую клеточку моего тела отчаянно мечтать оказаться по меньшей мере на расстоянии континента от него.
Мейсон садится и улыбается. Он точно знает, где мы. Пространства здесь слишком мало, и он слишком быстр для меня, чтобы пытаться оторвать ему новую руку. У бойцов на арене есть старая поговорка: «Отступление может быть важнее атаки, особенно если у противника только что отросла рука ангела».
Я открываю ближайшую дверь, ныряю в проем и бегу что есть мочи. Секунду спустя я слышу, как Мейсон бросается за мной в погоню. Впереди что-то вроде городской площади. Я продолжаю бежать, расталкивая прохожих. В дальнем конце площади – уличный бар, в котором продают Царскую водку. Я запрыгиваю на стойку и пинаю стаканы в лицо пьющим. Адский пехотинец бросается на меня с копьем наперевес. Я отпрыгиваю в сторону и разрубаю его черным клинком напополам. Спасибо, приятель. Увидев нож Азазеля, любой, кто не признал меня сразу, теперь отринет всяческие сомнения.
– Привет, говнососущие серные обезьяны! На случай если кто-то не догадался – я Сэндмен Слим, и я вполз обратно в мошонку с вечными муками, чтобы отнять несколько мгновений у ваших жизней. Если кто-то не верит, что я Сэндмен Слим, подходите ближе, и я отниму гораздо больше. Знаю, что многие из вас хотели бы сделать со мной, но сначала подумайте вот о чем: возможно, я чудовище, убивающее чудовищ, и самая большая сволочь во Вселенной, но ваш настоящий враг не я. Вот человек, который идет за мной. Посмотрите на его руку. Он – Кисси. Он гонялся за мной по всему Мирозданию, потому что хочет, чтобы я помог ему привести сюда армию Кисси. Он хочет превратить вас в рабов, которыми вы отказались быть на Небесах. Я не привел его армию, но я привел его. И теперь отдаю его вам. Считайте это новогодним подарком от Сэндмена Слима.
Не успел я договорить, как бо́льшая часть толпы уставилась на Мейсона и его руку. Он трансформируется, пытаясь выглядеть как человек, но это бесит их еще больше. Они давят на Мейсона со всех сторон, но никто не решается сделать первый шаг. Чувствуя, как по толпе прокатывается напряжение, я беру одну из Адских пивных кружек и разбиваю ее. Есть что-то магическое в звуке бьющегося стекла. Особенно когда вокруг полно народа. Такой звук действует одинаково и на людей, и на демонов. Если хотите устроить бунт, разбейте бутылку.
В момент, когда разлетаются осколки, толпа бросается вперед и с жуткими завываниями сокрушает Мейсона. Адская жандармерия уже спешит к площади. На дьявольской вечеринке назревает полномасштабный погром. Я пригибаюсь и, аккуратно лавируя от стола к столу, покидаю площадь. Затем бегу к Двери Огня.
Я заскакиваю в проем и уже почти закрываю за собой дверь, как вдруг кто-то хватает ее с другой стороны.
Тощий демон в униформе, которого я никогда раньше не видел, подходит к двери как можно ближе.
– Ты убил моего хозяина Абаддона. Когда-нибудь я доберусь до твоего мира и отомщу за него.
– Почему бы тебе не войти сюда и не рассказать все подробно, милая? Ой, постой. Ты не можешь пройти, да? Магия – такая дразнящая штука! Когда ты поймешь, как оказаться по ту сторону двери, обязательно меня навести. Ну а пока возвращайся в школу. Читай свои молитвы. А вечером, перед тем как заснуть, сложи губки в трубочку и поцелуй меня мысленно в жопу!
Я захлопываю Дверь Огня. Наверное, следует переживать. Но я не могу заставить себя волноваться из-за еще одного демона, который точит на меня зуб.
Я выхожу из Комнаты и оказываюсь в квартире Видока. Аллегра стоит на коленях и сортирует бутылочки с зельями, отделяя разбитые от тех, что еще можно спасти. Видок варит кофе на кухне. Оба поворачиваются и смотрят на меня.
– Если я действительно сделал с Кисси то, что думаю, то я спас мир уже второй раз за ночь.
– А Мейсон? – спрашивает Видок.
– В последний раз, когда я его видел, его рвала на куски толпа высокомотивированных демонов.
– Как ты сам? – интересуется Аллегра.
– Грудная клетка еще болит, но буду в полном порядке, когда получу сигарету, выпивку и лоботомию.
НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ спустя.
На улице солнечно, как на туристической открытке с изображением Лос-Анджелеса. Я сижу в «Пончиковидной вселенной». Я все еще плохо ориентируюсь в датах, но знаю, что сегодня воскресенье. Отличный день для свидания с ангелом.
Я толкаю ей еду на салфетке.
– Попробуй пончик с яблоком. Один знакомый сказал мне, что здесь лучшие в городе.
– Спасибо.
Аэлита смотрит на пончик так, будто я предложил ей поесть собачьего дерьма.
– В «Бамбуковом доме кукол» еда получше, но ты не захотела там встречаться.
– Это бар. А я не пью.
– Необязательно там пить.
– Мне не нравится запах спиртного.
– А как насчет вина в церковных магических шоу?
– Вино – не спиртное. Это кровь нашего Господа.
Я отпиваю кофе. Он горячий и вкусный, но хороший кофе в ресторанах меня угнетает, потому что сразу хочется курить. Удивительно, но сигаретный дым всегда хочется вдохнуть именно там, где курить нельзя.
– Штат Калифорния с тобой не согласен.
