Валера стал для меня в этот вечер Терра инкогнито, которую я открывала. Он читал свои стихи, пел свои песни. На моих глазах он преобразился: из светского льва слегка надменного и с иронично-саркастической полуулыбкой в уголках рта, каким я его видела на работе и на приёмах, в открытого, ранимого мальчишку с нашего двора, готового не раздумывая влезть в драку, если кого-то обижают. Он словно двадцать лет скинул. Даже его вечно идеальная причёска разлохматилась, придавая ему бесшабашный и обаятельный шарм неотразимого мужчины, знающего о его способности покорить сердце любой женщины. Увидев это, мне стало Валеру немного жаль, потому что вряд ли у нас с ним что-то сложиться. Я хотела бы, чтобы у меня был такой старший брат или надёжный друг, но в другом качестве я его не представляла, увы. Ну, почему всё так складывается: мы влюбляемся не в тех, выходим замуж не за тех… Редко кому везёт и желаемое совпадает с реальным. Счастливицы рьяно оберегают выпавший им выигрышный билет и стараются судьбу не искушать, делясь рассказами о редкой удаче в жизни. Так несчастливые семьи у всех на виду, а там, где всё в порядке в своём гнёздышке. А может оно и правильно?
Валера как обычно провожал меня.
— Наташ, дай мне шанс. Может сложиться?
— Валера, дело ведь не в тебе, а во мне… Может совсем рядом ходит твой человек, а ты будешь стену лбом пробивать. Поверь, я очень хорошо к тебе отношусь, но это всё, что я готова тебе дать… Мне иногда тебя не хватает, но это не то, что ожидаешь ты от меня.
— Путь пока так, но…
— Валер, я не хочу быть неблагодарной тварью и тянуть время, твоё время, упиваясь тем, что такой шикарный мужик за мной ухаживает… И боль в твою жизнь приносить не хочу… И обиду, и злость… Этого и так хватает, пусть хоть кто-то будет счастлив. Найдёт свою половинку… Любовь — это как оспа, только отметины оставляет не на теле, а на сердце. Переболел, вроде иммунитет теперь есть, только это видимость. От подлости, предательства прививку не сделаешь и защиту не выработаешь.
— Но это не повод никому не верить!
— Почему не верить? Веришь, но не верится! Так бывает… Прости.
— Жаль. А я всё-таки подожду!
Весна сменилась жарким летом, лето — дождливой осенью… И вроде всё хорошо, родители, слава богу живы-здоровы, на работе мне сопутствует успех, тьфу, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить. С Валерой у нас установились дружеские отношения, которые он аккуратно, исподволь старался перевести в более близкие, но не давил на меня и не пытался форсировать события. Он щедро делился своим душевным теплом, неиссякаемым оптимизмом в надежде на ответное чувство. Но некоторые даты в моей жизни, некогда связанные с Сергеем, как красные флажки, загоняли меня в ту глубокую яму, из которой Валера тщетно пытался меня вытянуть. Он, сама не знаю, каким образом, но понемногу, потихоньку вытащил из меня историю моего замужества.
— Слушай, Наташка, я в порядке бреда, а если тебе ему изменить? Ну, клин-клином…
— Валер, действительно, бред. Предположим, чисто теоретически, я ему изменю, но он об этом не узнает, а мне с этим как жить?
— Ерунда, какая-то. И что ты теперь как приговорённая всю жизнь проведёшь в одиночестве, но он, как ты сама говоришь, об этом не узнает и жертву твою не оценит. Почему везёт дуракам? Есть ли справедливость? Ты живёшь, как во сне, словно и не живёшь, а ему хоть бы хны. Работа — дом, дом — работа, а годы идут мимо…
— Так получилось…
— А если вам встретиться? Увидишь, может, поговоришь, вдруг это как лекарство поможет? Нельзя же ничего не делать! Хочешь, он тебя счастливую с другим увидит, может так до него дойдёт, что он потерял, придурок… Ты подумай! Я тебя сколько времени уже знаю, а ты как законсервированная в собственном соку или с приправой горечи отравленной любви. Я серьёзно говорю, ты подумай и не торопись!
Валеркина идея крепко-накрепко засела в моей голове, не давая мне покоя ни днём, ни ночью. Принять лекарство и вылечиться навсегда от этой болезни по имени Сергей? Может после этого у меня и семья будет, и дети… А то, словно, сглазили, порчу навели или приворотное средство незаметно подсунули — никак не могу уйти, хотя сколько времени уже в разводе. По слухам у него семья другая. Университет военный он закончил, где после распределения работал не знаю, теперь вроде научной деятельностью занялся, преподаёт, защитился… Увидеть и успокоиться? Или даже поговорить? Выяснить, почему и за что он так со мной?
Глава 19
Глава 19
Во мне всё бурлило, воспоминания и хорошие, и плохие захлестнули с головой. Хотелось плакать и смеяться, но больше всего хотелось разрубить этот гордиев узел, эту пуповину, что незримо связывала меня с прошлым, с Сергеем, выбраться из этой клейкой паутины, что мешала мне не просто жить, дышать.
Родители заметили, что я какая-то не такая, как обычно.
— Дочка, ты чего как в воду опущенная ходишь?
— Коль, ты её не изводи расспросами. Захочет, скажет. Характер весь в тебя!
— Мать, ты, что не говори, а характер в тебя. Молчит, вариться в своих проблемах, а потом или взрыва жди, или рассосётся. А не молчала бы, может, легче было бы… Мы же не дураки, жизнь прожили и тоже кое-что в ней понимаем, подсказали бы… Не чужие мы ей и не враги!
— Главный её враг — она сама. Зациклилась на своём Серёжке, будто свет на нём клином сошёлся. Смотреть больно! Ведь и умница, и красавица, а никого к себе не подпускает! Сколько лет прошло…
— Ну, да. Обожглась, так что! Жизнь на этом не заканчивается! Неизвестно ещё, каким боком она этому молокососу выйдет. Бог не Ермошка, видит немножко! У него своя жизнь, у Наташки — своя.
— Так нет у неё никакой жизни!
Не хватало, чтобы мои ссорились.
— Родители, вы чуточку потерпите и всё нормально будет. Честное слово!
Родители только вздыхали, оно и понятно, сколько это чуть-чуть продлится, один господь бог ведает…
Ну и где твоя хвалёная логика? Или она только в работе может помочь, а в жизни? Предположим, я его увижу и что мне с этого? Показать, что у меня без него всё хорошо, так ему плевать на это с Эйфелевой башни. Если удастся поговорить, то вряд ли он ответит мне на вопросы, если просто не пошлёт. Хотел бы, сам искал встречи. У него семья, скорее всего, значит, я это пятая нога. Как ни крути, а смысла во встрече, а тем более в общении,
