***
Мидорикава искоса посмотрел на Хоука. Они летели с одинаковой скоростью, и он отлично видел, что спутник на пределе, поэтому не стал говорить, что поддаётся и притормаживает. Более того, он не зря уговаривал шефа воздержаться от активной работы на какое-то время: Мидорикава прищурился и расстроенно осмотрел плотные стержни крыльев, оперение вокруг которых слегка дымилось.
— Я могу понести тебя, — предложил он. — Мы довольно долго и быстро летим, чтобы…
— Всё в порядке, — Хоук беспокойно смотрел вниз. — Уже близко?
— Да, — соврал Мидорикава. — Чёрт, нет. Кое-что, вернее, кое-кто не пускает нас туда. Но мы доберёмся, я обещаю. — Чтобы перевести тему, он уточнил: — Я правда могу. В этом нет ничего неудобного, и…
— Но я ничего не чувствую.
— У тебя спина горит…
— Кто нас не пускает? И почему?
Мидорикава посмотрел на проносящиеся внизу урбанистические пейзажи. Сёла только впереди. Вздохнув, он проговорил:
— Всё складывалось вполне удачно, если бы он не вмешался… Это могло бы быть ошибкой, но раз порвался мир и нарушилось пространство, иного варианта нет. Я не знал, что в отряде RSH есть ребёнок Дьявола.
Накренившись, Хоук чуть не рухнул вниз, и капитан в последний момент схватил его за локоть.
— Это возможно? — пробормотал он, выравниваясь. — Можете отпустить…
— Держись за меня, — потеряв терпение, скомандовал Мидорикава. — Может понадобиться твоя сила… — Убедившись, что Лаватейн наконец ему подчинился, он продолжил объяснять: — Это, к сожалению, возможно. Как известно, дети RSH — дети добра и зла, вечно на грани падения или взлёта. Биологические родители мистера Фабиана — демон войны и богиня домашнего очага. Сочетание нападения и защиты — одно из самых неудобных для человека, но, увы, он ничего с этим поделать не может.
— Тогда кто из них? — перебил его Хоук. Скрытое облегчение в его голосе подёрнулось дымкой вины, но Мидорикава держал в голове, что он никого из них не знает.
— Второй номер отряда, Полина Тома. Её мать была слабейшей богиней из давно забытого вавилонского пантеона, или, кажется, верховной смертной жрицей. Неизвестно, чем она привлекла повелителя Ада, да и я теряюсь в догадках, как они вообще могли встретиться. Неужели… — Мидорикава болезненно зажмурился. — Неужели он осознанно зачал такого ребёнка, чтобы подготовить для себя сосуд?
— Это подло… — Хоук не договорил и вырвался из его рук, камнем падая вниз. Японец успел только разогнаться, когда понял, что он едва не упустил из виду, задумавшись о судьбе девочки. Земля прямо под ними покрывалась чёрными волдырями, из которых пузырями выбиралась лава.
Человекообразное существо с огненным луком в руках методично стреляло по чёрным сгусткам, вырывающимся из земли. Они то закрывались, то открывались вновь. Подняв голову, Тая прошептала:
— Ангелы…
Мидорикава вытащил из-за спины, где только что было пустое пространство, древний тёмный меч и пронзил изменившееся до неузнаваемости человеческое тело.
«Спасибо вам», — прозвучало у него в голове. Пепел опустился в одну из дыр.
— Наступать нельзя, — отчеканил японец, паря в сантиметре над землёй. — Провалимся прямиком туда…
Хоук смотрел куда-то в сторону; поймав его взгляд, Мидорикава инстинктивно поднял лезвие, готовый защищаться. Из чёрного водоворота вместе с очередной порцией огня выскочил человекообразный демон, ловко приземлился на крыльце и толкнул дверь. Его движения были нечеловечески быстрыми и точными, и походка отличалась от смертной — он перемещался, но не ходил.
— Это… — Мидорикава непонимающе тряхнул головой. — Не понимаю… падший?
Хоук издал сдавленный стон.
— Нет. Это Кайл.
***
Полина лежала на деревянном полу, рассматривая дыры в потолке и серое-серое небо. Только что через эти дыры выскакивали один за другим её друзья: Тая, чтобы убить Андре, и Кендалл, чтобы убить Сору. Она не знала, кто осуществил свой план, а кто нет, но была уверена, что в живых не осталось никого, кроме неё. Их разумы захватили слишком быстро. Тая сопротивлялась, хотя по номеру отряда она была слабее Кендалла, а вот Лайт оказался одержим буквально через несколько минут. Видимо, дело в силе характеров, а номера и цифры никому не нужны.
Согнувшись пополам, он вытер кровь с губ и подбородка и медленно выпрямился. Горло саднило, глаза жгло огнём, но при этом в теле присутствовала неестественная лёгкость. Передвигаться было непривычно, словно он управлял воздухом. Выбравшись из чрева своего прародителя, он без проблем перебрался на крыльцо дома, не беспокоя своих дремлющих братьев. То, что разверзлись чёрные ходы, не должно пробудить их.
Полина пошевелила руками. Прикованы — впрочем, как и ноги. Её буквально приколотили к полу, лишив возможности подвинуться или встать. Поэтому кровь Андре, повисшего на втором этаже, капала ей на лицо. Из одежды на теле было лишь нижнее бельё, и некоторые места оказались покрыты укусами, когда девушка пришла в себя. Её заточили, потому что номер Второй. Её не убили, потому что номер Второй. Она кому-то здесь нужна, потому что номер Второй. Но если номера не значимы, в чём дело?
Он чувствовал острую боль в тех местах, где коснулись тела ладони прокажённой. Но это была не его боль, а боль его старого тела, которое, увы, ещё пригодится. Как же удачно ему на голову упал этот сосуд! Он едва не лишился рассудка от радости, а его долгожданное тело-сосуд — от страха, но вселение произошло успешно. Сосуд хороший, сильный, поэтому он всё ещё сопротивляется: руки и ноги не деформируются, сердце до сих пор бьётся, да и голова почему-то одна и человеческая, а не как положено. Ну, ничего. Для герцога это никогда не было проблемой.
Полина закрыла глаза и прислушалась. Кто-то идёт к ней. Тот ли человек, который пытал её? Тот ли, который пытался её съесть? Человек ли? Девушка ясно помнила сильные тёплые руки, которые укладывали её на пол, когда она пыталась покончить с собой раньше, чем придут враги. Никаких вариантов, это либо свихнувшийся союзник, либо сам владыка демонов.
Сам владыка демонов…
Полина открыла глаза. Нет, отец ею не интересовался. Вплоть до сегодняшнего дня. Неужели его воплощение приходило прямо сюда? Она обязана немедленно сообщить ребятам.
Но ребята мертвы, а поддержка далеко, на другом континенте.
— Привет, — сказал Кайл. — Прохладно, не так ли?
Вздрогнув, Полина резко повернула голову. Это
