Может, мной движет месть. Обыкновенная не поддающаяся никакому объяснению и никакой логике бабья месть, мол, вот чего я достигла, вот какая я вся из себя, а ты… А что он? У него всё нормально! Если это желание уязвить, то это мелко и глупо. Тратить свои силы, да что там силы — жизнь, на кого-то, кто о твоём существовании он давным-давно забыл, откровенная дурость. Надо поставить точку, пожелать ему счастья и начать жить своей жизнью!
Рассуждать легко, но прошлое гложет как голодный пёс кость. Можно подумать, что на пути не встретится проблем похлеще этой? И что каждый раз выпадать из реальности на несколько лет? Надо двигаться дальше, оставив прошлое там, где оно прижилось и пустило корни, в прошлом. Да, рецидивы, наверное, неизбежны. Живу же не в вакууме — то что-то скажет, то в прессе информация пройдёт, то на что-то памятное наткнусь, да и даты календаря никто не отменял… А если по принципу перефразированной строчки — прошлому слава, а жизнь идёт вперёд.
Так я не один день и не одну ночь размышляла, и кидало меня из крайности в крайность. Болела и рвалась наружу моя давняя обида, но выходила и становилась легче, невесомей. Роль страдалицы не для меня, хватит мучить близких и себя.
Валерка, чувствуя мои внутренние переживания и борьбу самой с собой, хотя я старалась этого не показывать, по мере возможности, если не был занят, вытаскивал то на выставку, то в театр, то к друзьям…
— Я заметил, что моё общество на тебя меньше влияет, чем наша дружная компания, поэтому не завалиться ли нам в гости?
Я была благодарна ему за понимание, за молчание и терпение. Между нами словно протянулась невидимая нить — моя боль из прошлого крепко накрепко связала нас. Хорошо, когда рядом такой друг — настоящий, честный, искренний, который не будет лить елей, а скажет правду, пусть горькую, но правду. Не будет искусственно поддерживать иллюзию, с которой жить комфортней, но не лучше, потому что это не жизнь, прозябание.
Глава 20
Глава 20
Накануне своего дня рождения я ухитрилась простудиться. Не мудрено, на дворе не май месяц, а ноябрь. Вначале думала, что всё обойдётся достаточно воспользоваться бабушкиными рецептами и отлежаться пару дней, но мне становилось всё хуже и хуже. Пришлось вызвать врача.
Голова гудит от температуры, всё тело ломит, а кто-то упорно звонит в дверь.
— Наташенька, я открою, не вставай. Это врач, наверное.
Мне безразлично кто это, встать, от подушки голову оторвать не могу. Спасибо маме, а то ползи, как хочешь…
— И где больная?
— Сюда, пожалуйста, проходите…
— Наталья Николаевна Кольцова? А ведь мы с Вами знакомы, девушка… Так, что случилось? Температура? М-да, это не простуда. Что же Вы к своему здоровью так небрежно относитесь… Недомогание появилось не вчера и не сегодня… Что за срочность такая была на работу ходить и коллег заражать?
Сквозь пелену затуманенного температурой сознания настойчиво пробивался заботливый голос врача.
— Давайте-ка, я Вас послушаю… Ложечку дайте, пожалуйста. Горло красное…
— Доктор, пластом лежит второй день…
— Хорошо, что лежит. С неё станется на работу побежать, чуть легче станет… Обильное питьё, я выпишу рецепт, медсестра будет приходить делать уколы. Запустили Вы болезнь, Наталья Николаевна! Ничего, справимся. Лекарство купите срочно! Медсестра придёт сегодня вечером.
— Спасибо — просипела я, потому что стало трудно дышать, откуда-то кашель появился.
— Спасибо скажете, когда Вас на ноги поставлю, а пока питьё, лёгкий куриный бульон и строжайший постельный режим… Завтра обязательно зайду…
Врач зашёл уже вечером. Оказалось, что бегать по больным и делать уколы попросту некому: часть медсестёр заболела, остальные не успевали. Мама хлопотала около меня, взяв неделю за свой счёт, отец ходил на работу, а после рабочего дня носился по аптекам, магазинам. Да, устроила я своим сумасшедшие денёчки! Я подробности не знала, потому как в основном спала, а когда не надолго открывала глаза, то видела творящееся вокруг столпотворение. Сколько времени я была в таком состоянии не знаю. Когда относительно пришла в себя, то у моей пастели наблюдалась идиллическая картина: мама с какой-то чашкой, врач, считающий мой пульс, папа с тазиком в руках и Валера. Ну, мои — это понятно, врач странно, но объяснимо, а как Валерка в эту компанию попал?
— Спящая красавица очнулась! Бульон наготове?
Мама сразу протянула доктору чашку.
— Аккуратненько, по глоточку…
Меня, как маленькую врач поил чуть сладковатым куриным бульоном с ложечки.
Валерка подошёл и поправил подушку, чтобы мне было удобнее.
— Пап, а ты что с тазиком? — произнесла я и не услышала собственного голоса. Вместо нормальных звуков какой-то шелест со свистом. Это что за новости.
— А папа у нас делом занимался — посуду на кухне мыл, а как ты закричала, так с тазиком и прибежал… Коль, ты тазик поставил бы куда-нибудь…
— Я кричала?
— Так, Наташу не утомляем! Все посторонние из комнаты. Валерка, тебя это тоже касается.
По команде врача все как-то незаметно вышли.
— А теперь мне надо Вас послушать, потом укол сделаем и лекарство примем…
— Доктор, а как Вас зовут?
— Память у Вас, однако, девичья, Наталья Николаевна, обидели до глубины души. Я наивно полагал, что произвёл на Вас впечатление. Явно переоценил свои возможности.
— Мы знакомы?
— Ещё один удар по мужскому самолюбию…Ладно, напрягаться Вам вредно пока, поэтому напомню: Вас Валера приводил в гости к нашему приятелю Дмитрию, а потом на квартирнике виделись у Ритки…
Что-то всплыло в сознании, но как-то мельком…
— Саша? — неуверенно спросила я, боясь ошибиться.
— Прощены, прощены, — громко засмеялся Саша. — Я грешным делом подумал, что совсем квалификацию дамского обольстителя потерял. Нет, есть ещё порох в пороховницах! Так, ещё бульона, — тоном, не терпящим возражений, произнёс эскулап.
Я хотела возразить, но Саша был непреклонен.
В комнату заглянул Валера с немым вопросом.
— Заходи, Валерка, всё хорошо будет с твоей красавицей! Эх, не будь ты моим другом, ей богу, отбил бы Наталью Николаевну у тебя. Это же кладезь для врача: здоровьем собственным пренебрегает по полной программе — лечи, не хочу. И чуть что постельный режим! Э, да Вы краснее свёклы, девушка! А я правду и только правду!
— Наташ, ты как? — робко задал вопрос Валера.
Что-что, а робость не из его джентельменского набора. Это было так странно.
— Нормально. А как ты здесь…
— Валерка, не утомляй даму трёпом ни о чём!
— Сашка, не наезжай. — отмахнулся от слов друга и продолжил, — Сашка рассказал, что ты заболела, ну я ноги в руки и сюда. Ты три дня без сознания, считай, была. Он от тебя не отходил, по больным на участке и бегом к тебе. В больницу не хотел тебя отдавать, там такого наблюдения не было бы, а тут он сам всё контролировал. Сегодня решил, что надо госпитализировать, а
